Жалуются только жертвы, ноют только слабаки, ревнуют с низкой самооценкой, завидуют самодуры. Будь сильной, говорили они.
Я росла в среде, где меня никто не спрашивал, какое у меня мнение и чего я на самом деле хочу. Детские потребности так и остались неудовлетворёнными ещё когда-то давно.
Наверное, вы слышали, что трудная для нас ситуация, которая произошла в детстве и мы не смогли с ней с ней справиться, найти решение, фиксируется в нас, закрепляя внутренний диссонанс. Или, другими словами, мы фиксируемся в этом периоде своего детства и больше здесь не растём.
Мы ждём, когда что-то произойдёт в жизни, что эту ситуацию завершит и сделает для нас понятной. Это детская травма. Гештальт терапия как раз несёт главную идею о том, что человек хочет завершить незавершённое, поставить точку в том, что было начато.
Почему человек может в одних вопросах вести себя адекватно, а в других, словно, совсем ребёнок? Где-то принимает важные решения, а где-то боится и стесняется? Важно ведёт сложные переговоры, а между ними ревнует или боится? Потому что какая-то часть выросла, а какая-то не нашла решений и осталась в детстве.
Когда-то нам могли сказать, что так поступать нельзя. И мы растём, смотрим на других и видим, что им почему-то можно. Думаем, что они дураки. Не любим их. Злимся. Иногда завидуем. Но, если разбирать это в терапии, мы придём к внутреннему запрету, осознав который, мы можем его прекратить, дать свободу своим внутренним желаниям и начать дышать полной грудью.
Самая сложная задача, которую мы решаем по жизни - это обрести мамину любовь. "Ну давай же, скажи, что я лучше других", "Скажи, что я хорошая", "Скажи, что я это заслуживаю просто потому что я у тебя есть", "Скажи, что я самое важное, что у тебя есть".
И тогда мы ревнуем своего партнёра, потому что он похоже, как мама, не даёт нам любовь, отдавая своё внимание больше кому-то ещё. Разве это низкая самооценка? И тогда мы обижаемся, что кто-то не оправдывает наши ожидания. Да, как ребёнок. Да, хотя и взрослый. Но мама не научила меня по-другому.
Я могу, конечно, делать вид, что я не такая. Сдерживать себя, строить вид интеллигентной и одухотворённой женщины. А внутри сидит ребёнок, забитый в угол и не знает, когда его страхам придёт конец. Я хожу и ни на кого не обижаюсь, никому не завидую и не ревную. И не живу толком. Всё жду. И болею временами. Иногда сильно. А ещё одиночество. Такое жгучее.
Вокруг ходят люди, внутри которых дети. Можно называть их людьми с низкой самооценкой, можно называть их ханжами, можно задирать нос, что вы не такие (но, скорее всего, такие же), но главное, что это люди, которые были лишены важной части любви, без которой так трудно понять, где безопасно, а где нет; когда можно доверять, а когда лучше не надо; как любить по-настоящему, чтобы не быть прилипчивым или слишком отстранённым.
Это не повод всех прощать и разрешать людям поступать с собой плохо. Потому что именно абьюзеры, испытывая подобные эмоции, манипулируют, стараясь удержать человека около себя. Но это повод подумать о себе. Дать своим эмоциям открыться. Потому что, пока их не проявишь, не сможешь с ними работать, не сможешь узнать о своих потребностях и начать двигаться вперед.
Не нужно быть сильной. Не нужно быть супер спокойной. Не нужно всё принимать и всех прощать. Нужно чувствовать, жить своими эмоциями и давать себе возможность быть собой.
Без надрывных попыток казаться лучше.