Работа на лесопилке сделала фигуру Федьки атлетичной. Широкие плечи, узкий зад, мускулатура, прямо Ален Делон. А вот жена портит его имидж.
Располнела после двух родов под 90 кг при ее миниатюрном росте. Смотреть не хочется. По улице с нею не ходил. Портила картину. Зато сам выписывал пируэты. Грудь колесом, бицепсами играет, бабы штабелями падают.
— Федя, пошли в кино, там сегодня фильм хороший.
— С кем? С тобой, кубышкой? Да тебе одной 2 билета покупать надо! И детей раскормила. Вон Степке в полгода уже одежду надо чуть ли не с Петьки снимать. А ему между прочим почти 3 стукнуло.
— Так молоком грудным кормлю...
— Вот именно, повышенной жирности!
Варя плакала, злилась на себя.
Но как она может не есть, если кормит малыша? Дальше, хуже. Вездесущая подружка принесла сплетни. Зажимался муж с библиотекаршей Люськой, этой сушенной воблой.
— Вот тебе крест, сама видела!
Что делать? Разводиться с бабником? А дети? Они такие маленькие. Да и любит этого предателя. Вспоминала дни недавние, всего-то 5 лет назад. На руках носил. И в глазах сияло неподдельное восхищение. Давно спрятала свадебные фото, и так по имени не зовет.
— Кубышка! Подвинься, Кубышка! Успокой этих боченков!
Даже детей обзывает, отец называется. Хотя Петька вполне нормального телосложения. Просто кость широкая. Варя не видела выхода из ситуации. Пока не докормит Степку, никаких диет.
Жизнь сама расставила все на свои места.
Загулял муж уже в открытую. Дошло до отца Вари. Пригласил зятя помочь крышу на баньке битумом залить. Начали работать. Пока подбирал слова, с чего начать разговор, свалился Федька с лестницы! До сих пор никто понять не может, как? Ступеньки не ломались. Тесть не толкал, дрова в огонь под битум подкладывал, даже не видел, когда этот орел свой полет начал. А вот как закончил, запомнил на всю жизнь! Прямо в костер! Свалив кипящее месиво. Дикий рев разнесся на всю улицу. Заставляя соседей выбегать и торопливо хватать малышню со двора. На всякий случай. Бок и одна нога испачкались в горячий битум. А вот голова... Треснулась со всего маху об колун, которым тесть колол смолу. Заорал и стих. Потерял сознание.
В реанимации ввели в медикаментозную кому.
Очищали раны, пересаживали кожу, проверяли голову. Потребовалась трепанация черепа, гематому огромную удаляли. Что-то там было не так с глазами. Лежал с повязкой. Короче, ад! И для Федьки и для всей родни. Варя разрывалась между детьми и мужем. Часто засыпала рядом на стуле от бессилия, покормив Степку. Медсестра забирала малыша, пусть поспит. Прошло два месяца, кожа хорошо прижилась, а вот глаза видели все, как в густом тумане. И, что еще хуже, ничего не слышал! Оглох! Хоть и упал одним ухом на металл, но слух пропал в обоих. Надежда на восстановление была. Голоса не различал, но далекий шум все таки слышал. Бу-бу-бу. Как через духовую трубу. Молодой организм шел на поправку, медленно, но упорно. Уже сам сидел и ел ложкой без помощи. Задавал кучу вопросов и злился, что не слышит ответы. Слуховой аппарат не подошел. Должны были вперед долечить глаза, потом разобраться до конца со слухом.
Вечером сняли повязку с глаз.
Свет вызывал слезы. Уже лучше, но четкости нет. Ничего, сейчас ночь, к утру наладится. Главное, руками не тереть. Открылась дверь. Женская фигура подошла в постели. Поправила одеяло, что-то положила на тумбочку. Присела на краешек. Федька неисправим. Протянул руку, провел по стройной ножке.
— Люська, ты, что ли?
Замерла. Встала и вышла из палаты. Стало смешно. Медсестру наверное пощупал. А утром и вправду проснулся зрячим. На обходе врача сопровождала худенькая ассистентка, студентка, наверное. Строил ей глазки, намекая на нечто личное между ними. Девчонка краснела, смущалась.
— Да ты, батенька, как я погляжу, совсем выздоровел.
Голос глухой, далекий, но понять с большой натяжкой можно.
— Ато! Мужик я или нет? Когда можно домой?
— Скоро!
Похлопал по краешку кровати, будто приглашая девушку присесть. Выскочила в коридор вперед врача. Федька заржал.
Жизнь вернулась в его тело.
Шрамы? Они лишь красят мужчину. Конечно еще долго восстанавливаться, но... главные мышцы не дремлют. Остальные подкачаются, статус свой ронять в глазах баб не собирался. Тесть забрал из больницы. Руками машет, оправдывается. Хоть и не виноват, но пусть лебезит, даже приятно.
— А где Варька? Что мужа не встречает? Куда делась с пацанами?
В доме все чисто. Нет, не так. Идеальный порядок. Ни пылинки. Обувь Федькина стоит как на параде. Вычищенная и кремом натертая. Постель со свежим бельем. Полотенца кипельно белые. Холодильник полный, кастрюля с его любимым борщом и котлеты в чашке. Неестественная какая-то картина, не живая. Не сразу понял, что нет ни единой детской игрушки. Распахнул двери шкафа, там лишь его одежда. Тесть растерянно теребит в руках листок, взял на тумбочке. "Будь счастлив со своей Люськой. Передаю из рук в руки. За нас не беспокойся есть где жить." Сел на стул. На спинке висел чужой яркий халат. Маленького размера.
— А это чей?
— Варин.
— Да ладно!
Пока выхаживала мужа, уставала смертельно. Вес ушел, вот только дурь в голове мужа от падения никуда не делась. Даже после трепанации. Правильно сделала или надо было показать себя стройной? Как думаете?
Пожалуйста, не молчите. Оставьте любую вашу реакцию, хоть смайлик. Только так я смогу понять, нравятся вам мои истории или нет. Писать новые, или они у меня не получаются.
Другие мои статьи: