НАВИГАТОР АДА ММАНТ
НАЧАЛО
ЧАСТЬ 4
ЧАСТЬ 6
Проснулся я, и все: голова как арбуз, гудит, болит, словно в тумане. Вспомнить ничего не могу. Помню, как огурцы из банки доставал, и все – пробел. Утро, день, ночь – понять не могу, на окне занавески. Глазами поводил вокруг. Память стала возвращаться ко мне: у бабули в доме, значит. В итоге, чего боялся, то и случилось. Рядом с подушкой нашел телефон, хотел посмотреть сколько время, но увы: телефон издох. Надо его на зарядку поставить. Прислушался к звукам, в доме никого, видима бабуля в огороде. О, черт! Я же обещал теплицу почистить и покрасить. Поднялся с трудом с кровати, сушняк безумный. Добрался до кухни, в глаза бросилась трехлитровая банка с огурцами, я схватил ее и стал пить, словно из живительного источника. Пью и пью, а в голове только мысли об одном, что я творил вчера с пьяна? Хотелось верить, что просто нажрался и уснул, но червячок внутри меня вился и давал понять, что я отличился на все сто процентов. Даже боязно было бабушке на глаза попадаться.
Рассол утолил мою жажду, но похмелье гуляло по всему телу. Я огляделся, и понял, что даже не раздевался со вчерашнего вечера, а еще меня стали мучить позывы в туалет. Я выскочил на улицу и побежал к туалету. Бабушка сегодня терла другую теплицу, я помахал ей рукой и спрятался в туалете, словно он мог меня спасти от содеянного, от упреков и причитаний бабули. Кишечник был освобожден, но выходить из туалета было все еще боязно. Бабуля стыдить начнет и правду рассказывать, а я к ней был не готов. Беда была лишь в том, что в сортире воняло невыносимо. Так что у меня было варианта лишь два: сдохнуть от зловония в туалет или от бабусиных упреков. Второй вариант был более гуманный. Я собрался с мужеством и вышел во двор, направился к бабушке.
-Привет родная! - поприветствовал я бабулю, обнял ее и поцеловал в щеку.
-И тебе не хворать, вид у тебя, как у побитой собаки. - усмехнулась моя старушечка.
-Бабуля, совсем не помню, что вчера было. – смущаясь признался я, стыдливо смотря бабушке в глаза.
-Ой, посмешил ты меня до поры до времени, тебя после пятой рюмки на подвиги понесло, ели угомонила. Дурень бестолковый, героем себя возомнил: решил вмиг мне все отремонтировать на участке, от забора чуть ли не вилами отгоняла, благо стукнулся о косяк сарая, да свалился как тюфяк. Привела тебя в чувства и в дом проводила, налила рюмку побольше, чтобы угомонился наконец-таки и спать уложила. В погреб теперь не залезешь, лестницу мою разломал на пополам, я по ней сорок лет лазила, а теперь нет ее. Одни убытки от тебя, может домой поедешь, не нужен мне такой помощник. – проворчала как-то по-доброму бабуля.
Мне же стыдно стало, от досады плакать хотелось, но я же мужик. Вот надо же было так обделаться в бабушкиных глазах. Нужно срочно исправлять ситуацию.
-Бабуля, а время сколько? – спросил я.
-Полдень уже, спите вы много москвичи. – фыркнула бабушка и продолжила скрести деревянный каркас.
-Значит еще не вечер, - улыбнулся я.
-Ты бы шел опохмелился, лица на тебе нет. – улыбнулась бабуля. – Знала бы раньше, что слабенький такой: вином бы поила. Вчера такой бодрый был – горы грозил свернуть! А сам спишь до обеда, бездельник!
Я прекрасно понимал, что я сейчас не помощник для бабули, меня трясло с похмелья. Но, как говориться, клин клином выбивают. Я вернулся в дом: послушал совет бабушки, отыскал водку, что купил на кануне и налил себе сто грамм. Опохмелился, закусил огурцом, вроде бы легче стало. Налил еще полстопки и выпил. Чувствую, восстанавливается организм. Бодрость во всем теле.
Сейчас главной задачей было очистить каркасы теплиц от старой краски. Помнилось, что в машине была машинка шлифовальная, покупал – хотел машину на полировать. Все руки не доходили. Я взял ключи от машины и отправился искать инструмент. Надо будет еще удлинитель у бабули спросить. В багажнике я отыскал машинку и всего лишь одну насадку с жесткой крупой. Ну, и ладно: на что хватит, а там руками и щеткой дотру.
Бабушка дала мне удлинитель, целая катушка с розеткой. Моей насадки хватило только на одну теплицу. С другой стороны, да и ладно. Чистить вторую нет смысла, вдруг дождь пойдет и дерево набухнет. Бабушка принесла мне растворитель, я протер очищенное дерево и стал ждать, пока просохнет, чтобы начать красить теплицу после обезжиривания.
-Пошли пообедаем, а там и просохнет. – велела мне бабушка.
Пока я пыхтел над теплицей, бабуля сварила макарон и пожарила котлет. Стол был по-царски накрыт. Огурчики соленые, помидоры, грибочки. Запах встречал у самой двери. Живот заурчал, как только почувствовал все эти ароматы. Я сел за стол и вмиг съел макароны с котлетами, бабуля пыталась наложить еще, но в меня уже не лезло.
-Капуста заквасилась, съешь, - бабуля поставила передо мной тазик с квашеной капустой.
-Спасибо! – поблагодарил я бабулю, вилкой поковырял капусту. Вкусная, съел наверно полкилограмма.
Живот рвало от еды, начало клонить в сон, но меня ждали геркулесовы дела. Я поднялся с табурета и уже хотел идти красить теплицу, как бабуля велела сесть мне обратно и налила рюмку самогона.
-Я не буду, - возразил я, - хочешь продолжения вчерашнего?
-Пей, будем тренировать твой организм, а то, что это за мужик с двухсот грамм самогона ушел в нокаут. – фыркнула бабуля.
-Потом не фыркай, если я свалюсь от твоей бурды. – огрызнулся я, чокнулся с бабулей и опрокинул рюмку.
Едреная жидкость обожгла все горло. Я передернулся, запил бабушкино пойло компотом и отправился на улицу. Бабуля следом за мной вышла, всучила мне банку с белой краской и кисточку. А меня повело, так стало хорошо, опьянел я. Я подошел к теплице, открыл краску и стал медленно красить каркас теплицы. Запах сырой земли, запах самой весны смешивался с вонью краски, я вспомнил детство. Очень любил красить ограду у бабушки, чувствовал себя таким важным и нужным, прямо как сейчас. Я стоял и красил деревяшки, а бабуля стояла рядом и командовала.
-Что у тебя со зрением? А? Ты у окулиста, когда был, вон там кусок пропустил, и здесь. Хочешь, чтобы теплица заплесневела. – ворчала бабуля, а я лишь улыбался. Так было все забавно и нелепо. Я даже не обижался и не сердился на нее. Как же все-таки приятно, когда на тебя обращают внимание. Я поглядывал на бабулю, и сердце одновременно радовалось и сжималось от боли: сколько ей еще отписано времени в этом мире. Она такая хрупкая и одновременно сильная. Мне даже за родителей стало стыдно и совестно. Только с годами понимаешь, как неумолимо бежит время и как коротка жизнь. Живет одна, никто ее не навещает, разве она заслужила это. Столько времени мы ее не навещали и это печально, и так страшно одиночество, мне кажется я никогда не смог бы жить так один, как отшельник. Бабуля что-то буркнула снова, я лишь улыбнулся ей, так как не понял, что она сказал, из-за своих мыслей, прослушал ее слова.
-Дима, ну что ты делаешь? Стекла не крась! – еще раз повторила бабуля.
-Ой, извини.
Я отставил краску в сторону и отправился к машине, достал из машины скотч. Быстро как мог обклеил стекла теплицы, чтобы не испачкать их, и дело пошло куда быстрее. К закату мне удалось покрасить весь каркас у теплицы.
-Вот, и хорошо, теперь можно и самогонки. – бабуля подмигнула мне, потерла ладони и зашагала к дому.
-Эй, родная! – окликнул я ее. – Может хватит?
-Дома хватать будешь, а сейчас надо нервы успокоить, самой легче делать, чем за тобой следить! Руководить людьми трудно – это тебе не хухры-мухры! А я пить одна не привыкла. Так что краску закрой, кисть помой, и я жду тебя дома.