Пока эта прекрасная светская беседа сходит на нет, небо становится пасмурным, и довольно быстро начинает идти плотный, основательный дождь. Я понимаю, что у меня не то, что нет зонта – даже плащ слишком легкий для такого ливня, и, избавившись от Лены и вызвав убер, я стою под козырьком ресторана и смотрю на улицу, и в ней все как-то странно, как-то размыто и нечетко, и кажется, что все лица знакомы, но не знакомо ни одно, и я понимаю, что я, видимо, круто накидалась для такого стресса, и я еду к родителям Леши. Господи, зачем мне это? Он же взрослый дядька.
Серьезно? Мужчины вообще бывают взрослыми? Кто же там из твоих таким был? Ты с первого опыта давно поняла, что они все только строят из себя знатоков всего на свете, сильных, смелых и опытных. А по факту – опыта что у подростка, что у сорокалетнего – одно и то же. Леша не худший пример – он хоть работает и не скандалит со мной, когда я взведена. Ну, иногда дарит цветы еще. Это лучше многого.
Убер выбросил меня у подъезда, и мне повезло проскочить с кем-то из местных, и вот я на этаже. Звоню раз, два, и мне кажется, что проходит вечность до момента, когда мне открывают.
Красотища. Лидия Федоровна, уважаемая свекровь, а за ее спиной – Сергей Геннадьевич, неуважаемый никем отец семейства, про которого даже Леша говорит, что он слабохарактерный, а это уровень, знаете ли.
- Чего надо? – с места в карьер интересуется Лидия.
- Эм, - сглатываю желание послать ее сразу. – Я весь день ищу Лешу. Он уехал утром, и с ним нет связи. Вы что-нибудь знаете?
Они оба смеются несколько секунд, глядя друг на друга, что выглядит невероятно кринжово, и только потом, под моим ненавистным взглядом свекровь решает уделить внимание мне.
- Конечно, мы знаем. Мы знаем, где он, и даже что делает – у нас, в отличие от некоторых, сыном занимаются, даже взрослым.
- Ага, - зачем-то вторит ей Сергей.
- Вы вот серьезно сейчас будете так шутить? – особо остро ощущаю, что все же успела промокнуть, пробегая из машины в подъезд, и становится еще обиднее и противнее. – Я, вообще-то, его жена так-то.
- Пф, - фыркает Сергей. – Это временное явление, поверь.
- Не ты первая, не ты последняя, - смеется вдовесок Лидия. – Хотя, мы к тебе относились хорошо, между прочим, но что поделать, все ошибаются.
- Лидия Федоровна, вы что несете? – слегка поднимаю голос, хотя хотелось бы уже ударить их обоих с ноги и уйти. – Вы ли недавно говорили, что я замечательная, и что я могу с вами говорить, как с мамой?
- Ой, все, все, прекрати, не могу, - театрально смеется Сергей за спиной жены.
- Так, слушай, - прерывает его Лидия. - Ты нам никогда не нравилась, если на то пошло. А теперь и подавно. Так что если Лешенька уехал от тебя – то и правильно сделал. По тебе всегда все было видно.
- Видно, простите, что? – не выдерживаю и меняю тон уже кардинально.
- Ты посмотри, какая наглость! - возмущается мамаша и хватается за дверь, чтобы ее закрыть, но я упираюсь снизу ногой, не давая ей это сделать.
- Наглость? Серьезно?! Я сейчас вам к чертовой матери дверь расколочу!
- Сережа, вызывай ментов. Или лучше Герасимову набери, пусть своих пришлет! – визжит Лидия, все еще пытающаяся закрыть на мне дверь.
- Да, вызывай, твою мать! – я начинаю лупить кулаками по двери, стараясь не дать Лилии полностью за нее вылезти и закрыться. – Тупые вы суки! Я его найду, и он вас самих проклянет, он меня любит, а вас терпел, чтобы квартиру не покупать, уроды!
Слышу, как за дверью супруг Лидии дрожащим, но громким голосом диктует адрес в телефон, внезапно для себя взвываю от чувства бессилия и убегаю, давая двери с грохотом захлопнуться за моей спиной.
Будь они все прокляты. Чертова семейка. Ненавижу их и их собаку, и все прочее!
Где Леша? Этот сукин кот мне за все ответит, я из него душу вытрясу.
Мне нужно его найти. Я верю, что все вернется, что он мне все объяснить, и я ему все объясню – и то, что мне не нужна эта свобода с кем-то еще спать, и то, что я каюсь, и то, что я очень хочу, чтобы все было, как вчера, чтобы все было стабильно, и он должен мне это дать!
Лестница пролетает, будто огромный круглый тоннель, в котором я несусь, как персонаж какой-то мобильной игры, и меня вышвыривает на улицу, где я стою под дождем, не понимая, куда идти, и нельзя доставать айфон, потому что слишком мокро, и я не могу зайти под козырек подъезда, потому что ненавижу этот дом, и я иду, иду, иду…
Вокруг – светофоры, дома, люди, дорожная разметка, и все это движется, даже то, что должно быть неподвижным, а я вроде как стою на месте, но это неправда. Мне нужно идти идти куда-то, мне нужно сказать ему, что он неправ, что так нельзя, что я не заслужила, что…
Передо мной встает холодная волна, и все, что я успеваю – это зажмуриться и ощутить, как волна грязной воды обливает меня по пояс и забрызгивает по грудь.
- Урод! Конченый мудак! – ору изо всех сил. – Чтоб ты сдох! Скотина безмозглая! Ты…
В какой-то момент я понимаю, что забыла, на кого кричу, и замолкаю. Действительно, микроавтобус, который облил меня, словно нарочно прокатившись по огромной луже, уже уехал далеко за горизонт. На меня, наверное, смотрят проходящие мимо под зонтами люди. Мной заинтересуются и решат, что я психопатка. А я просто устала и выбешена идиотским поведением буквально всех вокруг. Может, они сговорились, и это такой розыгрыш? А вечером все соберутся и скажут – вот ты дура, Оля, как тебя легко было развести, и все будет как обычно. Мне просто нужно, чтобы все было, как обычно. Не хорошо. Не счастливо. Не кайфово. Я в том месте, где мне хочется, чтобы все было, как обычно.
Так зачем я вообще что-то формально меняю? По пути в метро меня поглощает странное чувство, будто я иду в никуда, что меня никто нигде не ждет, и это страшно – на самом деле. С одной стороны. А с другой – когда меня кто-то вот прям ждал? И я никого не ждала. Шла себе куда вздумается. Сильно, независимо, верной дорогой. Наверное, ошибалась. Наверное, спотыкалась. Но брела дальше, как бреду сейчас – шаг за шагом приближаясь к метро, несмотря на то, что мне будет очень стыдно, если меня остановят из-за капающей с плаща грязной воды. И дождь прекратился – как вовремя! Но он начнется снова. В этом несчастном городе психов вечно дождь. Хотя лето уже вот-вот, оно прям рядом, и можно будет снова погреться, подождать, отсидеться, ничего не менять.
Только бы все было, как обычно!
Мне ведь только это и нужно было всегда. Моя норма. Я захожу в метро, и никто меня не тормозит, и я быстро провожу картой по терминалу, проскальзываю через турникет, и все – еще чуть-чуть – и буду дома.
Это же дом – место, где все обычно, где пусть и не ждут, и не любят, и не так уютно, как хотелось бы – зато там есть стабильность бытия. Я всегда думала, что это и есть тот самый дом, и он всегда у меня был. А сейчас будто стало еще более пусто там, где нет даже видимости этой стабильности. Словно я сама пропала из этого желанного бытия одним днем, а куда и как вернуться в него – не знаю сама.
Оказывается, моя задумчивость в вагоне на «синей» ветке привела меня почти домой. Я подсохла, кажется. Кажется, я стала невидимой для всех, и тем быстрее я дохожу до дома, забегаю на этаж, быстро открываю дверь и с грохотом захлопываю ее за собой. Тишина. Ни единого движения. Обхожу все комнаты. Ни единой живой души. Никого. Даже кошки или собаки. Я бы хотела кошку или собаку. Но почему-то у меня их нет. Хотя, я, наверное, была бы хорошей хозяйкой. Впрочем, в детстве у меня была только одна кошка, и ту усыпили из-за того, что мама придавила ее дверью. Наверное, меня это так напугало тогда, что я и сама боюсь кого-то придавить. Пусть они ходят себе там, на свободе. Пусть гуляют, где захотят. Пусть другие несут за них ответственность. А мне нужно, чтобы я наверняка никого не придавила. Чтобы не я. Пусть другие. Но не я. Мне нужно переодеться. Умыться. Накрасить снова губы, а то я отекшая и стремная. А мне надо быть красивой. Природа наградила меня пачкой недостатков, а мне нужно быть красивой. Так все всегда говорили. Они говорят, что ты красивая, а ты просто сделала стрелки, и ты снова делаешь стрелки, потому что ни хрена ты не красивая, и они просто ценят твои старания. Все красивее вокруг. А я что?
Огонь! Ты такая красавица тут!
Со звуком уведомления из айфона падает комментарий на мою типовую селфи-фотку в ВК. Анжела, моя одноклассница, которая который год живет в Лонг-Бич. Я обещала, что найду время приехать к ней или она найдет время в своем графике успешной домохозяйки и доедет до Лос-Анджелеса, когда я завалюсь туда. А я начинаю понимать, что настроение куда-либо ехать что-то отваливается к чертовой матери, и уже который раз беру со стола синюю папку и разглядываю мой билет на концерт Райана Адамса, мои билеты до Москвы, Стамбула и, собственно, LAX, на мой загранпаспорт с аккуратной фоткой на визе. Странно как-то, что все мои билеты лежат отдельно от его билетов. Но раз уже он решил меня вот так кинуть, то это снимает все вопросы и все странности.
Привет. Слушай, я, видимо, не приеду. У меня что-то странное творится.
Решаю отписаться Анжеле – не столько потому, что ей это важно, сколько потому, что хочу быть хоть кем-то услышанной. Просто сказать кому-то, что я расстроена. Я же могу кому-то рассказать все, как на духу, правда?
Бли-ин, а я только тебя и ждала. Что случилось? Ты сама в порядке? Что-то с мужем?
Да.
Таааак, и что он натворил?
Я не знаю. Такое чувство, будто что-то натворила я.
А ты прям натворила-натворила? Ты знаешь, я никогда ниче не осуждаю, так что можешь прямо говорить.
Давай Zoom. Попозже. Ладно?
Ладно, дорогая, пиши. Не унывай, все наладится.
Не хочу Zoom. Хочу забыться. Швыряю на кровать папку, и ее содержимое разлетается в разные стороны. Адски хочется есть, но дома нет ничего готового, и решение пойти на поиски какого-нибудь фреш-ролла в ближайший торговый центр приходит само собой. По дороге и обдумаю еще раз, что к чему. На пониженном сахаре в крови это всегда идет не так складно.
Дождь действительно прекратился, и все стало как-то легче. Посветлело, и скоро я стану на сколько-то процентов состоять из фреш-ролла с креветками, и это изумительное чувство, потому что оно отлично маскирует то, как мне дерьмово после всех этих разговоров. Благословенны голод и жажда, ибо они отвлекают нас от всех неважных проблем мира.
Мне остается пройти какие-то десять метров до эскалатора наверх, как в H&M’е справа я вижу знакомое лицо. Скучающий мужик с телефоном, явно торопящийся уже уйти, наконец, из это лавочки, вот только что он делает там сейчас?
Да, что мой, мать его, муж делает сейчас в расслабленном состоянии в шмоточной лавке в ТЦ рядом с домом?
- Леша! – негромко окликаю его, машу рукой и сразу же выдвигаюсь в его сторону. Так, у меня волосы недосохли, я как кошка облезлая, и я не перекрасила глаза, и…
Ты совсем свихнулась, подруга? Дыши!
Он смотрит на меня, явно недоумевая, когда я подхожу и, какое-то время просто выждав, что он ответит, снова называю его имя.
- Лешь, ты чего? Где ты был? И че ты тут делаешь?
- Извиняюсь, что я тут делаю? – усмехается Леша, быстро облизывает губы и продолжает. – Да, вот, по шмотки пришел. Не себе, конечно, я такое говно не покупаю. А что?
- А кому, интересно? – начинаю закипать. – Явно не сестре, которой у тебя нет.
- Ты вообще кто? – нагло выдает он мне, параллельно бросая взгляд на мобильник.
- Убери, на хрен, телефон! – не выдерживаю его наглости и пытаюсь забрать его айфон, но он уклоняется и отскакивает в сторону.
- Руки убрала! – кричит он в ответ, и на нас явно уже пялится не одна пара глаз.
- А откуда мне еще их убрать? Какого хрена ты не отвечаешь на телефон, если он в руках у тебя? – продолжаю высказывать все, что только приходит на ум. – Ты серьезно будешь делать вид, что меня не узнаешь?
- Ты с дубу рухнула, подруга! – Леша быстро убирает айфон в карман, перед этим зачем-то дважды проверив, не поврежден ли он, хотя он был все время у него в руке. – Явно рухнула, потому что я ни хрена не понимаю, кто ты и чего ты хочешь, но ты меня бесишь, и тебе лучше идти своей дорогой!
- То есть, - истерично, неконтролируемо посмеиваюсь через слово, - ты хочешь сказать… ты хочешь сказать, что ты меня – меня! – не знаешь?
- Само собой, я тебя не знаю, никогда не видел! – шипит он мне в ответ.
- А как насчет этого?!
Показываю ему правую ладонь тыльной стороной, и только сейчас замечаю, что на ней нет кольца. И даже следа от него. Черт, я же сняла его – то ли чтобы помыть руки, то ли чтобы не палиться на вечеринке. И уже не помню, где оно. Может, я его посеяла? Какая ты молодец.
Или он его специально забрал, чтобы отыграть это представление.
Леша изображает театральное недоумение, пожимает плечами, и это злит меня еще сильнее.
- Нет, ты явно издеваешься, - делаю шаг навстречу, и Леша дергается назад.
- Так-так-так, притормози. Мне охрану позвать? Или сразу ментов? – злобно выдает он, заставляя меня остолбенеть с открытым ртом – меня явно триггерит слово «менты». – Еще раз – я понятия не имею, кто ты, окей? И ты мне не нравишься. Просто отвали, окей?
Я беззвучно шевелю губами и просто не знаю, что еще сказать. С ним на вид все в порядке. Гладко выбритый, в синей свежевыглаженной рубашке, аккуратно причесанный – совершенно не кажется, что он сошел с ума или перебухал. А на меня уже второй раз за день обещают натравить полицию. Может, это со мной что-то не так?
- Люд, давай быстрее. Бегом! Мы уходим! – Леша достаточно громко и грубо окликает кого-то, и из-за стойки с блузками выходит какая-то низкорослая девица лет двадцати с огромными стрелками больше глаз и пытается что-то лепетать, но он только добавляет «Мы сейчас уходим. Мне по хрен, что там тебе еще надо! Тут вон какие-то сумасшедшие бродят, - и, не дождавшись уже бегущей с цоканьем каблуков девицы, отпускает в мою сторону презрительный взгляд и идет в сторону Starbucks.
А я тупо стою на месте, ловлю взгляды окружающих и понимаю, что ни хрена во этой ситуации категорически не понимаю. Ровным счетом ничего. Потеряв из виду эту сладкую парочку – моего теперь явно бывшего мужа и его явно теперешнюю пассию, я обнаруживаю себя сидящей на лавочке уже в другой стороне торгового центра, и мне надо бы плакать от того, как со мной обошлись сегодня все, кому не лень. От того, как меня все любят и уважают. От того, что все мерзкое в моем ближайшем окружении, по сути, вылезло наружу за какие-то часы.
Но я не могу плакать. Мне не горько. И не больно. Мне пусто. Будто что-то вынули – то из меня, то ли из мира вокруг. Будто не хватает какой-то детали. И посмотрев вокруг, увидев этих снующих куда-то людей, множество огоньков подсветки торгового центра, целую вереницу разноцветных вывесок, я понимаю, наконец, что исчезло.
Исчезла оболочка. Исчезло какое-то защитное покрытие, какая-то фасадная потемкинская деревня, выстроенная мной – то ли для себя, то ли для окружающих. Я понятия не имею, в чем правда Леши, и почему он ведет себя так, но это же так логично. Я просто увидела его таким же, как всегда, но без фильтров, которые накладывала. Был он иным, когда мог вечерами ни словом со мной не обмолвится, а читать или смотреть, что хотел, один? Был он иным, когда у меня была температура за сорок, и он еще за мной ухаживал, и он не то, чтобы не приехал или привез лекарства – он тупо сказал – «вызови врача, а мне на работу завтра». Был ли он иным, когда кретин на любительском футболе с силой ударил меня мячом в лицо, причем неслучайно, а он, стоя рядом, посмеялся и махнул рукой, не сказав кретину ни слова? Ну, а когда я уезжала на ночи по разным поводам, просто говоря, что я к подружке, и он не спрашивал ничего больше?
Только сейчас я осознаю, насколько иллюзорным было то существование в паре, которое я себе устроила. У меня даже закрадывается мысль – а, может, я чокнулась, и я себе воображала его все это время? А по факту не было никакого Леши? Но нет его ублюдочные родители подтверждают, что он существует. Да и потом, придумывай я себе мужа или любовника, я бы придумала кого-то с подбородком и без имбецильного взгляда. Но нет, все это реально, и в этой моей конченой реальности я вообразила себя гениальной образцовой женщиной, которая знает, как жить. Лживо, отвратительно, с постоянными конструкциями того, что можно, а что нельзя говорить – сложными, многоуровневыми.
Но ведь все говорят себе – это просто переписка? Все говорят – это просто флирт. Все говорят – надо общаться со всеми, это нормально. Всем ведь в их отношениях, работе, жизни чего-то не хватает, и все затыкают дыры такими Лешами, потому что ничего лучше нет? Правда ведь? Кто мне скажет? Помогите мне, скажите, что я не одна такая, что это правильно, что это и есть стабильность! Я хочу быть стабильной! Я хочу быть самой стабильной среди стабильных!
И я уже на улице. Жжет глаза. Снова мелкая морось, плохо видно, и мне кажется, что я распухла, как матрешка. Прохожу по тротуару подальше от торгового центра, и в какой-то момент уже не понимаю, где я, потому что почти все время смотрела себе под ноги. Мне кажется, кто-то меня окликнул, но я не хочу никого видеть. Кажется снова, и я поднимаю взгляд, смотрь на другую сторону дороги, и там стоит тот самый парень с вечеринки, который мне писал еще утром – машет мне рукой. И я совершенно не понимаю, насколько это случайно. Больше кажется, будто меня кто-то очень круто подставил. Я всегда слежу за собой, и никогда не попадалась даже на реальных косяках, а с этим-то придурком что не так? Иду навстречу. Возможно, у него есть ответы на те вопросы, которые сейчас пожирают меня изнутри, возможно, он знает, почему именно сейчас происходит то, что происходит, и я почти подхожу к нему, и он меняется в лице, и я смотрю направо…
Мгновение, в котором я вижу огромные стекла, фары, и широкую радиаторную решетку того же, как мне кажется, микроавтобуса, пролетает, как солнечный блик, и уже в следующее мгновение я все телом ощущаю удар, слышу звон, чувствую боль по всему телу, и наступает тьма.
*Продолжение следует*