Время от времени я перебираю старые фотографии и вспоминаю всякое-разное. Вот и подвернулась мне подборка, наверное, пятилетней давности - я оказалась в Баден-Вюртемберге аккурат во время Алеманнского карнавала. Бродить по местным городкам, то и дело натыкаясь на всевозможных ведьм, чертей, шутов, Джеков Воробьев и прочих неожиданных персонажей оказалось {очень весело.
Казалось бы, никаких особых хитростей тут не предусмотрено - сшил себе костюм, какой хочешь, и развлекайся. Ан нет! Как выяснилось, чтобы заделаться "правильной" ведьмой или шутом, нужно для начала вступить в клуб. И это не так-то просто!
Например, в Генгенбахе, прежде чем оказаться уважаемой ведьмой Hexen, нужно пройти испытательный срок – ни много ни мало три года, в течение которых претендент обязан принять участие в трех крупных мероприятиях карнавала. И ходить на торжественные шествия придется в образе «соломенного человека» – “Люмберхунд” (Lumberhund). Это самый старый из традиционных костюмов, доступный буквально всем.
Дело в том, что исстари гуляния на территории Генгенбаха начинались от Овердорфа (то есть, «верхней деревни», расположенной уже за городской стеной). Крестьяне там были бедные, а потому для участия в празднике попросту набивали себе в одежду солому, а потом накидывали на лицо раскрашенную тряпку (или чернили его сажей). Именно в этом облике и выступают претенденты на роль Хексен (Hexen), а те, кто уже получил этот статус, от души над ними развлекаются – катают их, толкают, усаживаются верхом и т.п.
Когда три года «измывательств» позади, члены клуба голосуют за новичка, и если хотя бы 80% участников сказали «да», он может начинать подготовку к следующему карнавалу уже в новом качестве. Но прежде придется изрядно потратиться. Для начала заказывается маска, ее делают из дерева, и стоит она немало – порядка 300 €. Потом дело доходит до костюма, чтобы успеть вовремя, его начинают шить аж в сентябре.
В Генгенбахе непреложное правило – ведьмами могут быть только мужчины, а женщины предстают в роли шутов «Шпетлехэнзель» (Spattlehansel). Вот кому приходится потрудиться над костюмом! Шьется он из обрезков и стоит дешево, но сама работа невероятно кропотливая – необходимо сшить из лоскутов разного цвета 1200 «лепестков», а потом соединить их в одно целое по принципу елочной шишки. Трудиться над карнавальным одеянием начинают загодя, привлекая к делу всю семью – жена строчит, муж выворачивает готовые детали наряда, невестка проходится по ним утюгом… А ведь в семье, как правило, не одна «Шпетле», а несколько – все поколения, от бабушки до внучки, и каждой нужен свой костюм.
Для того, чтобы торжества прошли гладко, члены клуба с лета начинают встречаться и обсуждают все детали. Дети старательно репетируют свои «кричалки» и отрабатывают игру на трещотках, а ведьмы и шуты собираются на опушках, чтобы как следует потренироваться водружать огромную метлу и багор, которые будут украшать ратушную площадь во время карнавала.
Насчет того, откуда взялся багор, – тут своя история. На протяжении нескольких веков благочестивые власти пытались бороться с неистребимым стремлением местных жителей повалять дурака по зимнему времени. Как гласят протоколы конца XIII в., население города и окрестных деревень составляло 2500 человек, на которых приходилось аж три тюрьмы. С наплывом нарушителей в начале февраля тюрьмы не справлялись – несмотря на то, что наказания именно в эти дни были особенно суровыми, люди упрямо рядились в шутов и высмеивали городскую администрацию.
И вот в 1499 г. несколько веселых горожан стащили со стены огромный противопожарный багор, декорировали его по своему разумению, нацепили свои костюмы и маски и под грохот барабанов устроили шествие по всему городу на радость жителям. Блюстители порядка кинулись за ними, но не тут-то было – шустрые правонарушители ускользнули от них на земли, принадлежащие церкви, где и водрузили свой трофей.
Надо сказать, что отношения между церковью и городскими властями на тот момент были сложные, и вторгаться на территорию аббатства светские стражи не смели. Поэтому в дело вмешался городской юрист, который потребовал вернуть багор на место. Юрист аббатства великодушно разрешил забрать увешанное ленточками городское имущество, но стребовал с властей за это два гульдена – за ущерб, нанесенный аббатству. Лишняя тяжба между городом и аббатством (а их уже накопилось к тому моменту изрядно) никому не была нужна, поэтому дело раздувать не стали, багор вернули на место, но каждый год веселые Шпетле гордо водружают его рядом с ведьминой метлой, а 1499 г. считается официальным годом рождения генгенбахского карнавала.
Все карнавальные шествия начинаются от башни Ниггельтурм, украшенной изображением Шалка (Shaulk) – шута в красном двурогом колпаке с бубенчиками, дерзко показывающего язык в сторону ратуши. (Подобные высеченные из камня лица в шутовских колпаках очень часто изображались в средние века на ратушах или зданиях неподалеку от них, большинство из них носит имя Blecker.)
Первое событие карнавала (здесь его называют Narrenzunft) – это вечернее шествие жителей города, разряженных в ночные рубашки и панталоны, оно сопровождается грохотом барабанов и трещоток. Цель – разбудить Шалка. Толпа отправляется от Ниггельтурм и возвращается к ней, обойдя весь город. Небо вспыхивает разноцветными снопами салютов, люди хохочут и напирают друг на друга, каждый надеется, что первым увидит Шалка, который вот-вот должен появиться на башне. Именно Шалк ведет толпу к ратуше и принимает ключи от города у бургомистра. Именно он присматривает за тем, чтобы метла и багры были установлены должным образом. И заканчивается праздник тем, что после сожжения метлы ведьмы, Шпетле и простые горожане провожают Шалка обратно в Ниггельтурм – до следующего года.
Жизнь возвращается в привычное русло, все прячут свои наряды, воцаряется размеренная обыденность. Но уже с лета начнут стрекотать швейные машинки за украшенными геранью окошками фахверковых домов, а по опушкам окрестных лесов начнут шастать женщины с огромными баграми и мужчины с гигантской метлой. Потому что надо же хорошенько подготовиться к тому моменту, когда можно будет скрыть лицо под маской и с головой погрузиться в атмосферу праздника, выплясывая на ратушной площади, по периметру которой выстроятся лотки с сосисками, тортом «Черный лес» и кружками глинтвейна. И зазвучит победный клич от шутов к горожанам и обратно: «Narri?» – «Narro!», то есть: «Дурачитесь?» – «Дурачимся!»