Летом как-то, в самую жару, я была в банке. Дело почти на час. Прохладно. Тихо. Народу нет. Только женщина у банкомата. Лет семидесяти. Или больше. Худенькая. Чуть изогнутая от времени. Копна волос, расклешенные книзу джинсы. И каблуки. Босоножки на высоченных каблуках. Мне ещё полжизни до возраста дамы жить, но я такие высокие не ношу. Неудобно. Женщина легко переступает каблуками. Однако, у неё заминка. Обращается к служащей:
- Он мне пишет «только наличные», но мне нужно картой.
- Вот вы и вводите код, - загадочно отвечают ей.
Я бы не поняла, честное слово. Старушка в босоножках тоже. Но вернулась к бездушному банкиру и уже через пять минут со знанием дела махала перед ним документами. Сканировала, значит. Все у неё сладилось. Я в восхищении.
А женщина на выходе чуть покачнулась. Все же не так просто это – в ногу со временем? Но нет, она просто следующую посетительницу пропускала.
Это точно старушка. Другого слова не подобрать. Сухая, прямая, седая, в платочке. Очень-очень старенькая и маленькая. Моя прабабушка в таком возрасте из дома еле до двора доходила. А эта бабушка с сумочкой в тон блузе. В сумочке пакет, в нем аккуратная папка, в папке бумаги. Коммуналка, наверное. Минут пятнадцать бабушка мирно общается с банкоматом. Беззвучно уходит. Я в восхищении.
Почти сразу заходит и садится возле меня старенький господин в шляпе, светлом костюме и с тросточкой. Спина, конечно же прямая. Он никуда не спешит. Ничего не узнает и не делает. Жара. На улице сейчас самое пекло. Дедушка просто решил отдохнуть. В банке свежо. Сидит молча и совершенно благочинно.
Вдруг оказывается, что в помещении полно других посетителей. Спешащая женщина что-то доказывает напряженно, молодой парень нервно переступает красными кроссовками, двое мужчин никак не могут взять талончик, что-то заело, зовут на помощь.
Дедушка в шляпе продолжает отдыхать. Кажется, мимо него даже муха летит тише, будто попадает в особое измененное пространство. Вдруг взгляд из-под полей. Спокойный взгляд в пустоту. И в нем столько слов. Про жару и больную ногу, про невозможность найти себе место. Немножко про растерянность, обиду и сожаление. Про тех, кто жил, был, любил… с суффиксом -л-. Про тоску. Про одиночество. Про то, что никогда не говорят вслух. Такие люди не говорят вслух.
Они никогда не станут что-то доказывать напряженно. Нервно переступать, громко требовать помощи. Они молча потыкают в экранчик - научились. С достоинством отдохнут, глотнув прохлады, и уйдут. Быть может, навсегда уйдут.
Светлана Соколова