-Ну что, новости есть?
Степан торопясь, скинул ботинки и сразу направился на кухню, где жена готовила ужин.
-Если бы новости были, я бы уже давно тебе позвонила Стёп. И не кричи, сколько тебе уже говорила, она же слышит.
Начало тут:
Он махнул рукой и ушёл в комнату дочери, хитро подмигивая жене, мол смотри как сейчас я её обрадую.
-Юлек, я знаешь, что придумал? Мы на выходных арендуем турбазу, возьмем мяса, пожарим шашлык, как раньше, помнишь? Позови тоже кого-нибудь.
-Не хочу пап, езжайте сами.
-А что ты сама хочешь? Может пройдемся по торговому центру, в кино сходим?
-Я же сказала, не нужно мне ничего, неужели не понятно? Вот веселье ходить на здоровых людей смотреть и радоваться как они будут жить долго и счастливо. Отстаньте от меня уже все.
Так теперь проходили вечера и дни в их доме, с постоянным вопросом в воздухе - не звонили ли с больницы с новостью о том, что нашёлся донор.
Юля почти перестала выходить на улицу, избегала встреч со своими друзьями, не охотно ужинала с родителями и раздражалась на их попытки поговорить с ней.
Дошло до того, что она отказалась пить лекарства и заявила, что больше не пойдёт в больницу.
-Устала я бестолково туда мотаться, совсем сил нет и никакого желания.
Марина за эти месяцы выпила кучу успокоительных, старалась казаться весёлой перед дочерью, не унывающей, а тут после её слов, от страха сорвалась, высказала свою обиду.
-Ну сколько можно, Юль? Мы с отцом из кожи вон лезем, тратимся на дорогие лекарства, на тебе дочка и то, и сё, осталось только танцевать перед тобой, а ты ведёшь себя как ребёнок! Думаешь нам легче?
-Ну ничего, скоро будет легче, без меня, и не покупайте эти лекарства, все равно выкину все, раз вам так трудно!
Марина попыталась обнять дочь, попросить прощения, но та закрылась у себя в спальне и не вышла оттуда до самой ночи. Степан ещё в обед пытался успокоить жену по телефону, отпросился с работы и направился в больницу, к доктору. Тот не сразу его принял, пока отпустил всех пациентов.
-Александр Львович, я вас умоляю, поговорите с Юлей, повлияйте на неё! Она ничего не хочет, отказывается лечится, говорит, что все бесполезно, совсем руки опустила.
-Степан Викторович, если родители не смогли, то как я смогу помочь? Вы знаете сколько у меня людей на учете? Представляете, если буду каждого вот так упрашивать? Да я до больницы не дойду.
-Я вам заплачу, не отказывайте мне!
-Папаша, идите домой, не отвлекайте от работы. Закройте двери с той стороны.
Степан, чуть не плача шел домой пешком, чтобы немного успокоится, постоял около подъезда и зашел в квартиру.
-Марин, ты где? Слушай, я понимаю Юльку, на счет доктора - он не очень хороший человек, еще раз убедился в этом. Нагрубил мне, можно сказать послал чуть не матом. Проваливай, мне сказал. Тьфу, грубиян. К нему совсем не тянет больше обращаться.
Юлька вышла из комнаты, с интересом слушая отца. Степан, чувствуя, что дочь заинтересовалась, продолжал историю уже с азартом, немного преувеличивая.
-Представляешь, дочь? Твоего отца, пожилого человека, так обматерил! Мне кажется, если бы я не убежал, то он меня бы поколотил.
Юля заулыбалась, ей показалась смешной ситуация и то как он рассказывал, Марина в ужасе прикрыла ладонями рот, удивляясь как такое мог позволить себе образованный человек.
-Какой кошмар!
-Пап, а ты чего ходил к нему?
-Я? Ну... Так хотел уточнить, правильно ли он записал наши телефоны. Всё-таки я никогда не ошибаюсь в людях, Юлек. Что тот, твой бородатый хлыщ, что доктор мне совсем не понравились.
Марина знаками показала ему, что тот болтает лишнего, а Юля опять ушла в свою комнату.
-Язык у тебя как помело!
***
Утром, в день когда нужно было ложится в больницу, Юля не вышла даже к завтраку, демонстративно показывая свою решимость никуда не выходить. Степан тоже не пошел на работу, сославшись на давление и плохое самочувствие, он и правда не важно себя чувствовал от того, что происходило с дочерью. Марина крутилась то около мужа, то бежала к дочери и тихонько плакала на кухне от бессилия.
-Была бы моя воля, я бы что угодно сделала, хоть банк ограбила бы, да хоть свою жизнь отдала... Не могу смотреть как дочь страдает...
В этот момент прозвенел звонок в дверь. Марина, наспех сполоснула, лицо пошла открывать - на пороге стоял наклонившись, Александр, врач, надевал бахилы и не спрашивая прошел в квартиру, заглядывая в разные комнаты.
-Где она? А вот ты. Совсем офигела? Разлеглась. Я им донора отыскал, а она тут прохлаждается. Вставай, поехали.
Степан нашел в себе силы выйти, ноги его дрожали, он не поверил словам доктора, после стольких месяцев ожидания такая новость.
-Донор? Нашелся?
-Да. Почти. Марина Евгеньевна, Степан Викторович, присядьте. Юлия, собирайся, не стой открыв рот. Слушайте меня и решайте, всё в ваших руках. Дайте мне чаю, пожалуйста, не сильно горячего.
-Говорите, прошу вас, доктор, у меня сердце не выдержит.
-Донора пока нет. Но будет, если вы захотите.
-Как так?
-Как, как. Надо его родить.
-Кто его нам родит?
-Только вы и можете, сами. Шансы в нашей ситуации огромные - двадцать пять процентов. Один к четырем, что все получится.
Марина опешила, ей стало плохо.
-Мне сорок пять, в своем уме? Не зря Степан о вас так отзывался, самодур, как можно издеваться так над людьми?
Степан опустил плечи, не верил, что всё происходит по-настоящему.
-Доктор, вы за что нас невзлюбили? Я же вам в отцы гожусь, мне пятьдесят пять лет? Какой еще ребёнок? А Юля, каково ей это все слышать? Один к четырем...
Юлька тоже решила, что доктор слишком уж по-черному шутит, неуместно, да и не бывает так. Она даже собралась было достойно ему ответить, но потом её вдруг осенило!
"Скорее всего, донор уже не найдется, и доктор знает об этом. А каково родителям будет потерять единственного ребенка? А если клетки не приживутся? Конечно, им нужна замена, будет очень тяжело, но этот ребенок не даст им впасть в уныние, потерять смысл жизни"
Юля с благодарностью посмотрела на Александра, подыграла ему.
-Мам, пап, а если это мой единственный шанс? Неужели вы даже не попытаетесь? Один к четырем- не так уж мало... А я буду всё делать, как скажет врач.
-Боюсь, ничего не получится...
***
Степан кряхтел, ходил с маленьким Сашкой по двору, укачивая его. Две ночи они с Мариной толком не спали, по очереди развлекали сына. Сосед немного прошелся с ним по аллее, тоже толкая перед собой коляску с внуком такого же возраста, как сын Степана.
-Уже два часа гуляю с внучком, ноги отваливаются.
Степан посмотрел на него нахмурившись, сердито, не стал говорить, что готов лечь спать вот тут, прямо под березой в парке и поспать хоть пару часов.
Марина несмотря на бессонные ночи выглядела помолодевшей, пока муж с сыном гуляли, прибиралась в доме, с грустью готовила обед на двоих. Не привычно было жить вот так, без Юльки. Особенно в её комнате становится тоскливо - нетронутая кровать, пустые полки, задернутые жалюзи...
-Вот так вот, учимся жить по новой, кто бы мог подумать...
Хорошо, хоть Сашок отвлекает их, веселит. Всё время их занял, совсем не дает тосковать и печалиться. Степан вернулся с прогулки, оставил коляску со спящим сыном в прихожей, на цыпочках ловко прошел на кухню, шепотом заговорил с женой.
-Слушай, а я понял, почему мне Александр Львович сразу не понравился. Вот прямо нутром чуял, что он моим зятем будет! Звонила Юлька сейчас, придут на выходные к нам. Наконец-то, доктор соизволил свою жену привести к родителям на пару часов…
Доброй ночи, дорогие друзья!
Эту историю мне рассказали, а я просто пересказала вам, поэтому получилось коротковато и, возможно, с некоторыми неточностями по медицинским понятиям.
С новорожденным ничего не делали - нужна была только пуповина, и то уже после того как её обрезали от ребеночка, так что никто не пострадал. Юля до сих пор жива-здорова, вышла замуж за доктора и помогает родителям растить братика.