- Идочка, доченька, у меня препараты для снижения давления закончились, а купить их не на что. До пенсии еще 2 недели, а без этих лекарств мне никак не обойтись. Милая, ты не могла бы мне одолжить 2 тысячи до пенсии? Как только пенсию дадут, я тебе верну до последней копейки, - сказала жалобным, вкрадчивым голосом баба Галя своей тридцатилетней дочери по телефону.
- Мама, ты опять пристаешь ко мне с деньгами? – сердито, возмущенно фыркнула Ида и укоризненно вздохнула, - Я не понимаю, почему ты решила, что я – ходячий банк? Вечно тебе что-то надо: то продукты купи, то деньги на лекарства дай. Тебе пенсию зачем государство дает? Затем, чтобы ты все свои потребности с помощью этих денег удовлетворяла. Будь добра – учись экономить. Денег у меня вообще-то нет. Придумай сама что-нибудь. Губу закатай и возьми у кого-нибудь в долг. Достала уже со своими просьбами.
Сказав это, Ида резко бросила трубку и громко выругалась. Она была зла на мать, которая была уверена в том, что все кругом ей что-то должны. Деньги у Иды были, но она не собиралась покупать для мамы жизненно необходимые препараты. Женщина слишком хорошо помнила главное правило, которое диктовала сама жизнь: в этом жестоком, бездушном мире каждый за себя, выживает только сильнейший. Ида не хотела тратить на мать никакие свои ресурсы: ни духовные, ни материальные. Один только ее голос приводил Иду в гневное, презрительное негодование.
После обеда женщина отпросилась с работы, так как у нее сильно разболелась голова, и отправилась домой. Городом в те дни правил суровый, беспощадный январский мороз. Ида решила зайти в супермаркет и купить свежий хлеб, молоко и яйца. Заходя в супермаркет, она обратила внимание на пожилую женщину, которая стояла неподалеку и торговала книгами, ручками, яркими новогодними пакетами и коробками. К ней никто не подоходил.
Выходившие из супермаркета люди презрительно, снисходительно смотрели на нее, качали головой и проходили мимо. Ида резко остановилась и пристально посмотрела на пожилую женщину, которая уже минуту стояла в ступоре, не пошевелив и пальцем. Ее непроницаемое, мраморное лицо серьезно напугало Иду. Пожилая женщина отрешенно смотрела в пустоту.
- Вы в порядке? – обеспокоенным тоном спросила Ида продавщицу книг, подойдя к ней, - Вы меня слышите? Да вы замерзли. Вам нельзя здесь стоять! Пойдемте, зайдем в супермаркет. Я вас горячим чаем напою.
Ида спешно завела ее в супермаркет и купила для нее стакан горячего чая. Пожилая женщина понемногу начала приходить в себя и вскоре опустошила стакан. Только в тот момент Ида обратила внимание на большое родимое пятно, которым был покрыт весь подбородок пожилой женщины. Увидев его, женщина удивленно воскликнула:
- Екатерина Семеновна, это вы?!
Пожилая женщина, услышав свое имя, оживилась и устремила свой растерянный, озадаченный взгляд на Иду.
- Екатерина Семеновна, неужели вы меня не узнали? Это, Ида, помните? Помните ту бедную девочку, которую вы регулярно кормили, которую одевали, обували? Я вас так долго искала, но не нашла. Мне сказали, что вы переехали к сыну в город.
Глаза бабы Кати наполнились слезами. Она трясущейся рукой дотронулась до лица молодой женщины и горько всхлипнула. Ей все еще было трудно говорить.
Ида мысленно вернулась в свое тяжелое, безрадостное детство, которое не любила вспоминать. В ее душе ожили все тягостные, болезненные воспоминания и увели ее в ужасающее прошлое…
Ида родилась в деревне. Она была единственным ребенком в семье, любимой, долгожданной папиной дочкой. Когда девочке исполнилось 4 года, отец ее скоропостижно скончался, и она осталась с матерью, которая вскоре пристрастилась к алкоголю, чем разрушила свою жизнь.
Женщина беспробудно пила днем и ночью, водила в дом собутыльников-односельчан, которые не раз пользовались ею, отправляя Иду во двор. Галина бесстыдно приводила в дом чужих мужей, проводила в их компании и объятиях ночи напролет. Ида была предоставлена самой себе. Она всегда голодала, так как ее мать продукты не покупала. И без того скромное детское пособие Галя тратила на алкоголь и сигареты для своих собутыльников.
Однажды вечером Ида отправилась в единственный в селе магазин вместе со своей матерью. В тот день ей исполнилось 8 лет. Одета она была в грязное, дырявое платье, которое девочке было уже совсем мало. Галина, как обычно, купила несколько бутылок водки и уже собиралась уходить, когда дочь робко коснулась ее запястья и дрожащим голосом попросила:
- Мамочка, пожалуйста, купи для меня то красивое пирожное с малинкой. Я очень хочу его попробовать!
- Отстань, пиявка жалкая, денег нет на пирожное! Ишь, губу раскатала. Закатай обратно! Че ты поперлась следом за мной? Дома тебе не сидится! Заняться тебе нечем! Я тебе дело-то найду! Не беспокойся!
- Ну, мамочка, ну, пожалуйста, тогда можно хотя бы вафли к чаю? – слезно взмолилась Ида, за что тут же получила резкий удар по голове.
Галина так и не купила для дочери ни пирожное, ни вафли. Вместо этого, она взяла водку и направилась к выходу, но не успела выйти. Женский голос, раздавшийся за спиной, остановил ее:
- Вот стерва! Для ребенка сладость пожалела, а для себя водку-то взяла!
Это была Екатерина Семеновна. Девочка сразу обратила внимание на ее подбородок, который весь был покрыт темным родимым пятном. Из-за этого в деревне над женщиной смеялись и называли ведьмой, но на самом деле Катя была добрейшей, порядочной женщиной с большим сердцем. В этом Ида скоро сама убедилась. Екатерина купила то самое пирожное, которое приглянулось девочке, и вскоре дала его имениннице. Галя, вместо того, чтобы поблагодарить односельчанку за щедрость, рассердилась еще сильнее и в гневе закричала на Катю:
- Забери, проклятая, свое пирожное! Нечего мне ребенка портить!
Галина резко вырвала из рук дочери пирожное, демонстративно плюнула на него и вернула ошеломленной Катерине.