-Ден, ты точно уверен, что справишься один? – Яна собиралась на работу, обуваясь в прихожей.
-Не волнуйся, мы с тобой тренировались целый месяц, всё будет нормально. Я знаю этот дом, как свои пять пальцев, — с энтузиазмом ответил я.
-Если что, звони мне. Будь осторожен, пожалуйста, — Яна поцеловала мужа в щеку, в дверях ещё раз посмотрела на него и вышла.
«Как свои пять пальцев», — я хмыкнул и стал на ощупь двигаться в сторону зала.
Так уж вышло, что я ослеп, окончательно и бесповоротно. И во всём этом был виноват я сам, ну как виноват. Я работал пожарным и при тушении очередного пожара, который был в частном доме, взорвался газовый баллон. Я получил ожог роговицы и ослеп. Никакой речи о моей дальнейшей службе не могло и быть. Мне оплатили лечение и реабилитацию, выплатили страховые и назначили пенсию.
Жена Яна поддерживала меня, вместе мы решили переехать в пригород, в тихий и красивый поселок. Яна считает, что свежий воздух будет мне полезен. Да и я сам хотел сменить обстановку, не хотел, чтобы меня соседи и знакомые видели в таком состоянии. Меньше всего я хотел, чтобы меня жалели. Денег с квартиры вполне хватило на небольшой домик в поселке, как описывала его Яна: он был милый, добротный, а вокруг была удивительная природа: лес, поля, речка. Но зачем теперь мне нужны эти подробности, привези она меня в самый убогий дом, и не заметил бы.
Яна взяла отпуск на месяц, и всё это время помогала мне учиться ориентироваться в доме, уметь подогреть себе обед или заварить кофе. Я часто огрызался на жену, срывал на ней ту злость и обиду, которая у меня накопилась на самого себя. Я ненавидел себя. Кто я теперь? Мне всего 30 лет, а я хуже младенца. Только зад не надо подтирать. Срываясь на жену, потом же и корил сам себя за это, извинялся. Яна понимала моё состояние и терпела, я просто должен пережить этот период и принять своё новое состояние.
Я иду вдоль стены, проводя по ней рукой. Ремонт явно был сделан давно, обои на ощупь шершавые, стыки между ними легко прощупывались, да и пахло в доме затхлостью, хоть Яна и проветривала весь этот месяц и наводила порядок. В доме давно никто не жил, половицы страшно скрипели под ногами.
Эта темнота, она не похожа на ту, когда ты встаешь посреди ночи, даже не такая, как в темном подвале. Чернота, кромешная чернота. Я осторожно переставлял ноги, левой рукой вёл по стене, правой шарил по воздуху, хоть бы не споткнуться ни обо что. Но Яна специально убрала ковры и дорожки. «Надо было взять трость», — ругал я сам себя. Шаг, ещё шаг, рука скользнула в пустоту. Стоп! Сердце замерло, казалось, что ещё чуть-чуть и упаду в пропасть. Но ведь пропасти никакой нет! Это просто дверной проём, ведущий в кухню, И только сейчас я понял, что чувствую эту пустоту в проеме, чувствую, что тут не стена, а пустота. Стало не по себе. Когда ты зрячий, ты можешь включить свет, а когда слеп. И это ощущение пространства наводило на меня оцепенение. Это было непривычно. Так, осторожно провел правой рукой по стене, иди вдоль неё, осторожно, левой ощупывая пространство впереди и вот. Вот она раковина, теперь всё также правой рукой по гарнитуру до конца, там чайник и холодильник. Больше всего в таких вот походах на ощупь я боялся налететь на какую-нибудь мебель и сломать что-то или в доме, или себе. Пару раз я налетал на шкафчики кухонного гарнитура, когда был уверен, что до них ещё далеко. Теперь не торопился, всегда шёл медленно, ощупывая пространство руками. Я ещё не умел так хорошо пользоваться тростью. Чашка. Я попросил Яну приобрести специальную пластиковую посуду, из такой едят дети, чтобы не поразбивать всю остальную. С горем пополам кофе был приготовлен, взял чашку, теперь предстояло дойти до стола. Нет, не буду рисковать, выпью, стоя у гарнитура.
С улицы доносился детский смех, стрекотали кузнечики, у кого-то кудахтали куры, блеяли козы. Я протянул вперед руки на уровне пояса и стал двигаться в сторону окна. Вот он подоконник. Я стоял у окна, вдыхал свежий летний воздух, запах трав. Прислушиваясь, пытался представить в голове картинки того, что происходит на улице. Мне даже стало интересно, совпадет моя картинка, которую я придумываю с реальностью.
И тут до моего слуха донесся другой звук, и он шёл из дома, а не с улицы. Это был слабый женский плач. Он был немного приглушен. Яна вернулась? Но я не слышал, чтобы подъезжала машина, открывалась дверь и шаги-то её по этому скрипучему полу точно бы услышал.
-Яна, это ты? – я повернул голову в сторону звука, но ответа не последовало. Может мне показалось? – Ян?
Не дождавшись ответа, решил проверить. А вдруг кто-то из детей забежал. Может, не знает, что тут уже живут, и прибежал прятаться от чего-то. Да, проверить, легко сказать. Резко развернувшись, я потерялся в пространстве. Выставив руки, стал искать стену, потом пошел вдоль неё в коридор, не переставая спрашивать: «Кто тут?». Осторожно, шаг за шагом, ощупывая пространство, я обходил дом, но не мог понять, откуда идёт этот плач. Может кто-то и плачет под окном или на улице. Нет, плач точно был слышен в доме, только приглушенный. От этого плача, темноты и беспомощности мне стало не по себе. Я не выдержал. Если кто-то плачет, то чего не откликается? Игры что ли?
-Кто тут в доме? Я не могу играть с вами в прятки, я слепой, поэтому выходите сейчас же, где вы там спрятались! – Ответа вновь не последовало, но и плач прекратился. Чёрт! Я даже не могу понять в какой я комнате? Нет, всё-таки я не до конца ещё изучил этот дом. Стал ощупывать пространство, водя руками в воздухе, боясь упасть. Зря я сказал, что слепой. Может это воры, ловушка такая, отвлекали плачем. А теперь им и бояться нечего, что им сделает слепой? Рука наткнулась на комод, ага, я в спальне. Спокойно, спокойно, теперь я хоть знаю где я. Но от этого не становилось легче. Так, на сколько я помню, у комода я и оставил свою трость. Хоть бы она была здесь, хоть бы. Да, есть! Вот она! Я взял трость, расставил ноги и вновь прислушался. То что я услышал, мне не понравилось. Скрип половиц в коридоре и шаги, уверенные шаги. Тот кто шёл по коридору не крался, он уверенно шёл в мою сторону. Страх сковал меня, в голове пульсировала кровь, отдаваясь глухими ударами в ушах. Я полный дурак! Не надо было говорить про слепоту. Так бы неизвестный услышал голос мужчины и ушел, а теперь? Шаги замерли на пороге спальни.
-Слушай, уходи по-хорошему. Брать у нас всё равно нечего. К тому же я уже вызвал полицию, – соврал я.
Я слышал тяжелое дыхание постороннего, кто же это? Если он понял, что я слепой, то чего ему бояться? Взял бы что хочет и уходил. Какого он стоит на пороге? Я кожей чувствовал его тяжёлый взгляд на себе. Со стороны я выгляжу как идиот, с поднятой над головой палкой, а сам смотрю, а куда я собственно смотрю? Шаги двинулись в мою сторону. Я выставил вперед свою трость, но тут мне в самое лицо закричал грубый, хриплый мужской голос: «Пошел вон! Это мой дом!». Этот кто-то с силой ударил меня в грудь, я свалился на пол, трость отлетела куда-то.
-Мужчина, кто вы там. Мы с женой купили этот дом месяц назад! Вы, наверное, ошиблись. Кто вы? Как вас зовут? У нас есть все документы на дом, — я попытался вразумить неизвестного, может, он просто пьян и перепутал дома? Хотя по его шагам не было похоже, да и запаха от него никакого не шло. От него вообще ничем не пахло. Ведь от людей пахнет: духами, дезодорантом, одеколоном, сигаретами, едой, потом, в конце концов. А тут ничего. – Мужчина, вы тут?
Но в доме вновь стояла полнейшая тишина, я не услышал, как этот неизвестный ушёл, не слышал и его тяжелого дыхания в комнате. Что это было вообще? Мне ещё галлюцинаций не хватало. Я не не буду ничего говорить, ещё начнёт нервничать. Нащупав кровать, решил пролежать на ней весь день. Ну к чёрту. Мои походы по дому, ничем хорошим не заканчиваются. Встану только в крайнем случае. Я нащупал пульт от телика и включил его, пусть болтает, не хочу сидеть в тишине и темноте. Вечер прошел нормально, я не стал рассказывать про плач и шаги. Зато рассказал жене какую я картинку представил в голове, когда стоял у окна. Этим разговором я пытался отвлечься и не хотел, чтобы Яна заметила, что я на нервах. Оказалось, что я почти угадал или Яна мне подыграла.
Посреди ночи мне захотелось в туалет. Яна специально купила такой дом, чтобы уборная и ванная были внутри. Если я выйду во двор, то точно к утру не вернусь в дом. Я встал, нащупал трость.
-Тебя проводить? – сонно спросила Яна.
-Нет, спи. Сам справлюсь.
Почему-то ночью я двигаюсь ещё медленней. Я понимаю, когда я видел и шёл медленно из-за темноты, но сейчас? По привычке? Я усмехнулся этому наблюдению. Итак, ползаю по дому, а ночью ещё медленней. Хорошо, что в туалет не сильно хочется. Дойдя до туалета, нащупал выключатель и щёлкнул по нему. И снова усмехнулся сам над собой, свет, что он мне даст? Привычка. Я облокотил трость на стиральную машинку, намыливая руки услышал плач. Тот самый, который слышал ночью. Нащупал кран, выключил воду. Послышалось? Нет, плач не замолкал. По спине пробежал холодок. Незнакомец войдет в спальню, а там Яна. Я быстро нащупал трость и как мог, двинулся в сторону спальни. Да что это чёрт возьми происходит? Сейчас, когда ночью не было посторонних звуков с улицы я смог определить откуда, шёл этот плач. Я пошёл на плач, да, он звучит из-за стены. Так, это проем гостиной из неё идет дверь в нашу спальню, я «заглянул» в гостиную, нет, звук идёт не отсюда, но совсем рядом. Дальше, дальше стена, по правую руку был санузел, потом кухня, потом котельная и всё. Я дошёл до конца коридора, но именно из-за стены после котельной и шёл плач. Я приложил ухо к стене и прислушался. Да, за стеной явно кто-то плакал. Но как такое может быть?
В голове начали мелькать мысли. Я ощупал стену, да чистая стена, никакой двери, проема или ещё чего. К этому моменту плач прекратился, а меня почему-то сковал страх. Я понял почему. Мне в затылок кто-то тяжело дышал, такое же тяжелое дыхание я слышал днем. Нет, не надо стоять истуканом. Я силой оттолкнулся от стены, надеясь телом отшвырнуть неизвестного. Но вместо этого сам спиной врезался в стену, позади меня никого не оказалось. Но дыхание, мне явно кто-то дышал в самый затылок.
-Дорогой, что случилось? – ко мне подбежала Яна.
-Яна, в коридоре ты никого не видела? – я боялся за неё, а не за себя.
-Нет, а что? Все двери закрыты, на окнах решетки. Да и мы бы услышали шаги.
Шаги, я не слышал скрипа половиц, не слышал шагов, не мог же неизвестный возникнуть из воздуха у меня за спиной и также пропасть.
-Ничего, значит показалось. Похоже, я заблудился, извини, что разбудил тебя.
-Не стоит извиняться. Я сама ещё путаюсь в доме. Пошли спать.
Утром, видимо я имел задумчивый вид, потому-то Яна надумала остаться дома. Но я уверил её, что всё в порядке. Тем более мне есть чем заняться. Мне не давала покоя эта стена и плач за ней. Я решил проверить. Встав у начала коридора я стал считать свои шаги, идя вдоль стены. Затем я измерил расстояние в ванной, на кухне и в котельной. У меня оставалось ещё целых 8 ступней, ведь я хожу еле переставляя ноги. А это значило, что за той стеной точно что-то есть. Возможно комната. Я осторожно стал простукивать стену в конце коридора, послышался глухой отзвук. Там точно пустота. Я смогу расковырять стену, Яна могла не заметить разницу в размерах при покупке. Вот она может удивиться ещё одной комнате. Я осторожно двинулся в конец коридора, чтобы выйти на застекленную веранду, там Яна положила мои ящики с инструментами. Уже около двери на веранду позади я услышал те самые тяжёлые шаги, которые стремительно приближались ко мне. Не успел я среагировать, как получил сильный толчок в спину и снова тот самый хриплый, тяжелый голос крикнул прямо в ухо: «Пошел вон! Это мой дом!» Я успел выставить руки и упал на четвереньки на веранде, попытался подняться, но тут в спину снова ударили и я вылетел из дома во двор, хорошо приложившись головой об дверь. Здесь я не смог сгруппироваться и лицом пропахал землю у крыльца. Дверь за моей спиной громко захлопнулась.
-Мужик, что у тебя там случилось? – голос звучал со стороны улицы.
-Помогите, кто-то залез в мой дом и силой выпихнул меня отсюда.
-Давай посмотрим. Ты идешь? - мужчина замолчал. Скорее всего ждал меня.
-Ой, извини, не знал, — Николай понял, что я слеп.
-В доме никого. Не мог же он испариться. На окнах решетки. Может ты...
Я понял, что сосед мне не верит, думает, что я сам споткнулся.
-Меня, кстати, Николай зовут.
-А я Денис, — ответил я и протянул руку в темноту.
– А это моя матушка Лидия Викторовна.
-Здравствуйте, — крикнул я в пустоту.
-Ой, касатик, да кто ж так тебя? – женщина помогла мне присесть на поленья у дома и стала обтирать моё лицо мокрой тряпкой. – Ничего не сломал?
-Вроде нет. Спасибо Вам. Может мне просто показалось, а со страху я споткнулся. Но я точно слышал плач, шаги. И кто-то же мне громко крикнул, что это его дом и толкнул в спину.
-Ох, видно, Ленька никак не успокоится. – вздохнула Лидия Викторовна.
-Какой Ленька?
-Мам, ну ладно ты в детстве меня этими страшилками пугала, чтобы мы детвора сюда не залазили. Но человека зачем?
-Ленька это бывший хозяин. Он тут лет 50 назад жил. 35 ему было, здоровый, кузнецом работал, только характер ужасный? Если, где драка, то Ленька там. Он первый и начинал, слово ему поперек не скажи, сразу кулаками махать. Всё по его должно быть. Очень суровый был, даже злой, отчего, непонятно. Какое-то время он пытался ухаживать за Зоей, цветы дарил, но она не принимала. Зачем он ей такой, да ещё и на 15 лет старше. Странно, но Ленька от неё отстал. А через полгода Зоя пропала, поехала в райцентр и не вернулась. Ленька же спустя три месяца повесился. Соседи нашли, когда он из дома перестал выходить. Может, на самом деле любил Зою и горевал по ней? Кто его знает? Вот он вам покоя не дает. Он же к своему имуществу ох как относился, шагу за его калитку ступить нельзя было. Много покупателей с тех пор на дом было, но только никто дольше трех месяцев не выдерживал. Всех Ленька из своего дома выгнал.
-Мам, ну зачем человека пугать байками. А на счет плача. Мы детьми в дом забрались один раз, когда он пустовал, и тоже слышали плач, тогда деру дали такого. Пятки сверкали.
Я рассказал им, что плач идет из-за стены, может соседи знают, что за ней. Оказалось, что у родителей Лидии Викторовны точно такой же дом был. Я попросил их пройти внутрь вместе со мной. Они провели меня в конец коридора. Я нащупал руками ту самую стенку.
-Вот, отсюда плач слышится.
-Здесь у родителей такая кладовая была и люк в подпол. А здесь – стена.
-Я хотел её разобрать, посмотреть, поможете?
-Помогу, чего не помочь, где у тебя инструменты?
Николай пошел за инструментами, я с Лидией Викторовной остался в коридоре. И тут я снова услышал плач.
-Матушки святы! Точно, кто-то плачет, — ахнула соседка.
-Значит, вы тоже слышите? А я уж волновался.
В это мгновение послышались тяжелые шаги, кто-то ходил в гостиной, шаги стали приближаться к коридору.
-А шаги, слышите?
Лидия Викторовна ничего не ответила, но, судя по её дыханию, она была взволнована. Шаги переместились в коридор.
-Ленька! – закричала соседка и вцепилась в мою руку, — Ленька в коридоре прошел, точно он! Ох, ты Господи, помоги. Коля! Иди быстрей сюда!
Николай примчался на крик матери, тяжело дыша. Он вновь обошел дом, но никого не нашел.
-Это точно был Ленька! – повторяла Лидия Викторовна.
-А вот фиг мы отсюда уйдем. Он здесь теперь не хозяин. Не волнуйтесь, сейчас мы стенку вскроем.
За стеной действительно обнаружилась маленькая кладовая, которая была замаскирована фанерой и оклеена обоями. Но самое страшное, что мы обнаружили, это истлевшее тело в погребе. Николай достал оттуда красивую брошь, явно принадлежавшую молодой девушке. Увидев которую, Лидия Викторовна ахнула и прикрыла рот рукой.
-Зоя, это её брошь. Вот Ленька ирод, что ж он наделал? Душегуб.
После всего Зоя, наконец, смогла упокоиться с миром и была похоронена на местном кладбище. Так как её родных уже в живых не осталось, то я с женой, Лидия Викторовна с Николаем ухаживали за её могилкой. А вот Ленька перестал меня мучить после того, как мы пригласили батюшку и освятили дом. А может он и сам ушел, так как Зоя теперь была свободна и не принадлежала ему.
#слепота
#призрак
#убийство
#самоyбийство
#шаги
#звуки в доме