Субботнее утро - мне грозит поездка в магазин. Разбудило "мяу" Катюхена - соседской кошки, которая зимой ночует у нас. Открыла ей дверь, выпустила, вернулась под одеялко. Чувствую, что страшно не выспалась. За окном темно. Зажмуриваюсь, нащупываю возле кровати телефон, включаю с мыслью "только бы до будильника было еще часа три", открываю глаза - до будильника четыре минуты. Со стоном "оооооо!!!" сползаю по спинке кровати. Делать нечего - встаю, тихо, чтобы не разбудить парня своего, варю кофий, выпиваю, и иду седлать Лакушу.
На улице метель - мокрый снег хлопьями. Протерла сеном лошадиную спину, пока седлала - седло промокло от снега, протерла сеном и его тоже.
У нас-то в низине оказалось еще ничего, а выехала к большаку - там настоящий горизонтальный снег. Затянула капюшон, но мокрые хлопья снега с громкими шлепками залепляли то один глаз, то другой, и замерзали на выбившихся из-под капюшона волосах; от сильного ветра дышать было трудно. У Лакуши челка превратилась в квадратный сугроб, и она даже не пыталась ее отряхнуть.
-Да ну к чертям собачьим! - Сказала я, и развернула Лакушу, но представила, как подъезжаю к дому, а черти собачьи радостно подпрыгивают, думая, что им привезли вкусняшки, и снова повернула бедную лошадь мордой навстречу ветру.
-Вперед, Лакуша!
"Вперед" получилось не очень, потому что вдоль всего большака оказались натянуты волчьи флажки. Лакуша их вообще-то уже не боялась, но у нее возникали вопросы - "почему тут флажки едва колышатся, а вон там развеваются?" и "почему они натянуты криво вдоль прямой дороги - это не к добру, или нормально?", так что ехали мы не очень быстро. Еще сильнее замедлило наше передвижение скопление машин и людей на перекрестке - там собрались охотники.
При слове "охотники" вы, наверно, представите себе толпу серьезных суровых мужчин, но на самом деле это напоминало детский сад на экскурсии - шум-гам, хиханьки-хаханьки.
Быстро теплело, так что облепляющий нас с лошадью снег сразу становился водой, мы были мокрые, как курицы. Из-за этого я даже не задержалась в магазине погреться - бесполезно. Сразу поехала домой. Погода не становилась менее паршивой, но радовало то, что удалось добыть хороший зерновой кофе - редкость в наших дебрях, и то, что обратно Лакуша шпарила крупной размашистой рысью, невзирая на трепещущие на ветру флажки и затаившихся вдоль дороги охотников, очевидно, предвкушая, как ее оставят в покое где-нибудь в затишке, и дадут сена. А я думала о том, хватит ли у моего мужа здравого смысла не пойти в такую погоду на рыбалку.
К счастью, он был дома, и только увидев меня без разговоров поставил разогреваться борщ.
После обеда мне бы завалиться спать, но снега выпало очень много, и я собиралась прочистить дороги - сосед наш старик уже, ему тяжело ходить по колено в снегу, а на рыбалку он почти каждый день ходит, и еще в соседнюю деревню ходит кошку кормить. Так что подождав еще пару часов, чтобы Лакуша там у себя тоже успела нормально пообедать, я снова подседлала ее, и прицепила снежный утюжок. Прочистила всё, вернулась домой уже в сумерках. Как заснула - не помню.
Сейчас нормальное утро, солнышко светит в окно, муж варит кофе. Он в тельняшке, в светлых потертых джинсах, в бандане, с растрёпанными волосами - похож на пирата, если бы заменить зимние резиновые сапоги на ботфорты - сходство было бы полным. Сказал, что прочищенная мной вчера в мокром снегу дорога замерзла, и стала ровной и крепкой, как асфальт.
Мораль сей басни? Морали нет. Разве что хочу сказать - избавиться бы как-нибудь от этой последней необходимости просыпаться по будильнику, пусть и раз в неделю. Ну что бы стоило привозить просрочку не утром, а днем?
Не фотографировала, поэтому приделаю старое фото флажков:
А волки в этот раз ушли. Сын нашего соседа сказал, что на него выскочили три лося, но стрелять было нельзя. Он когда о таком рассказывает - волнуется, как кот, который видит через окно птичку.
Не хотелось бы, чтобы в нашей долине осели такие хитромудрые волки.