Ночью на селе горел дом, полыхало ярко, соседи бегали с ведрами, а «пожарка» приехала уже к концу, когда догорало всё. Они залили кое-где оставшийся огонь и яркие угли, чтобы ветром не разнесло искры. Дом ветхий, в нем жили родители Степана, его мать Клавдию сосед успел вывести, она почему-то оказалась ближе к двери, а вот отца не успели, сгорел.
Идти ей некуда, сын забрал к себе. У неё есть еще старший сын Сергей, но живет далеко на Алтае. Односельчане сочувствовали и жалели Клавдию.
- Как жаль Петра, добрый был дед. Клавдию тоже жаль, хоть и осталась жива. Её ведь сноха Анька со свету сживет. Такая злыдня, не дай Бог, и как только Степан с ней живет?
После похорон своего родного мужа, с которым прожита долгая и добрая жизнь, Клавдия часто сидела у окна в доме сына, молча вытирала слезинки на морщинистых и щеках и смотрела в окно. О чем она думала?
А Клавдия постоянно вспоминала своего мужа Петра, а еще свою молодость. Вспоминала, как пришла невесткой в дом свекрови. Встретили её с добром и теплотой, относились к ней хорошо и берегли. Свекровь никогда не ворчала, нравилась ей Клавдия. Рукодельная, хлеб вкусный могла испечь, её мать давно обучила этому мастерству, да и пироги получались на славу. Свекровь всем на селе хвасталась:
- Уж какая невестка у меня рукодельница, все спорится в её руках. Повезло нам с невесткой, повезло моему Петру с женой.
А на селе завидовали, это очень редко бывает, когда свекровь невестку нахваливает, когда ею довольна. А когда родились дети, Петр носил её на руках. Вначале старшенький Сережа, а потом уж через три года родился Степа. Клавдия радовалась, сыновья росли послушными, оба красивые и здоровые, помогали родителям, когда подросли. Оба отслужили в армии, Сергей остался на Алтае, женился, и по сей день живет там с семьей. Приезжали раньше часто в село к родителям, но сейчас уже редко. А младший Степан после армии вернулся домой, женился, остепенился.
После похорон Клавдия в доме сына и снохи Анны не находила себе места. Радости Анна не испытывала, не любила она свою свекровь, хотя и жили отдельно, но такая была она. А сейчас еще больше возненавидела Анна свекровь, считала её обузой, и проходя мимо не могла промолчать:
- Ну чего расселась старая, навязалась на мою голову обуза, уйди с дороги, везде на тебя натыкаюсь, - злобствовала она, правда муж не слышал, был на работе.
У Анны со Степаном двое детей, старший сын уж в городе окончил колледж и работает, пока не женился. А младшая дочь заканчивает школу, собирается поступать в педагогический институт, учится на отлично. Это единственный человек в семье, который относится к своей бабушке Клаве с уважением. Но она дома бывает мало, то в школе, то гулянки вечером, поэтому бабушка с внучкой видятся мало. Внучка приходит, а бабушка уже спит в своем закутке за занавеской.
Клавдия боится своей снохи, она может и толкнуть, если не дай Бог попадется на пути, поэтому старается сидеть в дальнем углу. Вначале по своей доброте душевной она стремилась помочь Анне:
- Доченька, дай помогу, суп сварю, скоро Степа приедет на обед, поест горяченького, свеженького, а там и внучка прибежит со школы.
- Сиди старая и не рыпайся. Будешь тут мне своими грязными руками-крюками валандаться. Да как после тебя есть-то? Сиди и молчи, навязалась на мою голову. Тащи теперь на себе обузу.
Клавдия забивалась в дальний угол или уходила во двор на скамеечку, если было тепло. Иногда ходила в магазин за конфетами внучке, а если честно, то немного пройтись по селу и развеяться от гнева снохи. Односельчане с жалостью смотрели на неё, разговаривали с ней:
- Ну что баба Клава, как тебе живется с Анной-то? Эта злыдня тебя еще не сжила со свету, - спрашивали её женщины, которые помоложе.
А бабки качали головой и сочувствовали, уж они-то знают, верней догадываются, как тяжела жизнь со снохой-злюкой в одном доме.
- Клавдия, ты хоть приходи иногда ко мне в гости, посидим, чайку попьем. Я ведь знаю, не легко тебе в доме снохи. Сын-то как, Степан? Хотя, что я спрашиваю, мужики, они и есть мужики, как жена повернет, так и будет, - говорила ей её бывшая соседка Никифоровна. – На селе все знают твою сноху, ни приведи Бог иметь такую злыдню. Приходи.
Клавдия молча кивала головой, но надолго боялась уходить из дома и что-то рассказывать, если до Анны донесется, это будет конец. Она и так пилит Клавдию:
- Если я прознаю, что ты обо мне плохо говоришь, сживу тебя, старая, со свету. Молчи и рот не открывай по деревне. Поняла? Уууу, навязалась на мою голову обуза, - замахивалась она на бабку.
Когда молодой красавец Степан сообщил родителям, что собрался жениться на Анне, мать не обрадовалась. Да, красавица Анна, можно сказать первая красавица на деревне, и Степан под стать, но о ней уже тогда на селе ходили слухи, что девка с гонором. Иногда даже мать её сама делилась с сельскими женщинами у колодца о суровости характера дочери.
- Степа, сынок, одумайся. Тебе что ль других девок нет на селе? Ну что ты пристал к этой Аньке. Она своих-то родителей ни во что не ставит, что уж говорить о нас с отцом. Она и нас уважать не будет, - уговаривала мать сына.
- Мам, ну что ты выдумываешь? Люблю я её и точка. Наслушаешься бабьих сплетен, им что? Бабы на то и бабы, чтобы языком чесать у колодца или магазина.
- Сынок, ты еще молодой и горячий, тебе просто льстит, что Анька красавица, что жена у тебя будет первая красавица на селе. А в душе у неё одна чернота и злоба. Ты тоже красавец, вон какие девки на тебя заглядываются.
Клавдия не знала, что Анна уже беременна от её сына, и никуда уже не деться. Узнала только перед свадьбой, сын сообщил:
- Мам, не расстраивай Анну, она беременна, так что скоро будете внукам радоваться.
- Ну что ж сынок, делать нечего, не надобно слухам расползаться по селу, что до свадьбы у вас дело сделано. Сельским только посплетничать. Собираем свадьбу.
После свадьбы молодые на собранные деньги купили небольшой дом. Степан с отцом взялись за строительство, подремонтировали этот сруб, сделали большой пристрой, крышу новую покрыли. Баню поставили новую и сарай. Зажили своим хозяйством Степан с Анной.
У Клавдии родились внуки, они с дедом души не чаяли в них, но вот сноха не разрешала детям часто бегать к ним. А внукам хотелось к бабушке и деду, там всегда их ждали конфеты и угощения.
Со временем изменился и сын. Степан раньше постоянно заходил к родителям, помогал.
- Давайте сено помогу накосить корове. Завтра с утра пораньше на покос поедем.
- Спасибо сынок, может мы и сами как-нибудь управимся. За неделю можно все успеть, – говорил отец зная, что сноха снова будет пилить дома сына.
- Да о чем ты, пап? Как сами, завтра с утра едем и точка. Будете целую неделю с покосом возиться, а вдруг дождь?
Через некоторое время сын спрашивал:
- Ты что-то про крышу говорил, когда чинить будем, - интересовался Степан. - А то уже скоро осень, а там дожди зарядят, крыша протекать будет.
- Так завтра и можно начинать, - говорил отец.
- Хорошо, завтра забегу и начнем.
Когда Степан приходил от родителей домой довольный, помог кое-что им сделать, жена встречала его с ворчанием.
- Дома дел полно, что ты чужим помогаешь? Все для других стараешься?
- Ань, ты что, какие они мне чужие? Это мои родители. А кто поможет? – искренне удивлялся Степан.
- Вон пусть Серега приезжает в отпуск и помогает, а то только отдыхать и приезжают.
- Сергей тоже помогает, в тот раз вон колодец во дворе выкопали, сделали пристрой к сараю, - заступался за старшего брата он.
Степан молча уходил во двор, заниматься делами, он знал, что с Анной лучше не спорить, себе дороже обойдется, такой закатит скандал! Так постепенно отбила жена охоту у Степана помогать родителям, уже сам находил отговорки, шел только в крайнем случае, если отец позовет. Стал сын отдаляться от родителей. Старики знали и понимали, что к чему, и не хотели скандала в семье сына. Не стали донимать сына своими заботами и проблемами. Копошатся сами потихоньку и ладно. Ну уж если в крайнем случае…
И если бы не случилась беда, не сгорел их дом, не погиб отец Степана, так бы и доживали старики вместе в своем углу. Хоть и небольшой дом, но свой. Часто односельчане видели сгорбленную, маленькую фигурку на зарастающем травой пепелище. Клавдия часто наведывалась к их бывшему дому. А когда приходила домой, получала снова от снохи:
- Что ты все таскаешься туда, старая? Нет там давно ничего, все поросло крапивой, да репейником, и чего таскается? Чего там реветь над пепелищем?
Но Клавдия все равно время от времени ходила туда, а иногда шла тихонько до кладбища, особенно летом по пути собирая полевые цветы мужу на могилу. Тянуло её к своему Петру. Она уже не горевала о нем, она завидовала своему Пете:
- Скорей бы уж мне с тобой рядом лечь, Петенька. Да не пришло еще мое время. Сил моих больше нет выносить злобу лютую Анны. Я ей мешаю везде, так и норовит толкнуть, а Степе боюсь жаловаться. Хорошо и спокойно тебе Петенька. А я обуза для Анны, да и Степан все больше молчит, а куда меня девать? Вот и жду, когда уже лягу с тобой рядышком. Никогда не думала, что буду этого ждать, буду ждать своей смерти, - делилась Клавдия с мужем, вытирая слезы на морщинистом лице.
Внучка уехала, и в доме сына больше не осталось ничего светлого и радостного, сплошная злость и тревога. Вот так себя чувствует Клавдия на старости лет, часто смотрит на пригорок за селом, где находится сельский погост и на небо, она ждет, ждет, когда уже встретится со своим Петенькой.
Умерла Клавдия студеной зимой, вышла вечером во двор и упала, не смогла подняться, так и пролежала до утра. А в доме вечером никто и не заметил её отсутствия, нашел сын её утром. Дождалась Клавдия встречи с мужем.
Хорошего настроения всем и ярких красок в жизни. Буду благодарна за подписку и лайк.