Российский джазовый пианист Алексей Подымкин продолжает рассказ о записях джаза, которые сформировали его как музыканта. Восьмой выпуск (см. 1: Каунт Бейси «14 золотых мелодий». Всесоюзная фирма грампластинок «Мелодия», 1982, С60-18654; 2 — «Оскар Питерсон и Кларк Терри», Amiga, 1976; 3 — Адам Макович «Зимние цветы»; 4 — «Глен Гульд в Москве. Встреча со студентами Московской консерватории»; 5— «Трио Билла Эванса», Мелодия, 1986; 6 — «Каданс» Германа Лукьянова, «Путь к Олимпу»; 7 — Леонид Чижик «Реминисценции»).
Ленинградский ансамбль джазовой музыки п/у Давида Голощёкина «15 лет спустя» (ВФГ «Мелодия», 1984, С60 20507 007)
Сейчас, переслушивая альбом «15 лет спустя», я понимаю, что он записан и сыгран неидеально. Но в 80-е он был для меня образцом исполнения мэйнстрима. Больше остальных номеров мне нравилась аранжировка гершвиновского стандарта «A Foggy Day». Может быть, это прозвучит банально, но я с того момента очень люблю этих людей. Пианист Пётр Корнев, гитарист Андрей Рябов, контрабасист Дмитрий Колесник, перкуссионист Яков Солодкий, барабанщик Виктор Щербин звучали как люди искренние и в музыке, и в жизни: позже я познакомился со всеми, и интуиция меня не подвела — они все оказались прекрасными, открытыми людьми.
Вы будете смеяться, но когда я слушал эту пластинку, я мечтал хотя бы раз сыграть с музыкантами, записанными на ней. И так и произошло — правда, в разное время: с кем-то раньше, с кем-то позже, но мне довелось поиграть со всеми. Например, с Димой Колесником мы познакомились и впервые поиграли вместе только в октябре 2019 года в Нью-Йорке.
Ну а с Давидом Семёновичем Голощёкиным я познакомился задолго до того, как мы сыграли вместе пару нот. Это тоже длинная история. Но в итоге с 2003 года мы тесно дружим и регулярно играем вместе. Об этом я даже мечтать не мог.
Друзья, будьте аккуратнее со своими желаниями — они действительно исполняются!
ОТ РЕДАКЦИИ. Возможно, Алексея слегка подводит память: судя по данным на конверте пластинки (статью для обложки писал Владимир Фейертаг), Виктор Щербин на этой записи играл не на ударной установке, а на перкуссии, Яков Солодкий в записи не участвовал, а на ударных играл Евгений Губерман.
Запись была сделана в Ленинградской студии грамзаписи в 1983 г. и вышла годом позже. Существуют разные тиражи, выпущенные на Ленинградском заводе грампластинок (этот тираж был самым дорогим — на обложке была указана цена в 3 рубля, остальные издания стоили 2 рубля 50 копеек), на головном заводе «Мелодии» — Апрелевском заводе грампластинок под Москвой (два разных варианта — с белым и с розовым лейблом), на Рижском заводе грампластинок (с белым и с синим лейблом) и на Ташкентском заводе грампластинок им. Ташмухамедова: здесь было напечатано всего 2900 экземпляров, это достаточно редкий вариант издания. Но обложка у всех этих изданий одинаковая (см. выше).
Существует и ещё одно таинственное издание этого альбома с совсем другой обложкой, но мы располагаем только её неясной фотографией: установить, какой завод напечатал этот вариант, нам пока не удалось. Возможно, наши читатели-филофонисты смогут внести ясность?
СЛУШАЕМ АЛЬБОМ ЦЕЛИКОМ!
A1. In A Mellow Tone (Duke Ellington; переведено как «Приятным звуком») 5:49
A2. I Loves You Porgy (George Gershwin; переведено как «Я люблю тебя, Порги») 4:56
A3. It Could Happen to You (Jimmy Van Heusen; переведено как «Это могло случиться с тобой») 5:28
A4. I Should Care (Axel Stordahl, Paul Weston; переведено как «Мне бы полюбить тебя») 3:31
B1. In A Sentimental Mood (Duke Ellington; переведено как «В сентиментальном настроении») 6:21
B2. A Foggy Day (In London Town) (George Gershwin, переведено как «Туманный день») 5:12
B3. You Don't Know What Love Is (Gene de Paul, переведено как «Ты не знаешь что такое любовь») 7:49
Понравилось? Ставьте лайк (значок с большим пальцем вверх) и подписывайтесь на канал, чтобы увидеть новые публикации!
