Хорошенькая она была. Не красивая, нет. Не роковая, не манкая, не ослепительная. Скорее — мышонок.
Гошу привлекло именно это. Она не выглядела требовательной, наглой. Не заявляла, что она «феминистка, эко-активистка, полиаморка». В общем, не создавала ощущения современной шумной девушки с уверенной жизненной позицией.
Гоша искал такую долго. Он и сам был не особенно напористым. С бойкими девчонками из их офиса он общаться не решался.
Галя ее звали, эту мышку. Познакомились они на работе. Галя приехала из Калуги в Москву. Работала кем-то вроде «принеси-подай» у их руководителя.
Гоша жил в Москве. Правда, москвичом в третьем поколении не был: приехал сюда учиться, нашел работу. Снимал комнату, потом постепенно накопил на свое жилье. На квартиру не хватило. Удалось купить комнату в коммуналке на окраине Москвы, но это ничего — до метро 20 минут пешком.
Много ли надо холостяку? Эту комнату, свой угол, Гоша считал большим достижением. Разумный парень. Никогда не равнялся на тех, кто в его возрасте ездил на дорогих авто и жил в квартире на Остоженке.
Позвал Галю на свидание. Та взглянула на него коротко и кивнула. Гоша вздохнул с облегчением.
О себе она говорила мало. Где живет, что любит, чего хочет — он не знал. На третьем свидании Гоша решился на поцелуй. Галя ответила. Потом искоса взглянула на него: «Поедем к тебе?» Хорошая девчонка. Не воображала о себе бог знает что.
Через два месяца она просто и буднично сообщила о своей беременности. Гоша разволновался. Спросил, где она живет и как собирается поступать. Галя на вопрос о жилье неопределенно промолчала — стало понятно, что жить ей с ребенком негде. Но рожать хотела твердо.
Гоша позвал ее жить к себе.
Галя с достоинством приняла его скромное предложение. Правда, с чемоданом в тот же вечер у него на пороге не объявилась. А выдвинула ряд условий, спокойно и деловито.
Купить посудомоечную машинку. На троих посуды руками не намоешься, она ведь не нанималась. Переклеить обои во всей квартире, включая общий с соседями коридор. Подвинуть соседей на кухне — они все равно бывают здесь наездами, пусть выкинут свою микроволновку (только место занимает) и старый холодильник (который ведет себя, будто припадочный). Стиральную машинку, которая была общей, занести в их комнату. А соседи пусть как хотят. Да.
И как только эти простые, с точки зрения Гали, условия, будут выполнены, она переедет. Нет, ну не пылью же дышать, в самом деле? И не заниматься мытьем посуды вручную?
Гоша принялся за переговоры с соседями. Соседи не поняли, отчего они должны уступать свою территорию неизвестной им беременной девице. Отношения были испорчены. Холодильник и микроволновка остались стоять на прежних местах. Посудомойку пришлось упихивать, считая миллиметры.
Гоша взялся за ремонт.
И, пока переклеивал обои, отчего-то думал не радостное о том, как женится на этой девчонке и как они будут растить с ней малыша. Мысли были другие, растерянные и неуверенные.
Он ни разу не слышал о нее ничего о чувствах. Любит ли она его? По всему выходило, что нет. В ее спокойных и деловитых решениях не было ни грамма эмоций. Будто принимала предложения от работодателя, когда Гоша предлагал ей сходить в кафе или погулять.
О беременности сообщила так же: будто добавила новый пункт в трудовой договор. Мол, работка не сахар, конечно, но я разумная девушка из Калуги, без собственного жилья, а значит, комната на окраине Москвы — это то, за что стоит потерпеть ежедневную рутину. Мужчина будто был для нее как деловой партнер. «Вот мои условия, вот мой товар.»
Так он доклеил обои. Выкупил у соседей стиральную машинку и перенес ее в свою комнату.
И Галя переехала.
А через три года так же спокойно и буднично уехала от Гоши.
Ребенка, сына Ваньку, оставила у него — вначале под предлогом неустроенности, а потом и вовсе перестала придумывать какие-либо отговорки. Гоша работал удаленно. Крутился как мог.
Галя уехала другому парню, у которого была своя квартира. Кажется, в этот раз условия ставили ей. И в «трудовом договоре» значился пункт о том, что жизнь в уютной двушке спального района с новым мужчиной начнется с того момента, как она станет свободной женщиной, не отягощенной заботами о ребенке.
Похоже, Галю устроили такие условия. Жизнь — она ведь такая. Не осыпает благами.
Зато если принимать то немногое, что она предлагает, можно и до квартиры на Остоженке добраться.