Шла у Чистых прудов.
Темно, зима, огни, подсветка.
Поняла, что видеть не могу театр Современник.
Боже, боже, мой любимый, самый любимый театр!
А я буквально, - это не фигура речи, - смотреть на него не могу. После случая с увольнением Ахеджаковой, конечно. Никто, ни один человек из театра ее не поддержал. Никто публично не вступился. Какой ужас.
Я шла и думала: этот театр был моей мечтой, моей звездой в тумане. Я ребенком была (правда, театральным ребенком), и уже все про них знала и обожала! А Волчек? О, моя любимая Галина Волчек! Книгу ее сто лет назад читала- перечитывала. Фотографии эти молодые всех-всех-всех смотрела. Потом в Москву приехала. Сходила за эти годы в Современник практически на всё! На все спектакли репертуара.
И ни разу! Ни разу Современник меня не подвел! (А нет, один раз был… ужасный спектакль «Театр» с Яковлевой, с него ушли (Боже, ушли со спектакля Современника!) но это недавно, Волчек уже не было, а театр, видимо, начал свое превращение…)
Современник учил меня, учил нас… родителей моих, целые поколения учил, как театр учит, любви, добру, справедливости… вере в себя, вере в людей.
И вот так вот все разменяли?!
Предали нас всех.
Предали сами себя.
Но ведь они не хуже других? - говорю я себе. Не хуже. Но никому другому я , как им не верила! Вот в чем дело.
Умом понимаю вообще все. Сама, поди, не в белом пальто. Умом понимаю, а сердце разбито. Разочарование глубокое испытываю.
И смотреть не могу.
Прошла, отвернувшись.
Вот как бывает.
P.s. А письмо Лие Меджидовне Ахеджаковой со словами любви все написали? Напишите, серьезно, хоть пару строк!
Вот адрес: letters2gc@gmail.com
Мария МАХАНОВА
