оглавление канала
Еще только спускаясь к камерам по длинной деревянной лестнице, Елезаров стал пытаться связаться с Одином. Ему было еще довольно трудно разговаривать вслух и одновременно мысленно общаться с пленным. А рассказать нужно было многое. Он не боялся, что его мыслепотоки могут засечь. Волны, воздействующие на мозг находившихся здесь людей, одновременно служили и надежным экраном. Как Сергей и надеялся, Один был собран, спокоен и уверен, словно и вправду, держал всю ситуацию под контролем. Конечно, Елезаров знал, что ментально он и в подметки Олегу не годится, но все же, не представлял какой силой на самом деле тот обладает, и очень опасался, что тот себя слегка переоценивает. Дурацкая манера упертого материалиста. Не поверю, пока сам не пощупаю. Ему легко удалось убедить пленного, чтобы тот изобразил некое колебание, или даже, нерешительность по поводу собственной несгибаемой позиции. Угрозы грубого шантажа, завуалированные гладкими, вежливыми фразами возымели свое действие. И, наблюдающие за разговором Пауков с Эдуардом могли сполна в этом убедиться. Олег разыграл спектакль, как по нотам, будто все заранее было с ним согласовано и неоднократно отрепетировано. И Елезаров в который раз восхитился выдержкой и умом этого, безусловно, необычного и неординарного человека.
Покинул Олега он более вдохновленным, нежели был до этого. Пожалуй, с таким человеком, как Один, можно было идти хоть в шальную атаку, хоть в опасную разведку. Отчитываться перед Копейщиками о проведенном разговоре Сергей не пошел, сославшись на головную боль после нелегкой беседы, что было не так уж и далеко от истины. Не очень вежливо буркнул «соратникам»:
- Сами все видели и слышали. Я говорил, что сумею его убедить… - И сразу же вышел из кабинета.
Ему хотелось в тишине и покое все еще раз как следует обдумать. До начала операции было чуть больше восьми часов. Валяться в постели было не в его привычках, и он подумал, что было бы совсем неплохо прогуляться на свежем воздухе. В магазин он решил больше не ходить, чтобы не привлекать к этому месту особого внимания. Поколебавшись несколько мгновений, пошел в сторону реки. На улице уже темнело, ночь была готова замазать своей искусной кистью всю грязь и убожество этого места. Людей на улицах видно не было. Да и что им было делать на улицах в такое время и в таком месте. Только шмыгали по дворам бродячие собаки, больше похожие на призрачные тени. Что за проклятое место?! Бррр… И тут словно кто-то прошептал ему в самое ухо: «Если у тебя не получится, тогда скоро весь мир станет таким…». Эта мысль повлияла на него, словно удар бича. Нужно еще раз все продумать, просчитать и проверить, а не променады себе устраивать на свежем воздухе! Елезаров развернулся и быстрым шагом направился обратно на комбинат.
Вернувшись к себе, он достал из своей дорожной сумки небольшой кофр, в котором хранились всякие дорожные принадлежности. В маленьком специальном отделении нашел небольшой пузырек со снотворным. Темный пузырек с маленькими горошинами таблеток был неким напоминанием о его прошлых приключениях. Таких таблеток нельзя было купить в аптеке, да и в больницах их тоже не было. Они были из его старых запасов спецсредств с бывшей работы. Ему редко приходилось этим пользоваться. И не выкинул он их только по привычке «авось пригодится». И кто бы мог подумать, что, вот, пригодились. И в конце концов, ну не убивать же Паукова, в самом-то деле!
Два брезентовых ремня, служивших для перетяжки дорожной сумки, небольшой складной нож специальной конструкции с набором различных, порой, самых неожиданных инструментов и фонарик, завершили все его приготовления к ночной операции. Оставалось только ждать. Только бы Пауков сегодня не задержался допоздна, как вчера! Чтобы занять себя хоть чем-то и успокоить нервы, Сергей принялся заваривать кофе особым способом, которому обучился у турок, будучи в одной из своих служебных командировок. Как давно все это было! Кажется, совсем в другой жизни. Эти воспоминания его совсем не успокоили, а напротив, он стал испытывать некое раздражение. Не хотелось вспоминать, как глуп он был. Все искал чего-то, каких-то острых ощущений. А жизнь, такая разная, такая загадочная и прекрасная, чуть не прошла стороной. В той, далекой, прошлой жизни он всегда себя чувствовал как-то не уверено, не стабильно, что ли. Словно вся его жизнь проходила на топком болоте, а он, перепрыгивая с кочки на кочку, старался нащупать под ногами устойчивую дорогу, и никак не мог ее нащупать. Год за годом, и даже десятилетия, он не мог понять, что это вовсе не его тропа судьбы. Пока эти «кочки» не привели его в Медвежий Яр. Тут он задумался. Значит и это болото на что-то сгодилось?
Из сложной философии собственных размышлений его вывел шипящий звук закипевшего кофе. Не успел он снять турку с горячего песка, как послышались шаги, и Пауков торопливо вошел в комнату, сердито стуча каблуками. Елезаров с облегчением выдохнул. Ну что, похоже, начали? Не обращая внимания на мрачное настроение шефа, будничным голосом спросил:
- Виктор Анатольевич, вы кофе будете?
Пауков бросил раздраженный взгляд на Елезарова, и пробурчал своим скрипучим голосом:
- Нет! Надоел мне этот ваш кофе! Я лучше коньяку выпью…
Сергей метнулся к буфету, ласково проворковав:
- Вы садитесь в кресло, я поухаживаю за вами, коли все равно здесь стою.
Быстро достал бутылку коньяка и два бокала. Плеснул в них ароматную янтарную жидкость, и быстрым, почти неуловимым жестом фокусника, добавил в один из бокалов несколько маленьких таблеточек. Таблетки почти мгновенно растворились, не оставив и следа в напитке. Поставив коньяк и кофе на небольшой поднос, он отнес его к полированному столику, возле которого сидел в удобном мягком кресле Пауков. Лицо сделал серьезным и даже слегка озабоченным, чтобы не диссонировать с настроением шефа. Уселся напротив хмурого Паукова в кресло, взяв свой бокал с коньяком, и не отрывая взгляда от напитка, проговорил озабоченным голосом.
- Вам не кажется, Виктор Анатольевич, что ваш управляющий слегка перегибает палку… со своим управлением?
Не успев закончить фразы, Сергей уже понял, что зацепил правильную тему. Пауков, не отвечая на вопрос, хмуро посмотрел на говорившего и двумя большими глотками опорожнил свой бокал. Шумно вдохнул носом, подцепил двумя пальцами дольку лимона, и отправил ее в рот. Брезгливо вытер пальцы салфеткой и только тогда резко ответил:
- Кажется! Еще как кажется! – И заговорил так, словно только что нарушил двадцатилетний обет молчания. Слова и гневные фразы сыпались из него буквально лавиной, неудержимой и зловонной, словно прорвавшаяся болотная жижа.
Елезаров на несколько мгновений даже растерялся, не ожидая услышать такую площадную брань от столь респектабельного человека. Но вовремя придал своему лицу соответствующее выражение понимания, сочувствия и возмущения, обусловленного «чужой наглостью и беспардонностью», при этом, не забывая украдкой поглядывать на часы. Пауков побушевал еще немного и утих. Глаза его стали поддергиваться сонной пеленой. Он, пошатываясь, тяжело поднялся.
- Что-то я устал сегодня… - Проговорил он заплетающимся языком.
Елезаров подскочил к нему, с готовностью подставляя свое плечо.
- Пойдемте, Виктор Анатольевич. Я помогу. Вам надо больше отдыхать, а то вы себя совсем изведете. Скоро работы будет много, и вы, как никто другой должны быть в форме.
Пауков покосился на него мутными глазами. Что-то невнятно пробурчал заплетающимся языком на тему «один ты у меня остался», слезливо всхлипнул и отключился, не дотянув до кровати с десяток шагов. Сергей, уже больше не церемонясь, схватил его под мышки, дотащил волоком до его спальни, и, как куль с мукой, забросил шефа на кровать. Затем сходил в свою комнату, принес оттуда брезентовые ремни, и туго скрутил руки и ноги спящему. Вышел из комнаты, сел в кресло и с удовольствием стал маленькими глотками потягивать остывший кофе. Так, с этим все. Теперь осталось вырубить электроэнергию. Как это лучше сделать, Сергей решил еще сегодня днем. Просто выключить рубильник на подстанции комбината нет никакого смысла. Тем более, если учесть, что эта подстанция усиленно охраняется. А вот неподалеку от подъездных путей располагалась основная подстанция, которая питала весь поселок и от которой и был запитан сам комбинат. И ее-то как раз никто и не охранял. Ничего страшного, если некоторое время поселок побудет без света. Тем более такой глухой ночью, когда все и так спят.
Сергей посмотрел на часы. До назначенного времени оставалось около часа. Пожалуй, пора было выдвигаться.