Ты живёшь в параллельной реальности. В мире смутных надежд, ожидания необещанного и тех, кому взглядом, жестом и даже словом ты обещаешь то, что не сможешь и даже не собираешься исполнять.
Но это не ложь. И не игра, не притворство, нет. Это иная ты, та, которой быть никогда не осмелишься, ибо если осмелишься, это со стопроцентно с гарантией тебя разрушит.
Кто те бесплотные тени, которые ты любишь искренне и всем сердцем, и в чьи сияющий ризы ты пытаешься облекать едва ли не первого встречного, того, который хотя бы словом иль жестом иль даже просто глупой дурацкой привычкой напоминает тебе о том, кого ты избрала сердцем своим, не в силах противиться обаянию его пленительной слабости?
Той слабости, оттеняющей его гордыню и силу и так эффектно подсвечивающую и без того яростно яркие, блестящие, в блеске прлночных огней проклятых богом кабаков страсти! За слабости ты любишь его, проклятого богом и отторгнуто6о небесами, только сильнее, они, его жвлкиеислабости столь жалостны, что заставляют тебя прощать многое, слишком многое.
И этот взгляд, взгляд агнца, святого и кроткого, куда как более безотказно действует на твое чувствительное сердце нежели повелительный взор хищного льва. Но он не лев. Он жалок, зато преступно холоден к страданиями других и непременно увлечён самим собой. Он лишь немного похож на льва, повелителя светских салонов, но этого немного тебе почему-то достаточно.
Теперь он твой собственный, карманный лев. А со львом хочется помериться силой, сломать, и исправить все дурное в нем, а затем и подчинить его себе, дабы окончательно переманить на сторону добра. Ведь твое србственноеидобро всегда бывает с кулаками. А кротким распятым агнцам молятся. Им безоглядно дарят свое сердце, ибо крутость и слабость вкупе с восторженной окрыленностью мысли есть средоточие деятельного добра. Добро к добру. Добро притягивает добро. Свет к свету. Как птица к небу. Вот вы уже и вместе. Ты почти вместе с ним, остался лишь шаг. И будет свет.
Да только свет ли? О, те, кто вместо серости будничных дней творит свою собственную чудесную историю, нередко наделяет милыми качествами тонкого ч3вствительного сердца тех, в ком они отродясь не водились. Не все то, что синее - небеса. Синей бывает и плесень. Плесень...
А потом эта плесень цепляется к тебе и разъедает твою душу.
Она разрушает тою милую маленькую жизнь. Разрушает геглупую в общем голову. Отнимает твой разум и заселяет его уже иными, адскими видениями. От небесного света до адского пламени... один шаг. Только шаг. Не надо.
Не повторяйте моих ошибок. Хотя... Господи, если природа наделила вас теми же качествами, что и меня, каким интересно образом вы избежите моих ошибок? Нет, уж это такой характер.... даже начитавшись грустных историй о чужих ошибках вы все равно понаделаете своих. Может, это и правильно. Кто знает?
А я только повторю вам одно: не связывайтесь с преступниками. С теми по ком плачет Уголовный кодекс Нет, если вы чисты от природы, то и не запачкаетесь, но зато настрадаетесь вволю. И проколотят вас к таким вот непутевым и грешным, как Иисуса приколотили к кресту. А ходить с дырками на руках и ногах вам потом будет ой как сложно. Да вы и не вполне уж будете живы после снятия с этого самого рроклятого креста. Распятие для одураченных и отмеченных.
Прозрение? А что дальше?
Любовь рождённая в нереальной реальности - это всегда нереальная оюбовь. И ей нет места ни на земле, ни на небе.