Почтовое отделение на периферии унылое на события место. В подобную «затянутую паутиной» юдоль назначили новенького по компам.
«Сись админ, сись админ!» – угорали тамошние ведерные кошелки, пока не увидали новенького.
Эх, и пригожий парень! Кровь с молоком, косая сажень, открытая детская улыбка, отзывчивый, все дела. Прямо солнышко вкатилось в родовой склеп почты России.
В каких-то три дня новенький совершенно очаровал унылых теток, – глядят влюбленными глазами.
Такой румяный крендель с маком, что они кинулись наперебой сватать ему дочек, внучек, племяшек и прочих засидевшихся дунек. Чуть не в драку!
А он им на это, с большой теплотой показал фотокарточку жены. Бабищи окаменели… Сущая Горгона! – так страшна. А он эту нервнопаралитическую карточку нежно погладил и в бумажник, меж иконкой и неразменной купюрой затасовал.
«А мамыньки, как же тебя угораздило-то, сынок!..» – читалось в лицах сердобольных теток.
А он спешит с работы домой, букетик ей несет, звонит каждый час и слова худого не молвит.
«Знать и вправду любовь…» – вскоре зауважали тетки. И тут свое вспомнится, и бабье сердце сожмется. Короче, они до соплей умилялись трогательному союзу красавца и чудища, или щи…
Пустят слезу украдкой, и угостят сердечного пацана шарлоткой.
Балдели, покуда он не свинтил к другой. Тетки категорически осудили низкий демарш, заварили успокаивающих трав, вздыхают «Несчастная девочка, кому она теперь такая?..». И пущают слезу, и щтрюделем пацана не угощают, а глядят, что почтальон на адрес без индекса, – скептически.
А он показывает им карточку новой зазнобы. Мол, не осуждайте, а лучше взгляните тёти, – как тут не влюбиться-то?
С плохо скрываемым любопытством кошелки приблизились и, с проклятьями врассыпную! Одна перечница вовсе убежала домой, там обезножела и слегла.
Новая-то баба оказалась страшней прежней! Прежняя-то просто «Незнакомка» Крамского по сравнению с этой «иллюстрацией» первобытного человека в учебнике. А он психотропную карточку поцеловал и в бумажник, меж иконкой и неразменной купюрой затасовал.
Тетки охают под корвалолом «Несчастный мальчик, он конечно болен. И детишки пойдут невзрачные, как поножовщина в бане». А он шмелем с работы домой, букетик на отлете, звонит ей каждые полчаса и кроет самыми нежными словечками.
«Черт, и все-таки это любовь!» – погодя решили добрые тетки, умилились пуще прежнего и опять ему респект и уважуху и потчуют щтрюделем.
А она возьми, да и измени ему. «С кем?!..» – страшно недоумевали тетки. С крокодилом? Так зверинец давно уехал...
В общем, отделение сроду не испытывало таких разновекторных потрясений. Тётки ахают, охают «Несчастный мальчик, жутко подумать, кого он теперь облюбует…».
А он им, хоба! – фотокарточку новой. У одной прихватило сердце, другая наотмашь улеглась в картонки «Хрупкое», третья накатала заявление по собственному, – куда впизду такие переживания на самой расслабленной почте, средь стран не примкнувших к НАТО?!
На карточке-то – красавица! Поночка, Гаечка, Кралечка.
«Ну, наконец, взялся за ум! А какие детишки вылупятся, – купидончики!» – умилились тетки. Жизнь налаживалась.
Но, кралечка оставила его. Ибо он, собака непостоянная, изменил ей. С первой, которая Горгона. Горгона ему, мол «Старая любовь не ржавеет. Гоу перезагрузимся, у меня на тебя ещё всё кликабельно…».
Он и потек, как низкий осьминог. А она его поюзала, и четко заднюю, да стуканула кралечке. Нехитрая женская месть…
В почтовом отделении повис запах корвалола и валерьяны, посетители невольно искали вывеску «Аптека».
А тетки повесили табличку "Технический перерыв", и на общем собрании осудили его единогласно, как МИД не осуждал Америку со времен холодной войны в самой горячей поре.
Глядят, как неопохмеленный почтальон на цидулку Ваньки Жукова – пессимистически… Щтрюделем не угощают.
А несчастный покаялся, вымолил прощение у кралечки и был принят. Но в отместку она припаяла ему рога с лилипутом (чтоб обидней), – на смену зверинцу, удачно цирк с лилипутами приехал, понимаешь. Нехитрая женская месть…
Бедным теткам хоть скорую вызывай, – такие пертурбации… Отделение уже на ладан дышит.
Неизвестно, как дальше, но на жалобы граждан нагрянуло высокое начальство и уволило этого непостоянного по женской части работника. Поделом несознательному. Тетки перекрестились...
А. Болдырев