Пошла я на завод, хотела кое-кого застраховать. Захожу в цех, взяла с одной женщины заявление на оформление травмы, она ехала из деревни на электричке, та столкнулась с дрезиной. В результате пострадавшая получила перелом руки.
Застраховать никого не удалось, весь завод гудел, как растревоженный улей. Милиционеры ходили тут и там. Меня работники завода сразу ввели в курс дела.
В химцех, дня 2 назад, пришла из бухгалтерии одна дама делать ревизию по серебру. Я эту ревизоршу хорошо знала, это была высокая женщина по имени Тамара. Она всегда ярко одевалась, красила губы очень красной помадой. Носила короткую стрижку на белокурой шевелюре, была со всеми приветлива, не замужем, ей было лет 35.
В этом цехе делали покрытие деталей серебром. Вот Тамара подбила баланс, и сели они с бригадиром и двумя работницами отмечать удачную ревизию в конторке.
Бригадир достала из сейфа спи рт, они его развели, «причастились», закусывают, пошли весёлые разговоры, ведь все друг друга хорошо знали. В свою выпивку добавляли варенье, получился на вкус чуть ли не ликёр.
В это время женщину-бригадира вызвали в цех, по работе. В колбе, которую ранее выставила бригадир « огненный вода» кончилась.
Тамара требовала продолжения «банкета», как Иван Васильевич в известном фильме. Ревизору отказывать было не принято, эти работницы, иногда, свои колечки , серёжки и цепочки тут покрывали серебром, а недостачу списывала Тамара.
Одной из работниц пришлось залезть в сейф ( ключи торчали в дверце), она достала не полную прозрачную канистру. Женщины разбавили питьё в обычной пропорции, опыт у них в этом деле был большой. Разлили по стаканам. Тамара положила себе ложку варенья и размешивая, воскликнула:
-о, почему-то варенье сразу свернулось, прокисло, что-ли?- Это были её последние слова.
Она, не дожидаясь «собутыльниц», выпила первой и тут же повалилась со стула на пол. Женщины её подхватили, стали усаживать обратно, она была без сознания, изо рта шла пена. До больницы Тамару не довезли, жаль, такая молодая женщина!
Потом я видела в отделе охраны фото этой канистры, на ней была наклейка с изображением черепа с перекрещенными костями, ведь в этой канистре хранилась концентрированная кислота. Но я почему-то уверена, что эта наклейка появилась там гораздо позже «банкета», всё наше русское «авось».
Конечно, я не оправдываю этих женщин, но в то время алка голь был дешёвый, сравнительно. А на халяву, как известно, и уксус сладкий.
Я пошла домой под впечатлением произошедшего. Как только вышла из стеклянных дверей проходной, сразу мне за шиворот упали первые капли. Дождь расходился всё сильнее, ровно зашумел по траве, тротуару и кустам. Пришлось быстро достать зонт из сумки.
Обрушилась сплошная стена воды, такой сильный дождь я видела только в Прибалтике. От соседнего завода шла широкая колонна людей, смена окончилась. Интересно было смотреть на плывущую реку разноцветных зонтиков, я в молодости уже видела это явление на Уралмаше, но там эта «речка» была куда мощнее.
На остановке транспорта стояли люди, плотно прижавшись друг к другу, спасаясь от дождя под крышей. Народу было очень много, сюда стекались после смены работники трёх близлежащих заводов.
Подошёл троллейбус, уже набитый битком, я пошла дальше пешком. Пока шла, дождь перестал также внезапно, как и начался. И вдруг я увидела радугу, разноцветная дуга была не полная, её частично закрывали облака. Пахнуло свежестью, кусты заблестели в лучах солнца, выглянувшего из-за тучи. Надо было спешить, готовить семье ужин, обычные дела никто не отменял.
Так и жили...