В первой части нашего материала мы говорили о странах Востока, которые претендуют на российские земли. Япония, Южная Корея и даже тропический Тайвань не оставляют надежд и их чаяния длятся, как минимум, с окончания Второй Мировой. На очереди Европа. Единственное европейское государство, оспаривающее кусок России на дипломатическом уровне, помимо Украины, сегодня - Эстония. И это не декларации отдельных партий, а вполне государственная позиция. Не так давно эстонский министр МВД Март Хельме заявил, что в руках России, на сегодняшний день, находятся, как минимум, пять процентов эстонских территорий.
Речь о Печорском районе и Иван-городе, старинной русской крепости, основанной Иваном Третьим ещё в конце 15 века.
Любопытно, что в летописях, описывающих факт утверждения крепости на восточном берегу Нарвы, вообще нет речи ни о каких эстонцах. Договор о разграничении подписан с баронами немецкого города Ругодива, нынешней Нарвы. Сначала Нарва принадлежала датчанам, а с 14 века - Ливонскому ордену. После Ливонской войны крепость оказалась властью московского царя, и по летописям Ордена, "сильно обрусела, приняв образ жизни схизматов (православных)". Очередные претенденты на Нарву - шведы, попытались решить вопрос радикально, вырезав в 1581 году почти всех жителей, ходивших в Русскую Церковь, но так ничего и не добились.
Ништадский мир со шведами 1721 года, после победы в Северной войне, закрепил за Российской Империей всю Прибалтику "с городами и крепостями: Ригою, Дюнаминдом, Пернавою, Ревелем, Дерптом, Нарвою, Выборгом, Кексгольмом, и всеми прочими к помянутым провинциям надлежащими городами, крепостями, гавенями, местами, дистриктами, берегами с островами: Эзель, Даго и Меном и всеми другими от Курляндской границы по Лифляндским, Эстляндским и Ингерманландским берегам".
Шведам, в качестве компенсации и поощрения "к вечному миру" было выплачено два миллиона серебряных ефимков, полновесной звонкой монетой. Все расчеты были закончены в течение двух лет после окончания войны. Про вечный мир шведы всё поняли и воевали с Россией с той поры лишь эпизодически. Но где же во всей этой истории эстонцы? А они появляются лишь в 20 веке, когда немцы, в Первую мировую, захватили часть Прибалтики, пользуясь развалом армии после Февральской революции. Уже проиграв войну, Германия передала Нарву и Ивангород Временному правительству самопровозглашенной Эстонии. Именно тогда с эстонцами и произошло это долговременное помутнение рассудка. Оно заставило "без году неделя" нацию, точнее её политическую верхушку уверовать, что эти земли, обильно обагренные кровью российских и советских солдат, можно взять и просто объявить эстонскими. Красная армия попыталась тогда сходу отбить Нарву и окрестности, но сил у разорванной на части страны не хватило. Мир в Тарту 1920 года зафиксировал территориальные "приобретения" эстонского оружия и два десятка лет прибалты пытались безуспешно "эстонизировать" русскую Нарву, Печоры и Ивангород и даже внесли их в конституцию, как неотъемлемую часть Эстляндии.
Так возник этот территориальный "вопрос", который эстонцы поднимают на дипломатическом уровне с завидным упорством. Их латвийские коллеги оказались менее упрямыми и в 2007 году отказались от претензий на Пыталовский район Псковщины, который до этого называли дорогой латвийскому сердцу Яунлатгалией.
Время от времени латвийские националисты испытывают фантомные боли от потери насильно присоединенных областей, где число латышей никогда не превышало пять процентов. Как и поляки, поминающие Польшу "от можа до можа со славным Крулевцем" (российский Калининград), и финские радикалы, мечтающие о "Финляндии до Урала", и японские имперцы, до сих пор закрашивающие карты Японией "до Урала", но с другой стороны. На все эти инфантильные хотелки, как государственные, так и частные дала четкий ответ цитата из "12 стульев" от российского Президента в интервью "КП" 2005 года, вынесенная в наш заголовок. Латвийцев она тогда поразила настолько, что те почти сразу сняли все вопросы.
Ставьте палец вверх и подписывайтесь, если статья показалась вам интересной. Спасибо!