Не знаю, будет ли преувеличением назвать разделённый горами Таджикистан страной с красивейшей в мире главной дорогой. Главная - та, что соединяет две столицы, то есть в данном случае Душанбе и Худжанд. Южный участок на сросшихся Гиссарском и Зерафшанском хребтах существенно красивее и я бы даже сказал экзотичнее северного - со скалами фантастических цветов и форм, рудниками над пропастью, горскими кишлаками, где дольше всех держались басмачи, и самым настоящим подземным пожаром. Горный мирок, но на Памир при том совсем не похожий.
Рано утром мы с Виталием приехали на варзобский пятак Душанбе. Утром народ едет в город, а не из города, на пятаке к тому времени уже скопилось полсотни водил и считанные единицы пассажиров. Увидев двух белых мистеров, водилы обступили нас толпой, а узнав, что мы хотим на Ягноб - оказалось, что добрая половина из них ягнобцы. Найдя того ягнобца, который смог хотя бы назвать, из какого он конкретно кишлака, мы спрятались от толпы в его джип и приступили к переговорам. Выходило дорого, но заманчиво: за 100 долларов он довезёт нас до начала Ягнобской долины, и там передаст своему родичу из Маргеба, с которым мы поедем до ягнобских кишлаков и если понадобится, сможем задержаться там до утра. Может быть, ту же схему можно было бы провернуть дешевле в кишлаках на трассе типа Такфона или Сарводы, но я как всегда предпочёл больше заплатить чтобы меньше возиться. И вот уже на мощном быстром джипе мы ехали вверх по долине Варзоба, представляющей собой "домашний курорт" Душанбе:
Гиссаро-Алай похож на гнутый тризубец, где в роли древка - Алайский хребет, от которого на запад между "Сыром и Аму" расходятся Туркестанский, Зерафшанский и Гиссарский хребты, но первый ответвляется практически сразу, в то время как другие два в Таджикистане кажутся единым целым, и лишь в Узбекистане расходятся по разные стороны Кашкадарьи - Зерафшанский хребет тянется на запад к Карши, а Гиссарский сворачивает на юг, достигая Туркмении. Но именно Гиссар, из этих трёх хребтов самый низкий (до 4643м) - пожалуй, красивейшие горы Средней Азии. Фантастические виды начинаются уже в двух-трёх десятках километров от Душанбе, стоит только закончиться базам отдыха:
Вот и первый тоннель Дусти ("Дружба") длиной 1047м, открытый в 2011 году:
Но ещё до него (конкретно эти - уже после) начинаются мощные галереи от лавин и обвалов, порой расположенные очередями, так что из одной видна следующая, а сквозь неё зачастую и третья:
Крутого поворота же здесь раньше не было - меж теми осыпями дорога уходила на серпантиы Анзобского перевала (3372м) вокруг скалистой 4-километровой горы:
Новая дорога за поворотом вьётся над долиной речки Майхура, одного из истоков Варзоба. От Душанбе мы ехали чуть больше часа, но здесь уже иначе всё - холодный и чистый воздух, постапокалиптическое солнце да высота, ощутимая в разнице давления:
В перспективе ущелья - гора Сиех (4100м), которую я по ошибке принял за Чимтаргу (5489м), высшую точку Фанских гор.
На крутом повороте, внезапно, одинокое здание - общага дорожников, а прежде строителей этой дороги. Взгляд назад, Душанбе отсюда не виден - скалистые пики кругом:
Горы живут своей жизнью:
А потом из-за поворота возникает тоннель Истиклол ("Независимость"), и на его облезлом портале - не иероглифы, а персидская вязь. Водитель остановился на перекур, проверил, всё ли в порядке с машиной, отдышался и лишь затем повёл джип в темноту. Если все прочие тоннели, что я показывал на таджикистанских перевалах, строил Китай, то Истиклол в 2003-06 годах таджикам помогал прокладывать братский Иран.
Не думаю, что персы не умеют строить тоннелей, скорее просто местным коррупционерам с ними было легче договориться, но как бы то ни было, тоннель вышел мрачным - в нём темно и сыро, не горят лампы и не работают вытяжки, а до реконструкции в 2015 году ещё и воды было чуть ли не на полметра, и заглохнув в таком тоннеле, водитель серьёзно рискует угореть - длина Истиклола 5040метров, и до открытия Шахристанского тоннеля он был длиннейшим автородорожным тоннелем постсоветских стран. Говорят, иранцы не бурили гору, а взрывали, создав множество микротрещин, но в целом получилась весьма мрачная аллегория: "Независимость" как рождённый взрывами затхлый тоннель, в котором можно сгинуть. Так что осмотр машины да перекур тут и правда не лишний:
По тёмному тоннелю, освещённому лишь фарами других машин, мы петляли минут пять. Та сторона Гиссарского хребта с первого взгляда выглядит уютнее, зеленее и мягче, может быть потому, что горы прикрывают её от знойных афганских ветров:
Но внешность обманчива - на самом деле здесь суровый промышленный район:
Такого мне видеть ещё не доводилось - угольные шахты и разрезы на трёхкилометровой высоте! Как я понимаю, разрабатывать их здесь начали не от хорошей жизни уже в постсоветское время, чтобы не зависеть от поставок угля через враждебный Узбекистан. Чёрные терриконы, облака карьерной пыли, и буквально сваливающиеся на трассу из каких-то боковых серпантинов самосвалы - неотъемлемая часть придорожного пейзажа на северной стороне Гиссарского хребта.
Мировой же масштаб имеют здешние месторождения ртути и сурьмы: по запасам последней Таджикистан занимает 4-е место в мире (после Китая, России и Боливии), а по добыче - 5-е (после Китая, России, Мьянмы и Канады). По ртути точных данных не нашёл, но вроде бы тоже где-то в десятке (тем более производит её не так уж много стран мира, а одно из крупнейших месторождений - на Алайском хребте в Киргизии).
На поверхность кое-где выходят даже рудничные узкоколейки, вагонетки которых тягает не локомотив, а лебёдка:
На спуске с перевала вкопанный ржавеющий автобус, судя по вырезанной двери когда-то бывший КПП. Смысл в нём, наверное, был: хотя мы уже в Согдийской области, в гражданскую войну бывшей тылом "юрчиков", у здешних горцев было другое мнение, и та же Матча оставалась неспокойной до конца 2000-х годов.
От автобуса прекрасно видно грозного вида ущелье, как Невский на Адмиралтейство замкнутое на далёкую гору, острую как клык. Это и есть долина Ягноба, по совместительству старая дорога на Анзобский перевал. Справа Гиссарский хребет, слева уже Зерафшанский:
А левее за ступенями серпантина виден сам зеленоватый порожистый Ягноб, и зелёный кишлак со звучным названием Такфон на склоне Зерафшанского хребта:
На спуске - обогатительная фабрика "Зерафшан", к которой выводит узкоколейка из рудника:
Снизу, с ягнобского берега, лучше видны мрачные корпуса, на склоне стоящие лесенкой:
Но с их прикрывает великолепное советское панно:
Но обживали эти горы отнюдь не советские рудокопы: где-то здесь Александр Македонский хитростью взял неприступную Согдийскую скалу, на вершине которой укрылись тысячи повстанцев по главе с Ариомазом и бактрийцем Оксиартом. Там были запасы еды и вода, а отвесные стены позволяли защититься от войска любого размера, но воины Македонского "отрастили крылья", или вернее переквалифицировались в скалолазов, и взойдя ещё выше Согдийской скалы, убедили её защитников, что за ними всё войско. Сдавшийся Ариомаз был распят, а Оксиарту повезло больше: Александр совершенно неожиданно для своего статуса влюбился в его дочь Роксану и взял её себе в жёны не как добычу, а как женщину, которой предлагают руку и сердце, и бактриец стал в новой империи сатрапом (грубо говоря, губернатором).
А вот в душанбинском музее деревянный идол божества Мехра-Ахуро с Красной горы (Кухисурх) где-то между Айни и Такфоном:
Хотя тут много красных гор... Впереди - не долина, а скорее ложбина меж двух почти сросшихся хребтов. У дороги - выцветший до графики плакат, в котором лично я вижу луг и деревья, а стало быть призыв беречь природу:
Такфон и быстрая вода Ягноба, на фоне красноватых гор кажущаяся пугающе бирюзовой:
Ммостик, откуда снят кадр выше, ведёт к колоритнейшим домикам из дикого камня на берегу. Сейчас это хлевы и кошары, но не исключаю, что в те времена, когда здесь было Фальгарское бекство Бухарского эмирата, они служили людским жильём:
А буквально через несколько километров за Ягнобом открывается вот такой вид - мёртвые горы затянуты едким дымом:
Это ни что иное, как подземный пожар - в горной толще медленно тлеет уголь. Причём тлеет не первую тысячу лет: если в современном изрытом шахтами мире техногенные пожары в угольных пластах, которые невозможно потушить, стали нередки, то подземный пожар Фанских гор - естественный, и знали о нём ещё древние греки. В путеводителях при этом о нём не написано, я сам узнал лишь от Виталия, а проезжая мимо, даже не догадался бы о том, сколь уникальное явление наблюдаю.
Здесь же и действующие разрезы и шахты, и над Ягнобом, словно водопады - рудничные водоотводы:
А это уже не Ягноб, а Фандарья. В нескольких километрах от Такфона находится рудничный посёлок "Зерафшан-2", близ которого Ягноб сливается с речкой Искандердарья, текущей сюда из озера Искандеркуль, до которого также ещё доберёмся через пару-тройку постов.
Между Зерафшаном-2 и Сарводой снят и заглавный кадр, и не та ли это Красная гора, на которой сидел деревянный идол?
В Сарводу мы с Виталем на самом деле спустились уже после поездки на Ягноб, чтобы найти машину в Душанбе или на Искандеркуль. На базаре в мелкой ашхане мы ели курутоб, а над нами висел телевизор с иранским ТВ, а в телевизоре был длинная занудная реклама средства от геморроя с весьма натуралистичной компьютерной моделью заднего прохода в процессе... ну в общем понятно чего. Может быть поэтому здешний курутоб я так и не доел.
Сарвода - базарный кишлак, куда ездят за продуктами горцы, и хотя ягнобцы отправляются отсюда в родные кишлаки не каждый день и забитые под завязку, думаю найти внедорожное такси здесь выйдет подешевле, чем в столице. В глубине же Сарводы - контора Анзобского ГОКа, к которому относятся и оба "Зерафшана" - с какой стороны ни взгляни, а это главный населённый пункт "ложбины".