Ранее, описывая любимую дачу, с которой меня заставили расстаться, почти не упоминал соседей. Вообще, с деревенскими, за исключением нескольких отморозков, которые найдутся в любом обществе, отношения были если не дружеские, то вполне ровные, добрососедские. Соседи со стороны сельсовета были местные. Первые годы сильно пьющий холостяк Илья, человек добрый и безотказный в смысле помочь. После его смерти дом перешёл брату Коле, который переехал с женой, когда их дом, на соседней улице сгорел. Сперва временно, в надежде тот отремонтировать, там корова оставалась, ну и вообще родное хозяйство. Да так и остались.
Слева, с самого начала, были дачники. Сперва семья из Первоуральска, это вполовину ближе, чем Ëбург. Они унаследовали дом. Их вообще плохо помню, дом быстро продали свердловчанам. Эти на год меня моложе, да ещё с одного факультета, почти коллеги, во всяком случае общих тем, как и знакомых достаточно, чтобы на шашлыки к друг другу, через забор, бегать. Да и мои дети с их девчонками сдружились.
Но они тоже оказались менее упорными, чем мы, продали дом тëще милиционера из ЕКБ. Майор, к тому времени, уже купил половинку соседнего, как раз через этот, так что мы тоже приятельствовали. А вот с тëщей оказалось сложнее. Дама, родом из Курганской области, большую часть прожившая на Колыме (не сиделица, кем работала, не интересовался). Ясно, что характер сложнее в разы, чем мы привыкли. В самой Курганской области, пока там работал заметил, к Катайским сложное отношение. Может от засилия старообрядцев. У нас в Талице тоже двоедан буткинских, типа ЕБН, как-то не очень.
Короче, Людмила эта мне сразу поперëк горла стала, много из себя строила. Зато, тëтушки мои, которые всё лето, обычно, на даче с моими детьми "отдыхали", души в ней не чаяли.
Всё бы ничего, но на следующую весну эта фря котайско-магаданская поставила на огороде несколько ульев. Не знаю, вроде сейчас закон строже стал, а тогда - моя земля, имею право. Но для этих тварей полосато-жужжащих заборов не существует. Вот и летали они, где вздумается, хоть ПВО ставь. А меня, за всю жизнь, ни разу ни пчела, ни оса не ужалили, на тот момент. От того, что не знаю уровня боли, ещё страшнее. В общем, не та соседка попалась, всю жизнь огородную обгадила.
Самый прикол был, когда осенью мы со старшей тëтушкой приехали картошку копать. А эта чудачка спрятала соты (или в чëм там они зимуют) в баню и закрыла плохо. Бабье лето, звери проснулись, вылетели, глянь - жрать то нечего! Всё отцвело давно.
Расстроенные жужжалки давай вокруг нас с тëтушкой летать толпой, а нам копать надо. На потных то они любят слетаться. Короче, сбежали в дом, а какая герметизация в деревенской избе? Окна то, не стëклопакеты, чай, набились эти монстры между рам, жужжат кровожадно. Соседка, судя по всему, просекла фишку, тащит нам намордники пчеловодческие. Делать нечего, пошли докапывать в скафандрах этих, пока совсем насмерть не зажалили.
И тут началась вторая часть марлезонского балета. Ясен пень, что в шикарную погоду полдеревни вышли картошку копать. А вертолëты полосатые большую территорию оккупировали. Вот все и бегут к нам - заберите своих пчёл! Не наши, говорим, вот те крест на всю пузу. Врëте! Сами же костюмы надели, значит и пчëлы ваши. Думал, что к ужаленности ещё побитость прибавится. Обошлось, объяснили.
А пчëлы у соседки не перезимовали. То ли опыта не хватило, зима на хребте горном посуровее, чем в степи зауральской, то ли деревенские помогли. Я, грешным делом, тоже худое задумывал, но так, без варианта реализации проекта. Думал, или от пчёл или от соседки надо избавляться. Бог отвëл грех, следующие годы, хоть лично я еë так и не переваривал, таких эксцессов не было. Правда, не без еë помощи, я позже язву жуткую приобрëл. Но это совсем другая история. И она со мной уйдëт, пожалуй.