Зная мои пристрастья, некоторые, наверное, уже догадались, что речь о комкоре Борисе Горбачёве.
В 1937 году на него были получены показания от арестованных ранее. Тогда он пишет Сталину, Молотову, Ворошилову и Ежову в тщетной попытке доказать свою преданность. Начинается письмо с ритуального отрицания обвинений с одновременным поливанием грязью арестованных: "Глубоко потрясенный грязной клеветой, возведенной на меня троцкистскими изменниками Родины и партии - ПРИМАКОВЫМ, ГАРЬКАВЫМ И ГАВРОШЕНКО, я решил обратиться к Вам с настоящим письмом....Они злоумышленно возвели на меня обвинения в том, что, якобы, я:
а) являюсь глубоко законспирированным троцкистом;
б) предназначался каким-то троцкистским руководством для охраны персоны Троцкого ;
в) намечался на пост чуть-ли не "главнокомандующего вооруженными силами троцкистских заговорщиков при замышлявшемся ими контрреволюционном перевороте"
Как же Горбачёв собирается доказывать, что он не верблюд, не планировал переворота в пользу Троцкого и часовню тоже не развалил?
Довольно часто в таких случаях апеллировали к своей длительной и верной службе. Так поступил и наш герой: "Вся моя политическая биография, вся моя двадцатилетняя деятельность в рядах нашей партии служит опровержением троцкистской клеветы.
Формирование моего политического сознания, накопление знаний истории и политики партии, накопление культурных сведений началось поздно и в первые годы революции протекали медленно.
В феврале 1917 Года, движимый горячей симпатии и глубокой интуитивной веры в правоту лозунгов и дела нашей партии и стал большевиком. В ту пору я был малограмотным солдатом, не имевшим сколько-нибудь сложившегося марксистско-ленинского мировоззрения, а лишь готовым до конца драться с врагами пролетарской революции и партии...В конце 1917 г. я организовал вооруженный отряд, затем полк; повел за собой своих 4-х братьев...Со своим отрядом и полком бил польскую шляхту, эссеровских повстанцев, расстреливал фабрикантов, помещиков и попов на территории Западной области и Белоруссии, а позже сражался на фронтах гражданской войны". Да, в 1937 расстрелами хвалились.
Довольно часто оправдывающиеся часто старались доказать близость армейским и партийным деятелям. Так и тут. Своё "формирование политической личности" Горбачёв связывает с руководством Ворошилова. "Тов.ВОРОШИЛОВЫМ я и сделан от начала до конца последовательным большевиком ленинцем-сталинцем, которым останусь до конца моих дней."
Зато довольно редкБорис о можно встретить напоминание о своих реальных делах по борьбе с неугодными: "После того, когда я из пьяной болтовни Колесова и Думенко случайно узнал о замыслах Думенко перейти на сторону белых, о чём я немедленно сообщил тов.ВОРОШИЛОВУ, Климент Ефремову облачил меня большим доверием и вниманием". Кажется, этот сюжет пока не исследован. Был ли реально виноват Думенко, была ли это действительно пьяная болтовня или ложный донос мне, во всяком случае, неизвестно. Интересна и реплика Ворошилова, о которой вспоминает комкор: "Троцкий - это вредный гастролер и авантюрист в нашей партии. Он давно бы расстрелял меня и мне подобных товарищей, да руки у него коротки". Если это верно, то многое говорит о психологии Ворошилову и им подобных. Они не ожидали жалости к себе от своих врагов и сами не жалели противников, реальных или мнимых..
Увы для Горбачёва, в данном случае врагом считали его. И покаяние за то, что "многое не понимал, когда в 1923 г. я в числе многих слушателей Академии им.Фрунзе проголосовал а какую-то одну из множества протроцкистских резолюций, составлявшихся в Академии в ту пору" не могло помочь. Также не могло помочь и уверение, что он не участвовал "ни в каких троцкистских канканах, разыгрывавшихся в Академии".
Какую-то последующую оппозиционную деятельность и даже контакты с Примаковым, Гарькавым и Гаврошенко он отрицал. "Да, летом в 1939 г. ГАРЬКАВЫЙ был моим соседом по даче, но в отношениях подчеркивал расстояние между мной и им как старшим начальником"
Письмо написано, точнее, напечатано 27 апреля 1937 года. Если верить википедии, арестовали его уже 3 мая. А вскоре он был и расстрелян.