Яркий свет оставляет огромное пятно слепоты, и когда я закрываю глаза и открываю их снова, передо мной – кусок тьмы. Хлопаю ресницами, пытаясь убрать это жуткую черную дыру перед глазами, но не выходит. Кажется, я поскользнулась, оступилась на тонком металлическом пруте и упала. Но, к счастью, на что-то мягкое – видимо, это кровать. Надо встать.
Не выходит.
Не выходит!
Меня будто кто-то держит, но я никого не вижу. Свет выключается, и я вскакиваю на ноги – вроде, уже могу идти, бегу вперед, открывают дверь, и меня снова слепит – теперь уже огромная волна сияния, и пока я не понимаю, что происходит, меня тянут за руки, и я огрызаюсь, кричу, но сама не слышу, что именно, пытаюсь укусить кого-то, кто перехватывает меня толстой волосатой рукой.
- Ма-ам!
То ли крик, то ли стон вырывается из меня, потому что я вижу стоящих впереди, но ничего не делающих маму и сестру, и мама качает головой, и на ней снова это ужасное черное платье, но это неважно.
- Мам, скажи им! Мам, помоги! Лена!
Сестра накрывает лицо рукой с длиннющими ногтями, а мама просто отворачивается, и последнее, что остается, это позвать его.
- Леша-а-а!
Крик застревает в горле, и я чувствую острую боль, но не понимаю, где именно, и рычу внутри, но снаружи не могу издать и звука, и свет сужается, и меня словно швыряют спиной вперед, и я снова…
Вскакиваю на кровати и со всего маху попадаю обратной стороной ладони по прикроватной тумбочке. Выдаю несколько несвязных ругательств и с жалостью к себе потираю руку. Вид в окне – спокойные величественные многоэтажки Московского района, - довольно быстро сообщает, что никуда меня не утащили, и я дома, в своей постели. В свой законный выходной, которых теперь у меня семь в неделю.
Изумительный сон, где меня тащат куда-то. Мне прям очень понравилось. До сих пор ощущаю на себе чьи-то липкие руки. Чтобы отвлечься, быстро, будто опаздывая куда-то, проверяю айфон и нахожу там обычное утреннее сообщение от мамы. Ей неймется зачем-то совершать этот ритуал с ортодоксальными эсэмэсками каждое утро, только я ума не приложу, почему. В какой-то момент она решила, что мы с ней – закадычные подружки, но причина этого вряд ли кроется в том, что я теперь замужем, и стала такой же взрослой, а потому достойна ее уважения. Скорее, ей просто хочется показать, что она тоже может в человечность. Не так уж цинична и не так уж склонна к контролю и бессмысленным тирадам о том, как же мне, маленькой и глупой, надо жить в мои двадцать пять полных лет.
Падаю обратно на подушку и понимаю, почему мне так сухо и так паршиво спалось. Все дело в одном мужчине по имени Джек Дэниэлс и его приятелях Мартини и Абсенте. Никогда не следует даже близко подходить к тому, чтобы приглашать их в себя всех вместе. Кажется, по итогу, я вызвала убер, но изначально я звонила кому-то, закрывшись в кабинке туалета, просила меня забрать, и я прям очень сильно надеюсь, чтобы это был мой новоиспеченный муж Леша, а не какой-нибудь из тех Алексеев, которые у меня записаны, как «Друг Лены Казань» или «Сочи Пуллман 2014». Было бы чертовски глупо так прокосячиться, с учетом того, что оба уже живут в Питере, и с обоими я уже встречалась как раз перед свадьбой.
Ты как, добралась? Я хотел поехать с тобой, но чет постеснялся. Напиши*
Номер не записан.
- Твою же мать! – вырывается из моих подсохших уст, когда я лезу проверить уведомления WhatsApp.
Так, я точно знаю, что у меня ни с кем ничего не было на этой вечеринке. Я оказалась там одна только потому, что Леша работал до девяти, и ему было откровенно лень тащиться на встречу моих одногруппников, а потому я клятвенно обещала приехать до полуночи на убере. В целом, план был почти выдержан.
Ты куда пропала? Напиши мне, как будешь дома.
Так, это уже WhatsApp от мамы. Да, надо написать что-то очень доброе, вечное и милое. А потом попытаться вспомнить, как точно выглядел этот парень, номер которого сейчас светится рядом с тем первым сообщением. Черт, да я даже имени его отдаленно не припоминаю. Знаю примерно, чей он знакомый, и знаю, что флиртовала с ним примерно в то самое штрафное время, на которое как раз не был выдержан план. Примерно до трех ночи. Вообще, все так закрутилось, что я потеряла счет времени. Но что абсолютно точно – я была чиста и невинна, от разговоров не беременеют.
Пора писать мужу. Как дела, туда-сюда. Почему не пишешь сам, раз уже с утра свалил, даже не попрощавшись, и так далее. Вроде, готово. Только сейчас понимаю, что на часах, в общем-то, только пол-девятого утра. Удивительно, что после всего выпитого меня смог разбудить даже такой кошмарный сон. Попить. Пописать. Поспать еще? Хороший вопрос.
Спустя час бессмысленного листания ленты я отбрасываю мобильник и решаю, все же, принять душ и привести себя в порядок. К моменту, как я закончу, должны прийти вести. Надеюсь, добрые.
И еще спустя полчаса, когда я беру айфон в руки, там все также ничего от моего благоверного. И сообщение все также не прочитано. Очень здорово. Начинаю звонить. Аппарат абонента выключен. Снова. И так несколько раз, с интервалом в пару минут листания ленты под моим потерянным, скользящим сквозь айфон взглядом.
- Ну, какого хрена?
Это начинает меня откровенно злить, и я решаюсь на шаг неслыханной дерзости. Если что-то случилось, мне, конечно, нужно это знать, но что бы это ни было, факта полного игнора меня поутру это не отменяет. Набирая Леше в офис, на общий номер, я прокручиваю в голове вариант, что он тоже куда-то уехал, не предупредив, и сам не ночевал дома, и этот вариант меня еще больше раздражает, и я почему-то упорно гоню мысли о том, что с моим мужем могло случиться что-то ужасное. Не с ним. Слишком уж он простой сам по себе и никогда ни во что не лезет.
Трубку берет секретарша с приторным голоском. Представляется Кристиной. Ее я, вроде, знаю.
- Кристина, привет. Это Оля, жена Леши Козлова.
- Да, Ольга, здравствуйте, - приторный голосок резко перестраивается на официозный тон.
- Да какая Ольга? Можно просто Оля, - хихикаю. – Мы же с тобой уже встречались как-то. Неважно. В общем, скажи, пожалуйста, он рядом? У него телефон не але, вот ищу.
- Его сегодня нет в офисе, Ольга, - Кристина давит на мое имя так, будто хочет им сломать мою барабанную перепонку.
- А он отпросился или в разъездах или что? – я откровенно теряюсь и начинаю лепетать, в чем себя быстро уличаю и быстро приказываю себе собраться. – Он мне ничего такого не говорил.
- Я не в курсе, просто он не работает. Я могу еще чем-то помочь? – раздраженно и максимально быстро бормочет Кристина.
- Да, - сжимаю голос так крепко, как могу. – Если появится, пусть мне наберет, скажи ему, я…
Звонок обрывается, и я остаюсь в недоумении от манер Кристины и от того, что она так говорит именно со мной. Избыточно учтивая, лебезящая, она всегда была непомерно вежлива на корпоратах, где я появлялась с Лешей на правах девушки руководителя отдела закупок. Невероятно странно.
На айфон падает еще одно сообщение в WhatsApp. На этот раз – из офиса, куда я еще недавно собиралась ехать на собеседование.
Ольга, здравствуйте. Это Алена, ОриксТрейдинг. Вынуждена сообщить, что мы отменяем собеседование с вами по причине того, что вакансия закрыта. Примите наши извинения.
Фыркаю и подумываю ответить, что думаю на счет этого, но передумываю также быстро, как вижу на столе тонкую синюю папку с документами, из которой торчит корешок билета на самолет. На самом деле, надо было самой отказаться от собеседования, не так обидно было бы. Мне хотелось просто понять, насколько я нужна в компании такого уровня, чтобы быть увереннее в себе после того, как вернусь домой. После этого первого настоящего отпуска за долгое время. Да и плевать. Мои планы остаются неизменными. Лето. Калифорния. Кайф. Осталось только найти пропавшего кайфолома, с которым я собираюсь отправиться в это путешествие.
На кухне залипаю на ревущую кофеварку и отпускаю ее взглядом только в момент, когда из сопел начинает литься горячий Julius Meini. Что-то подмывает набрать маме. Не знаю, почему. Ей совершенно нет дела до того, как у меня дела, как и никогда не было. Моей задачей всегда было сказать «Все хорошо» и наплести какой-нибудь чуши, изображающей конкретику. В лучшем случае, поделиться чем-то, что уже совсем уж из рук вон, но в очень скромных красках. И, все же, не покидает странное чувство, будто она может что-то подсказать, чем-то помочь – возможно, сама того не понимая.
- Привет.
- Привет, солнышко. Ты как?
Зная ее жизненный цинизм, с каждым годом все сложнее переваривать все эти «солнышки» и «котики».
- Да, все нормально. Ну, почти.
- А что такое, доча? Что стряслось?
Господи, как она умудряется настолько ярко показывать почти полным отсутствием эмоций в голосе всю деланность своего беспокойства, при этом ни на секунду ее не признавая – никогда, за все эти годы. Как бы театрально она ни звучала, всегда она самая забочая и самая любящая мать. Упаси боже меня стать такой же.
- Да вот, Леша пропал со связи. Я уже думаю в розыск подавать, честно говоря.
- В смысл – пропал?
- Телефон не отвечает, на работе нет, - вздыхаю. – И такое чувство, что там его отпустили с легкой душой.
- Странно, ой странно.
Убого, ой убого ты звучишь.
- Он тебе не звонил, не писал? Ну, вдруг…
- А с чего бы? Нет, давно не писал. Так, ты завтракала?
Невероятно вовремя. Такие разговоры с мамой меня успокаивают. Ей плевать – значит, все в моем маленьком мире стабильно и без перемен.
- Конечно. Конечно, завтракала. Ладно, я пойду. Поищу.
- Давай-давай, звони. Целую мое солнышко. Да, найди его, вы такая красивая пара. Смотрела вашу фотосессию в ВК, очень красивые.
- Ага. Понятно. Пока.
- Пока.
И она вешает трубку.
А чего ты еще ждала, глупая ты женщина? Она работает, ей важно сдать какой-нибудь очередной отчет или принять какое-нибудь судьбоносное решение, и мои проблемы в список судьбоносных не входили с самого детства. Что я там говорила насчет того, что я повзрослела в ее глазах? Да, это серьезная ошибка. Я всегда одна и та же в ее глазах – что в три, что в двадцать три. Взрослая, когда должна что-то сделать сама и не мешаться у нее под ногами и ребенок, когда надо выставить мне претензии и подчеркнуть, как она мне помогала когда-то в жизни. Иногда и то, и другое одновременно. Такая вот амбивалентная мама. Но это же не первый день как появилось. Переживу.
Начинаю писать по очереди общим с Лешей друзьям. Все больше тянет подать заявление в полицию, но там же, кажется, надо, чтоб прошло какое-то время или вроде того, а может статься, что кто-то просто решил немножко отдохнуть от меня в отместку за поздний приезд вчера, и будет глупо, когда его найдут у того же Саши, например, который сейчас пишет, что клянется на последней бутылке пива – не видел своего дружбана уже месяц как.
Ладно, это не работает. Все отвечают достаточно стройно, аккуратно и реалистично. Впрочем, я бы, прячься я от Леши, также рассказала бы всем, как именно врать, чтобы он поверил. Что тут такого – обычная семейная жизнь, по-моему. При мне всегда так было во всех семьях, которые я знаю, включая мою собственную.
Привет. Ты как там, свет моих очей?)
Так, отлично. Ставлю много-много денег, что Лена опять нажралась. Писать так слюняво она начинает именно в такие моменты. Дал же господь сестру, одно наказание.
Да, все хорошо, ты как?
А я не очень. Мне хреново. И если хочешь знать, почему – приезжай в Бахрому на Славы. Тут сегодня скидка для женских компаний, для подружаек))
Нет, это я не вывезу. Наверное. Хотя, с другой стороны, судя по происходящему, Леша на меня положил, и ему нужно время на осознание того, что у него, мать его, есть жена. Сто процентов, с ним ничего не случилось, и он просто меня игнорит, а в конторе наверняка проболтался, что со мной поссорился или еще что-то в этом духе. Пожаловался этой телке с респешна. Да, именно так я и думаю, впархивая в убер до ресторана, и в этих мыслях я не замечаю, как проходит дорога, и вот я уже сижу напротив Лены, и с ней так интересно, потому что во мне уже прямо с места в карьер здоровенный «лонг-айленд», и я сейчас попрошу второй.
- Да треш, понимаешь? Ну, я официально-то встречаюсь с Володей, а эти двое – Артур и Рома, - да я их второй раз в жизни видела. Но ребята-а-а, знаешь, ну… - Лена отвратительно причмокивает изрядно перекаченными губами и сжимает кулак в воздухе, впиваясь гигантскими нарощеными ногтями в подсохшую на вид ладонь. – В общем, ребята хороши и нереально галантные. Пригласили заехать, пока мы делили такси, я заехала. Потом шампанское, еще что-то, господи… - вздыхает и проводит когтистой ладонью по неудачно покрытому хайлатером и пудрой лицу. – Ну, я честно тебе скажу, я и не заметила, как один оказался спереди, другой сзади. Потом оба сзади. Короче, это не ночь, это треш.
Я тупо улыбаюсь и старательно привлекаю внимание официантки, потому что если, не дай боже, меня отпустит, и я стану трезвее хоть на пол-процента, я переверну стол и надену его на голову этой безумной бабище. Честно говоря, я уже не помню, почему именно я решила сюда приехать, но сейчас не столь важно – водка, ром, джин и текила сделали свое дело, и мне прям похорошело.
- Так, а че мы все про меня. Как ты-то? Как замужество?
- Да не особо, - качаю головой, решив выдать все и сразу. – Этот козел сегодня с утра уехал и не написал мне. С работы отпросился и выключил мобильник. Ой, - шлепаю себя по губам. – Я сказала это вслух?
Лена ржет во весь опор, и я недостаточно пьяна, чтобы не чувствовать себя невероятно неловко от этого, и официантка спасет меня обещанием повторить.
- Так, погоди, - моя сестрица ловит дыхание и погружает свой натянутый подбородок в ту же пересохшую ладонь. – То есть, тупо пропал? Он же, вроде, должен сегодня работать. Или что-то делать, мать его, он же глава семьи, типа того.
- Да я уже не знаю, кто он. Не знаю, и все, - чувствую, как где-то глубоко по каналам мозга по капле собираются слезы. – Все было нормально, и вот он тупо берет и исчезает, причем я уверена, что это предъява, но мне не понятно, че именно ему не понравилось, понимаешь? Я же все делю правильно, понимаешь? Я стараюсь, сука, стараюсь, понимаешь?
- Понимаю, - Лена резко серьезнеет и кладет руку на мою – так внезапно, что я едва не вскрикиваю. – А кому еще ты можешь рассказать это, коль не родной сестре, а? Да, мне, своей лучшей подружке. И сейчас мы его препарируем. Смотри – на что он мог обидеться?
- Да хер поймешь. Рубашку погладила некачественно. Обед собрала невкусный.
- Не дала?
- Пф-ф, - усмехаюсь. – Третий день и не просит. И мне не хочется. Гармония.
- Да-да, «га-а-армония-я-я», - напевает Лена тупой попсовый мотив. – Слушай, ну а какие-то косяки еще были-то? Что-то такое прям опасное? Ну, чисто между нами.
- Да ну какие косяки? – вздыхаю и долго смотрю на свежее пятно от коктейля на скатерти напротив меня. – С парой парней переписывалась, с одним этой ночь флиртовала. Ну, все легально, он сам меня отпустил, понимаешь?
- Согласна. Только флиртовала? – Лена поднимает дорисованные перманентом брови так забавно, что даже сейчас у меня это вызывает машинальную тупую улыбку.
- Честно? – почесываю щеку, чтобы взять паузу. – Я не помню. Хоть убей. Приехала домой точно. На такси точно. Одна – точно. Что до этого – не помню.
- Вот видишь. Все дело, по ходу, в этом, - щелкает пальцами Лена. – Он даже может не знать, но подозревает, и уже считает правильным обидеться.
- Но это херня какая-то! – возмущаюсь уже не на шутку и отпиваю еще из обновленного бокала. – Кто так делает? Нельзя что ли нормально пообщаться?
- Ну, ты же помнишь – он у тебя натура обидчивая, чувствительная, требует ухода и заботы, - смеется Лена. – Ну, правда, он же разбалованный тюфяк – худшее сочетание. Слова лишний раз не скажет, зато обидится – и хер сыщешь. Я тебе так посоветую – иди к его родителям.
- Бухая? – нервно выдавливаю улыбку. – Так себе идея.
- Да хоть слепая, глухая и тупая, золотце, - эффектно взмахивает рукой Лена. – Как шальная императрица завались в их логово. А вообще – ты им теперь родственница, так что пошли в жопу, пусть терпят!
- Согласна. А как думаешь… - теряюсь, что конкретно хотела спросить.
- Ну?
- Написать тому парню, чтобы понять, было ли что-то?
- Не надо. Поверь – если было – узнаешь и так, он тебя сам найдет, ты незабываемая, - включает эксперта по отношениям дважды разведенка Лена. – Если не было – просто забей и живи с мыслью, что ты в жизни ничего такого не слышала. Мужа это трахать не должно – с кем ты разговариваешь. Еще чего себя в чем-то ограничивать. Просто будь осторожнее, не залети и не подцепи чего-нибудь. А так – ты и так ему даешь по жизни много от себя. Так что рули.
*Продолжение следует*