Я приехала в этот город очень рано, в 7 утра, а ждать нужно было до 9-ти. На лавочке в парке сидеть как-то не хотелось, и я пошла искать заведение, где можно в такое время хотя бы чай попить. Опять же и погреться, потому что холодно было, а я вышла из дома в тонкой куртке, без шапки и перчаток.
И такое заведение я нашла - это был небольшой магазинчик. В глубине - прилавок со всякой снедью и микроволновкой, а в сторонке - столики со стульчиками. Я взяла чаю и села за один из них.
Через несколько минут вошла женщина с красными щеками. На вид ей было лет 55, я заметила ее еще на улице перед кафе - когда я входила, она поправляла граблями клумбу. От женщины шел стойкий перегарный дух. Она весело двинулась к прилавку, но продавщица крикнула:
- Надя!
Женщина остановилась, как перед невидимой стеной. Она отступила назад и протиснулась в уголок к самому дальнему столику. Наши лица оказались друг напротив друга. Надя скользнула по мне взглядом, потом долго и обиженно смотрела в сторону.
Вот зашли первые посетители - школьники, они покупали сигареты перед уроками. Продавщица, пошептавшись с ними в уголке, виртуозно проделывала операцию купли-продажи из-под прилавка. Когда они вышли, Надя, посмотрев на меня, спросила:
- Ты школьница?
(Приятно, черт возьми), но я ответила:
- Нет.
- А, ты с училища.
Я отрицала.
- Учишься в институте?
Я покачала головой.
- Работаешь?
Я постаралась смотреть в окно. Поскольку находилось оно прямо за Надей, то получалось, что смотрю я вдаль и поверх ее головы. За окном был виден кусочек неба и голая веточка, я рассматривала веточку и пила чай.
А Надя из своего угла рассматривала меня. Через несколько минут она объявила результат наблюдений:
- Ты девочка с Луны!
Тут уж мне пришлось посмотреть. Я не знаю, что отобразилось на моем лице, но на лице Нади сияла радость и какая-то невыразимая пьяная любовь.
- Маша, иди сюда! - позвала она.
Из подсобки вышла хмурая Маша.
- Это девочка с Луны! Посмотри, посмотри на нее!
Я почувствовала, что должна встать и раскланяться, а лучше провалиться сквозь землю.
- Не приставай к посетителям, - прошипела Маша, - Пошла вон!
Надя затаилась. Она смотрела, как собака, в которую хозяин запустил тапком. В следующую минуту между женщинами произошла короткая перебранка, из которой я узнала, что Надя хочет выпить в долг, а Маша ей не наливает. И не нальет, потому что зарплата только через месяц, а Надя пьет под зарплату, которую зарабатывает, убирая помещение и прилежащую территорию.
Завидная уверенность в завтрашнем дне! Тут думаешь, как прожить этот месяц и каким он будет, а она уже переместилась в будущее, отработала, получила деньги, отдала долг... всё стабильно.
Маша была тверда, и Надя осталась ни с чем. Наверное, поэтому она снова и с каким-то угрюмым отчаянием взялась за изучение моего лица. Но и девочка с Луны была не так проста - она тоже уставилась в окно и принялась изучать веточку.
Пока я смотрела на веточку, Надя рассказала мне всю свою жизнь:
1. Несчастный брак, тяжелая работа, аборты, болезни, дети.
Потом о жизни дочери:
2. Несчастный брак, тяжелая работа, аборты, болезни, дети.
Все это вместилось примерно в 20 минут. Мне нужно было продержаться еще хотя бы с полчаса.
И вдруг сокровенным голосом, очень тихо и почти трезво Надя сообщила, что у нее есть любовь. Да-да, самая настоящая, поздняя любовь, которую она уже не надеялась встретить, и ради которой теперь живет. И замолчала.
Я, признаюсь, была растрогана. Даже оставила в покое свою веточку и посмотрела Наде в глаза. Она потупилась. Я подумала, что была несправедлива к ней, и уже предчувствовала, как остальное время проведу в приятном молчании.
Но тут в дверях магазина-кафе возник большой грязный мужик. Он был лохмат, стоял на широко расставленных ногах и сильно качался из стороны в сторону. Едва войдя, он повалился на стул и громко заматерился. При этом он наклонялся вперед, сальные лохмы свешивались на глаза; изо рта у него текло. Я боялась, что сейчас его огромная голова перевесит, и он упадет лицом в пол.
Надя, завидев его, счастливо засмеялась. Она вскочила, села рядом и принялась хохотать, ласкаться к нему и перебивать его брань своими разговорами. Мужчина, мне кажется, особо ее присутствия не заметил.
Среди всего прочего Надя сообщила своему товарищу (любимому?), что вот это (тычок в меня пальцем) девочка с Луны, и она очень хорошая. Но и это на мужчину впечатления не произвело.
Появилась продавщица и снова зашипела на Надю, чтобы она убиралась и увела с собой "эту тварь". Надя сказала: что ты ругаешься? Мы ничего, мы так. Мы только посидим немножко. Мы такие же посетители, как и все (взгляд в мою сторону) и тоже имеем право. Продавщица ответила: ох (нецензурно), я не могу! да чтоб вам сволочам (поток проклятий) и здесь, и на том свете. После чего налила обоим в пластиковые стаканчики какой-то жидкости и раздала по ириске. Это угощение, как я поняла из ее слов, выдается под условие того, что они сейчас же уйдут, и записывается в счет будущей зарплаты Надиного приятеля. Он тоже был человеком будущего.
Пока Надя с приятелем угощались, вошли Сергеич с Михалычем (так эти мужчины называли друг друга). Они были помельче, и если можно так сказать, более интеллигентные. В них не было и следа удалой разнузданности, как в этой парочке. Одетые в серую ветошь, в которой угадывалась некогда приличная роба, они не шатались, а лишь слегка покачивались. Разговор их был серьезен и касался сравнительной характеристики ядерного потенциала России и Америки. Мужчины подошли к прилавку и потребовали налить - тоже в счет будущего. Мне представилось, что эта прозрачная жидкость, которую им подают в стаканчиках, и есть их будущее. Они держат его в руках, заливают внутрь, чувствуют его течение внутри своего тела... и им начинает казаться, будто оно уже наступило. Они выпивают его, вместо того чтобы проживать.
Но увы! люди будущего своими разговорами, криками и хохотом занимают слишком много пространства; в тесном помещении с ними тяжело, к тому же воздух сгустился от миазмов. Поэтому человеку настоящего пришлось выскочить вон.