Почему озеро назвали Искандеркуль - есть много легенд. По одной из них, Искандер Зулькарнайн (так называли Александра Македонского в мусульманском мире) обрушил горы, затопив непокорную крепость, до сих пор покоящуюся на озёрном дне.
По другой, пожалуй более раскрученной, в этом озере утопился Буцефал - любимый конь полководца, которого ещё 10-летний Александр укротил в том же возрасте, а повзрослев - прошёл на нём путь от Босфора до Индии, и даже один из городов в память о коне Александр назвал Буцефалией. Дух коня, по легенде, по-прежнему живёт в озере и выходит из воды в полнолуние:
Над озером нависает правильный купол Дождемерной горы (3342м), по тихой воде превращающийся в овал:
А за озером - Фанские горы:
С берега кажущееся круглым, на карте озеро имеет форму очень жирной буквы "Y" широкой стороной на юг - устья речек Сарытаг и Серидевол и исток Икандердарьи. По западному берегу озера проходит дорога, по которой я и решил идти, пока не стемнеет. Взгляд назад, на турбазы - по разные стороны Искадердарьи слева "моя" советская турбаза, справа всякие частные мини-отели, куда приезжает на выходные народ из Душанбе и Худжанда:
Озеро лежит на высоте 2194м, окрестные вершины - по 3-3,5 километра над уровнем моря:
Под вечер, однако, тут холодно и меланхолично:
Навстречу попался камаз с сеном - за озером ещё пара кишлаков и свой мазар Пир-Фокмама, сущность которого местные объяснили мне как "наш Николай Угодник", то есть заступник нищих, странников и детей:
Но чаще мне навстречу шли туристы, как оказалось - австрийцы, в том числе мужеподобные женщины, какими рисует европеек отечественная пропаганда. На кадре ниже видны двое ребят из той же группы, и когда мы поравнялись и дежурно поздоровались, они вспомнили, что видели меня у Анзобского водопада. Предыдущую ночь они ночевали в Маргебе, я рассказал им о своей поездке на Ягноб, а они - про Джергаталь, киргизское село в верховьях Раштской долины, откуда можно дойти к 7-тысячникам Памира. Собственно, один из этих двух ребят был и не совсем турист, а организатор поездки, пару лет назад полюбивший Таджикистан и теперь ищущий в нём новые маршруты, которые были бы интересны его искушённым в горных пейзажах соотечественникам. Но ситуация, что на Ягнобе мы ночевали у людей, с которыми в прямом смысле слова не знали одного языка, австрийцам была знакома куда лучше, чем мне, и показательно, что для поездок сюда организатор собирался учить не таджикский, а русский.
Вокруг озера не обойти, потому что на дальней его стороне стоит Президентская дача:
Взгляд назад, турбаза на фоне гор и не видна. Навстречу мне показалась машина, и я остановил её, решив, что следующей может и не быть, а стемнеет самое большее минут через двадцать. На пол-дороги я попросил водителя подобрать и австрийцев, и за десять минуты езды организатор успел показать мне несколько фотографий из своего похода к пику Корженевской мимо курящихся на рассвете киргизских юрт.
В соседних с моим домиках обитала целая группа турок из Стамбула, по виду и стилю общения совершеннейших европейцев.
Затем была тёмная горная ночь, холодный вечер сменило душное утро, и первым делом я вновь вышел на озёрный берег:
Озеро стало зеркальным:
Но я не знал, что за теми камнями есть ещё одно Змеиное озеро - совсем маленькое, метров 200 в поперечнике, но говорят, абсолютно отличающееся от Искандеркуля биосферой и составом воды.
Не увидел я и камня с надписью "Рускiе, 1870", который оставила экспедиция Алексея Федченко, пришедшая сюда по Фанским горам, а затем впервые из европейцев увидевшая ягнобцев. Алексей Федченко исследовал Памир, а погиб на Монблане, в его честь назван самый длинный и крупнейший в постсоветских странах горный ледник на том же Памире, а его сын основал ботанический сад в Душанбе. На Искандеркуле же мне попалась другая надпись, которая теперь тоже история. Как сложилась судьба этой Зухры в гражданскую войну?
Метеостанция на фоне Дождемерной горы:
Исток Искандердарьи:
Вниз по которой узкой тропой меж валунных завалов я и направился:
Странный агрегат над водой. "Клетка" - это "воздушный паром", ездящий над руслом по тросам, а странная "бомба" внизу скорее всего спускается в воду с датчиками и вертушкой для измерения скорости течения.
В какой-то момент впереди послышался отчётливый шум, а воздух стал более холодным и влажным. У мёртвого саура, похожего на драконью голову - смотровая площадка:
А в узкой щели за ней - водопад, который называют иногда Фанской Ниагарой:
Ниагара - сильно сказано, конечно, но в богатых водопадами окрестных горах этот выглядел из увиденных мной самым мощным:
На площадке стоять страшновато, меня почему-то начал одолевать панический страх, что я сейчас выроню из кармана телефон или паспорт, поэтому рюкзак, куртку и всё, что в теории могло с меня улететь я предпочёл оставить под сауром:
А расположена площадка, скажем прямо, не очень удачно - ниже видно, что водопад ныряет во вторую ступень, вполне может быть не последнюю. Высота Фанской Ниагары 46 метров - но скорее всего, общая, потому что водопаду, который виден с площадки, "на глаз" я бы дал метров 20.
Отсюда я вернулся на озеро. Солнце, несмотря на высоту, уже изрядно припекало:
С озера я уезжал автостопом, и своей машины ждал уже не помню сколько, но долго. Сначала мимо прошло несколько забитых до отказа "Жигулей" да "Волг". Потом - та самая стая минивэнов, и австрийцы, которым я вчера помог доехать до турбазы, помахали мне рукой: "Места нет, но вы держитесь!". Наконец, из-за озера с лязгом вырулил камаз с сеном, на котором я и перемахнул перевал. Сколь красиво в горах путешествовать - столь же и неудобно в них жить...