Толпа вокруг нас взревела. Я из последних сил держался на ногах, опустив голову ниже уровня плечей. Держать ее прямо сил уже не было. Все тело было сжато как пружина и только руки, словно свободные птицы, летали передо мной, отмахиваясь от навязчивого противника. Лица Сани Жирного из 9-В я давно уже не видел, в поле моего зрения оставались лишь его ноги. Собравшиеся ротозеи, видимо представляя себя зрителями в Колизее, скандировали :
- До-бей! До-бей!
Я не понимал кому адресованы эти слова, но, все-таки думаю, что Жирному, так как у меня шансов на победу почти не оставалось.
Он махнул с боку от меня своей ногой, отвлекая мое внимания от тотальной защиты… Я повернул голову и в ту же секунду мой глаз встретился с каменным кулаком Сани.
Мне казалось, что я падал как герой фильмов Тарантино. Медленно, нелепо раскинув руки. Толпа замерла в ожидании моего падения…. И вот я, подобно повременному титану, приземляюсь на спину, поднимая клубы мелкой, дорожной пыли. Соперник ликует.
По правилам кинематографа, я должен был эпично подняться и из последних сил и надавать Жирному жирных лещей, но… Саня не стал ждать, моего восстания из полумертвых. Он сел мне на грудь и лупил по мордасам до тех пор, пока зрителям не надоело и кто-то из старших не снял его с меня......
- С пацаном из параллельного класса подрался… - еле шевеля губами, произнес я.
- А че не поделили? - продолжал допытываться мой сосед по палате Леха.
- Да, ничего, в принципе... он козел просто, - я устало прикрыл глаза. Картинки в голове снова обрели резкость. Я с разбитым носом… кровища… пыль… и никого вокруг… всем по фигу…
Как позже оказалось, я пролежал там в грязи на футбольном поле за школой до вечера. Матушка подняла на уши всех учителей и директора… кто-то подсказал им «где меня искать». И все…
- Как все! - изумленно выпучил на меня глаза Леха. - Ты без сознания там лежал? Тебе снился какой-то сон? А как в скорой везли помнишь?
- Нет, нет и да… - вздохнул я.
Голова снова разболелась, а до вечернего укола оставалось чуть больше часа.
Сразу после драки меня направили в реанимацию. Несколько дней я пробыл там. Почти все время я пролежал в отключке и был этому очень даже рад, так как потом у меня болело все тело, каждая кость, каждая связка. Я не мог полностью открыть глаза, не мог шевелить губами, даже оторвать голову от подушки не получалось. Там я был в одиночной палате, за мной наблюдали круглыми сутками. Оказывается, у меня была врожденная патология мозга… названия я не запомнил, конечно. Но меня дополнительно тестировали на каких-то громоздких агрегатах. Иногда просыпался опутанный паутиной датчиков и вместо доброго утра слышал: «Только не шевелись, а то присоски отклеятся».
В общую палату меня перевели, когда все тесты показали, что моей жизни ничего не угрожает. С матери плату за обследование не взяли, зато взяли расписку, что она дает свое согласие на изучение моей аномалии мозга, так как это явление очень редкое и малоизученное.