Николая одолевали мрачные мысли. Этому еще способствовала окружающая его ночь. Плыла по небу полная луна. При лунном свете все казалось белее, чем днем. По полям протянулись яркие полосы света, тоже белые. Направо далеко видна степь, над нею тихо горят звезды – и все таинственно, бесконечно далеко, точно смотришь в глубокую пропасть. Налево над степью навалились одна на другую тяжелые грозовые тучи, черные, как сажа. Края их освещены луной, и кажется, что там горы с белым снегом на вершинах, темные леса, море. Вспыхивает молния, доносится тихий звук грома, как будто где-то далеко идет сражение.
Еще только третий час. Что-то Николаю захотелось спать. Он знает, что перед дождем так сладко спится. Остановив на обочине своего «коня», забрался на спальное место. Уснуть не получилось. В его голове все путалось: нехорошо поступил с женщиной, как он должен вести себя дальше, пора бы прекратить эту праздность, но не в его силах разорвать отношения с Анютой. Лежал до тех пор, пока не прошла гроза. Но тучи захватили краем, шел дождь и тихо стучал по крыше кабины.
Когда выворачивал на дорогу, солнце уже всходило. Облака быстро бежали, голубых просветов становилось все больше и больше на небе. Внизу, в лужицах, робко отсвечивали первые лучи.
В надежде, что возьмет попутчика и тот сумеет вывести его своей болтовней из этого тяжелого состояния, порулил по мокрой дороге в сторону дома. Сначала переживал, что хозяин не даст ему и дня побыть дома, в кругу семьи, а сейчас даже рад. Не придется на Галине срываться, она этого не заслужила.
Эта лучшая из женщин досталась ему. В начале совместной жизни тихая, спокойная, кроткая. А сейчас она стала поднимать свое красивое и милое личико и давать отпор всем претензиям со стороны мужа. Жена и мать отменная. Порой он удивлялся, как хрупкая женщина управляется с таким семейством, да еще и тянет на себе все хозяйство. «Нет, Галинка, я тебя никогда не оставлю, только смерть разлучит нас,» - пронеслось у него в мыслях. В сущности, его жизнь устроена, лучшего и желать не надо. Человеческие отношения для него в данный момент осложнились до такой степени непонятно, что, как подумает, становится жутко и замирает сердце.
Пока в голове у него все переворачивалось вверх дном, не заметил, как снизил скорость. Лишь только фуры, обгонявшие его одна за одной, заставили взглянуть на спидометр. Ого, вот это он плетется: 50 км/ час. Решил остановиться: надо извиниться перед Анютой за столь внезапный отъезд.
И услышав в трубке голос любимого, женщина вообразила счастье, которого у нее, в сущности, не было никогда. И казалось ей, что и на небе, и всюду на окнах, и на деревьях светится ее счастье. Вчерашняя встреча с Николаем для нее была странным сном, а теперь она проснулась и слышит того, с которым, ей казалось, распрощалась навсегда.
Николай искренне извинялся за свое поведение:
- Любимая, я осознал, что этот малыш нам послан свыше, я рад. Береги себя.
После разговора с Анютой он уже начал освобождаться от той оболочки, которую сам же и создал вокруг себя, пытаясь защититься от внешнего мира. У него возникло даже отвращение на человека, который заставляет мучиться двух женщин, которые ему одинаково дороги. Теперь уже действительность не раздражала его, не держала в постоянной тревоге за будущее.
И все-таки мысли, как мужчина не пытался от них отмахнутся, не покидали его голову. Плотскую любовь никто не запрещал. Пора покинуть ему свое уныние и все внимание переключить на дорогу. Странно устроен человеческий мозг: события остались во вчерашнем дне, а он все прокручивает и прокручивает их, заставляя заново переживать случившееся.