оглавление канала
Сергей зашел в свою комнату и достал из своего чемодана небольшую коробочку. Открыл ее и внимательно осмотрел содержимое. Это был простейший механизм, над которым он работал тайно по ночам в своей комнате с того самого момента, как только увидел Одина в сопровождении Эдуарда и охраны в коридоре комбината. Делал так, на всякий случай, чисто интуитивно. Вот и пригодился! Предназначен он был именно для такого случая. Поставив часовой механизм на три часа ночи, он соединил несколько проводков, еще раз внимательно осмотрел творение рук своих. Осмотром остался вполне удовлетворен. Да, из него бы мог получиться неплохой инженер, если бы в свое время не пошел по той дороге, по которой пошел. Он усмехнулся своим мыслям. Кажется, он начинал впадать в ненужную сейчас философию. Надел куртку, положил коробочку в карман и быстро вышел из комнаты. На всякий случай заглянул в комнату Паукова. Тот, как и должно, спал крепким сном. Заботливо укрыл его одеялом под самый подбородок. Этот жест был обусловлен вовсе не его трепетным отношением к лежащему на кровати человеку, а скорее соображениями безопасности. Если кому и придет в голову заглянуть к шефу, то он увидит только мирно спящего человека. Маскировка была, конечно, так себе, но на какое-то время это могло сработать. А что потом с ним делать, пускай Один со своими друзьями решает.
В этот раз выходить ему предстояло через другую проходную, так называемую «парадную», через которую выходил и входил только инженерный состав комбината. Эта проходная охранялась уже двумя вахтерами, и не из местных, а из той же охранной фирмы, которая обеспечивала безопасность всего комбината. Сам Елезаров за все время своего пребывания на комбинате проходил здесь не часто. Но его все равно знали в лицо. Охране полагалось знать все начальство в лицо. Один их вахтеров, стоящий у самых дверей пропускного пункта с недоумением посмотрел на человека, выходящего в такое неурочное время.
- Не спится. Хочу немного прогуляться. – С легкой снисходительной улыбкой начальника, проговорил Сергей, словно ни к кому не обращаясь, как и положено начальству.
Охранник нерешительно улыбнулся в ответ, и сделал шажок в сторону, чтобы дать Сергею пройти. Неторопливым прогулочным шагом, Елезаров пошел вдоль по дороге. Когда световое пятно от единственного фонаря, стоявшего прямо у проходной, осталось далеко позади, он, внимательно оглядевшись, свернул резко налево, прямо в сугроб, и как можно быстрее заспешил в сторону подстанции, расположение которой он высмотрел еще днем. Время поджимало, Сергей торопился. Вся работа по проникновению непосредственно в блок подстанции, установке прибора, заняла не более десяти минут. Но Елезаров недовольно поморщился. Раньше с подобной работой он бы управился минуты за четыре максимум, а теперь – целых десять. С раздражением подумал, что теряет квалификацию. Еще пять минут, и он бодро шагал по дороге в сторону проходной. Перед самым пятаком света, торопливый шаг сбавил на неторопливо-прогулочный, чтобы не вызывать никаких подозрений. Пройдя через проходную, и убедившись, что его никто не видит, перешел на легкую рысь. Время, плетущееся до этого словно умирающая кляча, тянущая на горку огромный тяжелый воз, вдруг понеслось с бешеной скоростью, отщелкивая минуты, будто голодная белка орешки.
Заскочил на несколько мгновений в свой вагон, скинул куртку, заглянул на всякий случай в комнату Паукова, и быстрым шагом направился к лаборатории. До трех часов оставалось десять минут.
Олег лежал на своей тюремной полке, отвернувшись от всевидящего глаза камеры к стене. Когда Елезаров наблюдал по монитору за узниками, то совершенно правильно почувствовал, что те не спали. Времени до начала операции было не так уж и много, и зря терять его Олег на собирался. О том, что весь их план строился на нашем русском «авось», старался просто не думать. Он, еще будучи совсем молодым юношей, накрепко усвоил жизненный урок. Ставь цель, и иди к ней. Если начнешь задавать себе вопросы типа «а вдруг…?», «а что, если…?», то никогда этой самой цели не достигнешь. Мать его учила, что четко поставленная и выраженная правильными словами задача – это уже половина выполненного дела. Вот и сейчас, он не допускал в свои мысли даже тени сомнения об успехе предстоящего дела. Так должно быть, а значит, так будет!
Для начала следовало предупредить остальных пленных, чтобы они были готовы в нужный момент к быстрым действиям. Пользоваться здесь ментальной силой можно было без проблем. Волны успешно экранировали весь контроль извне. Копейщики, применяя свои приборы совсем не думали о том, что у волн есть и обратная сторона. В данном случае, это обратная петля с успехом послужит Олегу в осуществлении задуманного. Пробиться обычной мысли сквозь «глушилки» тоже было не очень просто, чехарда из волн и «анти-волн» была сумасшедшая, они сплетались и расплетались, словно взбесившиеся змеи-переростки, но для него это было детской забавой. Он, даже особо не сосредотачиваясь, запустил свою мысль в поиск. И вскоре почувствовал всплеск удивления от тех, кто был заперт в соседних с ним камерах. Не вдаваясь в детали, он передал им, чтобы, как только погаснет свет, они были готовы выйти из своих камер, не теряя ни секунды. Олег не был инженером, но его знаний было вполне достаточно, чтобы понимать, что темнота будет недолгой. Через несколько минут после выключения должен будет заработать аварийный генератор, и запоры на камерных замках опять защелкнутся. Пауков был просто обязан предусмотреть некие аварийные ситуации.
Конечно, Олег мог заставить охрану открыть двери, но тратить силы на подобные мелочи не хотелось. Это отнимало время и силы, которые могли ему пригодиться в будущем. Затем, он прервал контакт, не вдаваясь в подробные объяснения. Когда они все выберутся отсюда, будет достаточно времени для подробностей и прочих рассказов. А пока, у него было дело поважнее. Нужно было нейтрализовать управляющего. Имея такого врага в тылу, нечего и думать было освободиться без потерь, да и вывести людей из этого запутанного лабиринта было весьма проблематично.
Он стал скручивать свою мысль в тоненькую нить, тоньше самой невесомой паутины, а затем послал ее на поиски вглубь комбината. Где-то там, на поверхности, в хитросплетении множества коридоров и бесчисленного количества разных комнат, должен был находиться умный и опасный враг, которого нельзя было недооценивать. Эдуард Александрович был серьезным противником, и Олег понимал это очень хорошо. Ему было вполне достаточно одной единственной встречи, чтобы понять, кто тут на самом деле является главным. Он почти сразу наткнулся на плотный кокон защиты противника. Ого! Да там была защита, составленная не из одного яруса, и даже не из двух, а как минимум из трех слоев, или, может быть, даже из четырех. Это было признаком высшего мастерства. Олег сосредоточился, представляя себе незыблемую стену, через микроскопические, почти невидимые трещинки которой, протискивается маленький муравей. Это была тяжелая и кропотливая работа, требующая очень большой концентрации и мастерства. Нужно было, чтобы противник не почувствовал этого самого «муравья», иначе будет плохо, очень плохо. Если Эдуард почувствует даже только намек на то, что кто-то пытается взломать его защиту, он тут же ударит, и мало кто сможет выдержать подобный ментальный удар. Даже если Олег и сможет противостоять этому шквалу ментальной атаки, то уж план по спасению соратников совершенно точно накроется медным тазом. А уж этого-то Олег и не мог допустить ни в коем случае.