Рассказать об "Уил-Оулз", сэр? О затопленной шахте в Корнуолле? Конечно, я расскажу вам о ней! Хотя рассказчик из меня так себе. Видите вон тот большой дом на холме, с другой стороны долины? Вот там живут образованные люди, сэр и они умеют складывать слова в красивые фразы. А моей школой была Уил-Оулз, она и сейчас возвышается над самым обрывом, а дальше только беспокойный океан вздымает свои огромные волны. Моими классами были темные, сырые штольни, моим пером - трехфунтовый молот, а книгами пласты гранита, такие же твердые, как хогган*, что миссис Гренфилл клала каждое утро в мой хоббан**, да, сэр. Но я постараюсь рассказать, как могу, во имя тех, кто остался лежать там - двадцать человек, раздавленные как куски сырой глины, девятнадцать моих товарищей, с которыми пили мы эль в пабах и один мальчик, все они остались навсегда там, в нижней штольне Уил-Оулз, да, сэр!
Как вы считаете, сэр, что легче спускаться вниз или подниматься на верх? Что вы ответите? Если вы посетите бездонные колодцы шахт Боталлака или Леванта, чьи штольни на многие мили простираются под морским дном и останетесь там один, в темноте и тишине - то вы услышите как морские волны, над вашей головой, перекатывают огромные валуны по дну и как они бьются друг о друга. И тогда вы поймёте почему парни гораздо быстрее карабкаются по лестницам вверх, чем спускаются, по ним же, вниз, да, сэр!
Это случилось во вторник 10 января 1893 года. Утром я вышел из дома. Миссис Гренфилл, как всегда, положила хогган* в мой хоббан** и я поцеловал ее на прощание. Я был уже далеко от дома, когда вспомнил, что забыл рабочую робу, которую, накануне, принес домой для стирки. Пришлось мне вернуться. Робу я забрал, но жена моя была бледной и испуганной - возвращаться для шахтера плохая примета, да сэр! Я как мог успокоил ее и даже пошутил на прощание. Уже по дороге на шахту я вспомнил, что накануне у моего товарища, Томаса Лютея, были нехорошие предчувствия, о которых он рассказал нам тогда, а мы посмеялись и шутили над ним. Тут уж и я почувствовал тревогу и страх, но и представить себе не мог, что на самом деле случится! И тем не менее, я и все мои товарищи - всего около сорока человек, спустились вниз, в темные штольни Уил-Оулз. И среди нас было несколько человек из Библейского христианского хора, они пели свои гимны и я успокоился. Мы спустились в темные и сырые штольни, которые давали нам олово и немного меди. Огненные язычки плясали в фитилях наших фонарей, едва разгоняя кромешную тьму. Все разошлись по своим рабочим местам: кто-то в забой бурить отверстия, взрывники закладывали в отверстия взрывчатку, чтобы раздробить породу, кто-то загружал вагонетки рудой и толкал их к лебедкам…
Из интервью, взятого Гербертом У. Томасом у рабочего шахты Уил-Оулз, Джонни Гренфилла, в 1893 г.
Достоверно известно, что добыча олова в долине Кениджек и вокруг нее началась, как минимум, в 1502 году. Изначально добыча руды велась на поверхности, но выработки быстро истощались и, только когда в горном деле стала использоваться взрывчатка, рудокопы стали углубляться под поверхность земли, туда где были залежи, богатых оловом руд. С помощью шлямбура в твердой породе делали отверстия, куда закладывались заряды, превращавшие скалу в обломки. На площади Плен-ан-гварри в Сент-Джасте до сих пор лежат гранитные блоки с просверленными в них отверстиями - по праздникам бурильщики соревновались здесь в своем мастерстве. Над долиной Кениджек стали возникать шахты, а саму долину перегородили плотины - подъемные и другие механизмы шахт приводили в движение водяные колеса. Позже, на смену водяному колесу, пришел паровой двигатель и новые шахты стали появляться в удалении от речных долин.
Шахты Уил-Дреа (Wheal Drea) и Уил-Оулз (Wheal Owles) до 1859 года были самостоятельными предприятиями, к 1860 г. обе шахты и ещё несколько небольших шахт, объединены компанией «Wheal Owles group». Участок Уил-Дреа, расположенный в районе долины Кениджек начал разрабатываться ещё в 18 в., а механизмы шахты, в то время, приводились в движение водяным колесом. В 19 в. для шахты построили новое машинное отделение и котельную с паровым двигателем. Примерно к 1874 г. в нижние штольни шахты стала поступать вода. Воду откачивали насосами, но в 1884 г. Уил-Дреа была заброшена, даже несмотря на то, что пласт, который разрабатывался в то время, был богат оловом и медью. К 1893 г. вода затопила все штольни Уил-Дреа.
Уил-Оулз и ряд других шахт, вошедших в «Wheal Owles group», располагались севернее долины Кениджек, на морском побережье. В период расцвета на Уил-Оулз работало около пятисот горняков и одиннадцать паровых машин, но уже к 1884 г. была задействована только одна: на Уэст-Уил-Оулз (бывшая шахта Каргодна, англ. Cargodna). К тому времени направления в сторону моря и Боталлака были признаны бесперспективными и разрабатывали только одну рудную жилу - идущую на юг, в сторону заброшенной Уил-Дреа. И это была та же самая жила, которая разрабатывалась Уил-Дреа. Управляющий Уэст-Уил-Оулз, Ричард Бойнс и его помощник, Том Трегир, знали об этом и регулярно, тщательно определяли направление в котором необходимо было вести разработку, чтобы штольни Уэст-Уил-Оулз не пересеклись с затопленными штольнями Уил-Дреа. Управляющий Ричард Бойнс, глубокий старик, уже много лет болел и не спускался в штольни. Все геодезические работы проводил Том Трегир, но он сделал карьеру и получил "образование" на Уил-Оулз, начав трудиться в штольнях ещё будучи несовершеннолетним. Как выяснилось позже, в ходе расследования катастрофы, Том Трегир, собственно как и Ричард Бойнс, который тоже не имел никакого специального образования, оба не имели ни малейшего понятия о том, что магнитный полюс земли периодически меняет свое положение и поэтому компас недостаточно точный инструмент. В итоге все планы выработок «Wheal Owles group» оказались неточными. 10 января 1893 года Том Трегир очередной раз провел геодезические изыскания и дал добро на взрывные работы, будучи уверенным, что штольни Уэст-Уил-Оулз и Уил-Дреа разделяют многие метры породы. Работы в шахте велись на четырех уровнях: 55, 119, 137 и 155 метров под поверхностью земли. Через два часа после начала смены, около 9 часов утра, на уровне 119 м., прогремел взрыв и вместо раздробленной породы в штольню хлынула вода из затопленной Уил-Дреа. Напор воды был таким сильным, что ударной волной затушилр все фонари на всех уровнях шахты. У тех восьми горняков, что находились в штольне на уровне 119 м. не было никаких шансов выжить; с уровня 55 м. спаслись все; из восьми горняков, работавших на уровне 137 м., четверо, находившихся ближе к выходу, чудом смогли упасть на траву***, несмотря на то, что вода уже хлынула сверху по вертикальной штольне; на уровне 155 м. не выжил никто. Всего погибло 20 человек, среди них был один несовершеннолетний.
Многих людей с верхнего уровня спасла идея удачно пришедшая в голову опытному горняку Джеймсу Холлу: вода так быстро заполняла штольни Уэст-Уил-Оулз, что поток воздуха не утихал и невозможно было зажечь лампы. В темноте люди растерялись, натыкались на стены и не знали куда бежать. Джеймс Холл велел людям залезть в вагонетку, на которой вывозили руду и втроем, вместе с ещё двумя горняками, вытолкали вагонетку к выходу - рельсы, по которым двигалась вагонетка, вывели горняков туда, куда нужно. Джонни Гренфилл, который позже дал интервью Герберту Томасу, был среди тех, кто толкал вагонетку с людьми.
Томас Лютей, у которого накануне было предчувствия беды, выбрался, вместе с другими тремя счастливцами на траву*** с уровня 137 м. Томас Лютей больше никогда в жизни не спускался в шахту, предпочитая любую другую работу, пусть и менее оплачиваемую.
Я только закончил долбить очередную дыру в породе и отложил в сторону свой шлямбур, чтобы передохнуть, как услышал сильный хлопок и, последовавший за тем, страшный рев. Почти сразу я почувствовал удар воздуха, который едва меня с ног не сбил! Погасли все фонари в штольне, наступила тьма непроглядная и я услышал, откуда то издалека: «Вода! Вода в шахте! Всем на траву***!». В темноте я не знал куда бежать, я стоял как камень и не знал, что делать, да, сэр! Если бы я чуть дольше стоял там, то отправился бы в землю спригганов, сэр! И тут я услышал голос Джеймса Холла: «Всем в вагонетку!». Я пошел на голос и вышел к своим товарищам. Поток воздуха не стихал и зажечь, хотя бы один, фонарь не удалось. Вместе с Холлом мы стали толкать вагонетку. Вагонетка передвигается по рельсам, сэр и таким образом она вывела нас куда надо - к выходу из шахты, это была удачная мысль, сэр! Снизу я рев пребывающей воды слышал и крики - парни с нижних уровней пытались выбраться и мы ничем не могли помочь им, сэр. Мы рванули наверх по лестницам так быстро, как ни до, ни после - никогда больше в жизни! Мы вылетели из шахты как пробки из бочки с перебродившим элем, да, сэр! И все мы, слава спасителю, упали на траву***, сэр! Ещё четверо парней выбрались на поверхность, с уровня 137 метров! Как им это удалось даже господь бог не знает, да, сэр! Среди них был и Томас Лютей, сэр, тот у кого предчувствие беды было. И вы знаете, сэр, Лютей больше никогда в жизни под землю не спускался и я понимаю его, сэр! А двадцать человек, раздавленные как куски сырой глины, девятнадцать моих товарищей, с которыми пили мы эль в пабах и один мальчик, все они остались там, внизу! Вот их имена: Джеймс Уильямс, Ричард Уильямс, М. Тейлор, Уильям Робертс, Луис Уилкинс, У. Дж. Томас, Джон Гроуз, Томас Гроуз, Питер Дейл, Джеймс Роу, Дж. Тейлор, Т. Эллис, Дж. Олдс, Эдвард Уайт, Чарльз Х. Томас, Джеймс Э. Трембат, Томас Аллен, Уильям Эдди, Джеймс Томас и У. Дж. Дэйви.
Из интервью, взятого Гербертом У. Томасом у рабочего шахты Уил-Оулз, Джонни Гренфилла, в 1893 г.
П.С.: Помощник управляющего Том Трегир и техник, Джон Легго, тоже должны были присутствовать, в то время, на уровне 119 м. и, несомненно, разделили бы судьбу остальных шахтеров, находившихся там, но судьба распорядилась иначе - вышел из строя насос и они вынуждены были подняться наверх непосредственно перед тем, как произошла катастрофа.
Примечания:
*Хогган или хоген - корнуолльская разновидность пресной лепешки с кусочками свинины и, иногда, картофеля, которую исторически употребляли в пищу шахтеры Корнуолла в восемнадцатом и девятнадцатом веках. Острословы шутили, что настоящий шахтерский хогган должен быть тверже чем корнубский гранит. Сладкая разновидность хоггана с изюмом, на свином жире называлась - фугган.
**Хоббан, или Хогган-бэг - горняцкая сумка в Корнуолле, в которой шахтеры носили свой обед.
***Подняться/выбраться/упасть на траву - на сленге шахтеров Корнуолла это означало выйти из шахты на поверхность.