Короткие, с элементами абсурда заметки Андрея Лазарева об особенностях лондонской жизни. Часть третья.
ПОПУГАИ
Каждый год лондонские попугаи собираются улететь зимой в Индию, на репатриацию. Уже в августе они впадают в немыслимую ажитацию. Чтобы не ударить в грязь клювом перед дальними родственниками и принести на родину Просвещение, многие с осеннего семестра изучают постколониализм в самых левых университетах, Биркбекском и Голдсмитовском. Причем делают это настолько рьяно, что потом студентов заставляют мыть окна и подоконники с внешней стороны.
Потом они тренируются в перелетах над водными гладями. Обычно это небольшие озера в тихих парках. Попугаи накручивают круги и постепенно звереют при виде невозмутимых, по-английскому чопорных и величавых в своем поведении уток. Вся подслушанная в университетах наука тут же бросается в попугайские головы. Визжащие облака начинают задирать невинных аборигенов, и даже те утки, что по национальности мандаринки, все равно неизбежно попадают им под раздачу и под горячее крыло.
ИНЖЕНЕР БРЮНЕЛЬ 3
Инженер Брюнель вмешивался во все. Строили в его время Хрустальный дворец, и он тут как тут. Строительство, как известно, доверили садовнику Пакстону. Решили: надо, чтобы было красиво. Все-таки, Всемирная Ярмарка. Гости приедут черт-те откуда. А кто, как не садовник, может сделать красиво?
В конце концов Брюнеля удалось отогнать. Все-таки сын эмигранта, полуфранцуз, а тут – национальный проект! Он только немного почертил на досуге, а всерьез ничего не испортил.
Пакстон построил огромный парник и пытался разводить в нем томаты, но его тоже с успехом прогнали, хотя он был чистокровный английский гений.
Ну это ладно. Брюнель ведь и по улице пройти спокойно не мог, чтобы не дать инженерного совета. Стирает английская баба белье в корыте – он ей про волны и завихрения все расскажет. Курит моряк пеньковую трубку – все узнает, даже если и не захочет, про силу пара и дыма… Бывало, инженеру Брюнелю и попадало.
ГРЕКИ И СОЛНЦЕ
Давным-давно греков в Лондоне назначили отвечать за солнечную погоду. Вначале хотели попросить египтян, но скоро выяснилось, что эти давным-давно вымерли. И требовалось-то от греков немного: как только златоблещущий Гелиос покажет свой краешек из-за туч, немедленно начинать гекатомбы и возлияния. Но что-то пошло не так. Есть несколько версий, что именно.
По одной из них, греки за долгие английские зимы и осени подмерзли и стали чересчур недоверчивы («а ведь еще Геродот не верил в существование Британии», – говаривал Веничка Ерофеев). Когда златоблещущий Гелиос показывает свой краешек, они отмерзают и расслабляются. Они выходят наружу, вытаскивают пластмассовые стулья, садятся и некоторое время недоверчиво греются, иногда поглядывая на тот краешек из-под локтя. Потом начинают чинно, подкручивая усы, собирать на стол, подносить все эти бесстыдно пахнущие цацики-сувлаки-мусаки, раздавая подзатыльники детям и одаряя поцелуями жен. Если солнце и тогда не спрячется, то греки воображают, что просто обязаны зычно пригласить всех родственников и соседей… До настоящей работы, подлинного почитания, дело так и не доходит, и солнце скрывается.
Другая версия – полностью противоположная. Она утверждает, что греки и так предаются возлияниям и гекатомбам без перерыва, солнце не видит разницы и обижается.
Но если спросить самих греков, то они обязательно скажут:
– Друг! Послушай друг, ты знаешь наших мудрецов? Ты знаешь Аристофана? Так вот, он говорит, что Гелиос прилетает в вашу Англию каждый день. Он называет вашу Англию Островами Блаженных, он здесь распрягает коней и оставляет пастись. А сам спит. Спит, понимаешь? Неужели мы станем его будить?
КАНАЛИЗАЦИЯ
В Лондоне очень гордятся древними канализационными стоками. По-английски это звучит гораздо легче, воздушнее и игривее: sewers. Почти по-птичьи: сьюарз! Сьюарз! В строительстве этих стоков хотел принять участие инженер Брюнель (см. ИНЖЕНЕР БРЮНЕЛЬ), но не успел: их сделали до него. Считается, что задолго. Начали сами римляне, а Брюнелю и его поколению достались одни ремонтно-восстановительные работы.
Во многих местах Лондона водят экскурсии по этим стокам. Вернее, над ними. И рассказывают мечтательно: вот, мол, под нами такое течет… что хочется как-нибудь проскользнуть. Можно и проскользнуть, если не побояться встретить там британского ученого (см. БРИТАНСКИЕ УЧЕНЫЕ) или кута (см. ПТИЦА КУТ)
В газетах регулярно показывают находки: огромный ком жира, метров десять в диаметре. Называется fatberg. Сам в стоках скатался, безо всяких легкомысленных скарабеев.
ЭЛЕКТРОСТАНЦИИ
Электростанциями в Лондоне тоже гордятся, хотя к их изготовлению римляне рук не прикладывали. Но тут – викторианцы (см. ВИКТОРИАНСТВО), а они – ничуть не хуже римлян. Старые электростанции бережно сохраняют. Устраивают музеи, выставочные залы. Параллельно с осмотром малоосязаемого современного искусства, можно прийти, пощупать чугунные, зеленоватые, солидные, но без чванства, турбины.
Хотя с ними неясно, а зачем их, собственно, строили в викторианские времена, когда в домах электричество точно не было нужно, потому что еще лампочек не придумали?
Одна электростанция, например, была построена специально для того, чтобы поднимать чугунный мост, тоже викторианский. Мост же был построен поверх викторианского же канала. А по каналу плавали викторианские же баржи с углем. Мост открывался, чтобы их пропускать. И уголь баржи возили непосредственно для электростанции. Вот и получалось, что все это было построено для чистого удовольствия.
ВИКТОРИАНСТВО
В Лондоне так много викторианства, что другие эпохи ему завидуют, злятся и злопыхательствуют. Обзывают Лондон “Викторианском”.
ТЮДОРСТВО
Тюдорства в Лондоне значительно меньше Викторианства, но благодаря незначительному сходству имен ныне царствующей королевы Елизаветы Второй и главной тюдорской королевы Елизаветы Первой, “Тюдоры” занимают важное место в рекламном пространстве. Никто не слышал о Стюартах или Ганноверах (вместо них почему-то говорят о множественных “Георгах”). Если усадьба, то обязательно Тюдорская, если дом – то Георгианский.
Продолжение следует...
Весёлые заметки о жизни в Лондоне. Часть первая
Весёлые заметки о жизни в Лондоне. Часть вторая