Однажды это должно было случиться. Саша прибежал с улицы взбудораженный и прямо с порога выпалил:
- Мама, а это правда, что я вам чужой?
Сердце затрепетало, как у подстреленной птицы, но Вера взяла себя в руки и, стараясь не выдавать волнения, спросила:
- Ты меня любишь? А папу?
Получив утвердительный ответ, обняла взъерошенного мальчишку:
- И мы тебя любим. Какие же мы чужие, если любим друг друга?!
Когда Саша убежал по своим мальчишеским делам, присела на диван и перед глазами, как в кино, промелькнули события их жизни, связанные с этим третьим, приемным ребенком.
Сногсшибательную новость принес домой муж:
- Представляешь, племянница беременна и собирается бросить ребенка в роддоме!
Вера оторвалась от готовки и с неподдельным ужасом выдохнула:
- Да ты что?! – и тут же у нее вырвалось: – Давай заберем ребенка к себе.
- Ты готова? – то ли спросил, то ли констатировал Виктор, и она поняла, что муж наверняка над этим размышлял, поэтому и сказал как о решенном: – Давай.
Немного погодя решение поддержали их собственные дети, 13-летний сын и 9-летняя дочь.
Саша родился здоровеньким, но для юной матери, племянницы Виктора, дочери его брата, это не имело ровным счетом никакого значения. Родители убедили 16-летнюю девчонку, что от ребенка надо отказаться и начать жизнь с чистого листа.
На малыша, когда его принесли в первый раз, она даже не взглянула, оттолкнула протянутый сверток со словами «Уберите!». Кормить тоже не стала несмотря на все просьбы и увещевания врачей и медсестер. Оправившись после родов, написала отказное заявление и ушла, не оглядываясь, под оглушительный крик своего сына. Тот словно понял, что произошло, - кричал так, что никто не мог успокоить.
Вера с Виктором забрали Сашеньку, когда ему исполнилось 16 дней (столько времени ушло на оформление документов для опеки). Вера очень боялась, что ребенка им не отдадут, – семья жила очень скромно, доход был маленьким (конец 90-х). Выручало то, что жили в частном доме и держали хозяйство. Но мальчика им отдали, и она ушла в декретный отпуск как настоящая мать.
Ей исполнилось на тот момент 39 лет, и, пожалуй, только женщины поймут, насколько трудно было поначалу с грудным ребенком. Он был искусственником (своих детей кормила грудью), поэтому, пока подобрала подходящее питание, отмучилась с Сашей вдвоем. А сколько сил и времени отнимала стирка! Ведь не было ни памперсов, ни стиральной машины-автомат - с их доходами об этом даже не мечтали! Но ничего, выдюжили с мужем, справились, тем более, что и собственные дети помогали.
В третий раз Вера пошла с Сашей в школу. Дочка с сыном к тому времени уже выросли, и ей пришлось начинать все сначала. Радовалась, что с математикой у Саши было все хорошо, переживала, что туговато давалось чтение. Постепенно выровнялся, стал обычным учеником, середнячком. А они растили его как родного, где надо, хваля, где надо, наказывая, но главное – младший сын всегда чувствовал любовь своей семьи и отвечал взаимностью.
К восьми годам Саша знал, что родители у него – приемные. По совету специалистов, после того злополучного дня, когда чужие люди «открыли» ему глаза, мама рассказала правду о рождении. Наверное, это было самое правильное, по крайней мере, больше не надо было остерегаться «доброжелателей» и никто не мог походя ранить детскую душу. Отреагировал на неожиданную информацию спокойно, обняв их с отцом со словами: «Вы мои родные».
Сейчас Саше 24 года, он женат и вместе с женой ждут первенца. А уж как Вера рада будущему внуку, не передать словами! Так случилось, что ее собственные дети до сих пор не встретили пару: сын в свои 37 лет не женат и дочь не замужем. Поэтому, когда Саша стал встречаться с девушкой, которая жила неподалеку, обрадовалась. И к браку сына подтолкнула она:
- Сашенька, ты водишь девушку за нос. Дружите уже несколько лет, а у нее нет определенности – возьмешь замуж или не возьмешь. Если нравится тебе, любишь ее – женись.
Сын послушал и счастлив. Живет с молодой женой, ее мамой и бабушкой в частном доме по соседству. Его в этом бабьем царстве очень любят – за характер (хотя сама Вера пытается бороться с гордыней у Саши – наследственность, у мужа в роду все мужчины такие), за то, что все умеет делать. За деньги, подаренные на свадьбу, купил машину, всю ее перебрал – как игрушка стала. Да и в частном доме работа для хозяина всегда находится.
О маме Саша не забывает (отец умер несколько лет назад). Звонит каждое утро и вечер: «Как ты?». А частенько просто спрашивает: «Ты дома? Сейчас придем». Счастливая Вера в такие минуты напрочь забывает, что это не она родила своего младшенького.
Биологическую мать Саша не знает. И не помнит. Правда, она приходила всего однажды. С пакетом фруктов, конфет. Вера еще сказала: «Зачем несла?», хотя изобилия у них не было. Племянница ответила, что в дом, где есть дети, не ходит с пустыми руками. Ей показывали рисунки маленького Саши (ему было тогда года 3-4), смотрела отстраненно, как чужая. Да и к ребенку была безразлична. Вера, грешным делом, подумала, может, лекарства какие выпила накануне, ничем другим не могла объяснить такую холодность.
Визит оказался неслучайным. Племянница пришла уговаривать приемных родителей своего сына, чтобы отказались, как она выразилась, от алиментов. Они, как опекуны (не усыновляли Сашу, чтобы у него сохранялись льготы), получали пособие от государства. А тогда как раз вышел президентский указ, согласно которому биологические родители, бросившие детей, должны были возмещать затраты на содержание ребенка в приемной семье.
Вера с Виктором не только не отказались от опекунских денег - слову племянницы, которая обещала, встав на ноги, помогать им материально, не поверили. Виктор в порыве злости указал ей на дверь.
Парадокс этой ситуации еще и в том, что после того, как сердобольный дядя с женой взяли в свою семью новорожденного Сашу, от них отвернулись все родственники по линии Виктора. Не общаются до сих пор. Муж с Сашей бывал только у матери, Сашиной прабабушки, и все. О племяннице слыхали краем уха, что живет в том же городе, что и они, замужем, растит двоих детей.
Вера не однажды предлагала сыну:
- Ты уже взрослый, Сашенька, давай разыщем мать.
Отвечает категорическим отказом. Тогда стала предлагать найти биологического отца:
- Может, он и не знает о тебе. Я слыхала, что твой отец с матерью жили в одном подъезде. Раз ты Максимович, значит, он Максим.
- Не хочу, мама. Не уговаривай, – твердо отвечает ей Саша.
У Веры было желание самой найти Сашиных родителей, а потом подумала: «Может, хуже ему сделаю» и отказалась от своей затеи. А тут еще накануне Саша, забежав к ней вечером, обнял и сказал нежно:
- Мамочка, у меня есть ты и больше никто не нужен.