В наши дни под коррупцией понимают использование чиновниками своих должностных полномочий в целях личной выгоды. Однако же долгими столетиями этот латинизм означал нечто совсем другое! Коррупцией называли порчу системы правления в целом, процесс её разложения, скатывание монархии к тирании, а демократии – в охлократию, например, с ухудшением управления делами страны.
Античный грек Полибий предложил ввести смешанный тип правления из трёх чистых форм (описанных ещё Аристотелем), а именно монархии, аристократии и демократии. Дескать, если их «смешать», каждая «чистая» форма будет следить, чтобы другие не портились. Его идею забыли, и лишь в XV веке её повторил итальянский мыслитель Макиавелли. К практике перешли через двести лет в Великобритании. Там по итогам конфликта между Стюартами и парламентом (до того, как несчастного Карла I казнили) впервые достигли соглашения, что теперь тут смешанная форма правления, состоящая из короля (монархия), палаты лордов (аристократия) и палаты общин (демократия). Полибий был бы счастлив, если бы не умер ещё до нашей эры.
После этого английская демократия свергла и казнила английского короля; аристократия способствовала реставрации монархии; а новый монарх (Карл II) во внешних делах, между тем, плевал на парламент. Всё это так, но система была создана.
И практически сразу произошло ещё кое-что: в Британии появилась новая денежная система, кредитная и процентная, то есть ростовщическая. Важность этого события мало кто понимает. Несколько позже «новые деньги» обеспечили оглушительный успех Промышленной революции (а сейчас превратились в тормоз развития), но тогда – в самом начале – Британия, первой вступившая на этот путь, в экономике сразу пошла в отрыв от других европейских держав, создавая иллюзию, что имеет наилучшее правительство. Но стабильности власти как раз не было, а почти половина парламента была подконтрольна двору: демократическую «ветвь» попросту подкупали.
Вот теперь чиновники Британии начали массово переходить от системной коррупции как «порчи власти», к экономической коррупции в современном смысле слова. А те политики, которые оказались «отодвинуты» – оппозиционеры, подняли визг по поводу развития взяточничества и использования власти в личных целях. Но поделать они ничего не могли, поскольку антикоррупционных законов не было, а новая денежная система сама вела к нарушению баланса в политической сфере. И мало-помалу слово «коррупция» наполнялось новыми смыслами.
Именно на этом разошлись пути Великобритании и Америки: колонисты затеяли борьбу за независимость как раз из-за неприятия коррупционной системы правления, сложившейся в Британии. Но деньги есть деньги! Американское правительство, возникшее после завоевания независимости, очень быстро пошло по тому же пути. Там тоже, как и в Британии, не было юридического определения «порчи власти», и не было знания, за что и как надо наказывать. Скажем, использование в целях личной выгоды служебной информации в наши дни считается коррупцией, а тогда это было делом законным. Начиная с 1790 года, сменявшие друг друга правительства США раздавали привилегий «избранным» банкам, строительным компаниями и пр., а политики разных штатов покровительствовали исключительно своим политическим союзникам.
Даже во второй половине XIX века бизнесмены легально дарили конгрессменам свои акции в обмен на льготы и дотации. А до XIX века вообще был полный беспредел! Так то, что случилось в Великобритании, повторилось в Америке: коррупция отклонила политический процесс от демократического идеала.
До сих пор многие американские теоретики полагают, что порча власти происходит из-за «плохих людей», или из-за плохой организации правления, отсутствия «контроля ветвей», несоблюдения баланса интересов и прочего, повторяя мнение древних греков Аристотеля и Полибия. А вот, особенности финансовой системы, создающей условия для всего этого, остаются вне анализа; их воспринимают как данность, не подлежащую корректировке…
Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ.
«А мы и не знали»: История идей, История людей, История вещей.
Другие статьи рубрики «История идей»