О ее аромате писать трудно. Ей посвящали именные духи, но по мнению некоторых критиков, она не любила ни один аромат до конца. Меняла ароматы и парфюм также небрежно и изысканно, как и любовников. Правда, нечасто. Может быть, любовники более присутствовали в пылком воображении публики?
Натали Палей. Наталия Павловна Палей – Романова. Выросшая во Франции русская княжна императорской крови, внучка Александра Второго, дочь Великого князя Павла Александровича от его второго, морганатического, неравного, ничтожного по выражению Александра Третьего, брака с Ольгой Карнович – Пистолькорс.
От матери Натали унаследовала изысканный вкус, тонкое восприятие мира и незаурядные способности выражать свои мысли на бумаге, очаровывая слух и воображение тех, кому она писала.
Среди адресатов матери княжны, Ольги Валериановны Карнович - Пистолькорс, был только узкий придворный круг: адъютанты, полковые друзья ее первого супруга, блестящие кавалергарды империи российской и сам Государь Николай Александрович, шутливо называвший ее «мама Леля». И, конечно, его дядя, Великий князь Павел, потерявший голову от любви к супруге своего подчиненного.
А среди адресатов писем к Натали Палей обретались, существовали, оставили яркие и безумные признания, поэты, писатели, режиссеры, актеры, законодатели вкуса и мировой моды: Жан Кокто, Антуан де Сент - Экзюпери, Серж Лифарь, Эрих Ремарк, Поль Лелонг, Поль Моран.. ...
Жан Кокто, например, писал ей своим летучим и тонким пером стилиста, создавшим вкус и слог Франции середины двадцатого века, с пламенной искренностью до безумия влюбленного:
«Я переродился целиком и полностью. Я тебя обожаю. И это неодолимая сила. Если ты любишь меня — это вторая неодолимая сила. И что тут можно предвидеть? Смешно. Наши звезды позаботятся обо всем, они не хотят, чтобы вмешивались в их работу. Я полностью доверяюсь тебе…» А она отвечала ему:
«Ты всегда был для меня особенным, необыкновенным, твоя любовь и гений озарили мою жизнь. Остановившись рядом со мной, ты помог мне вырасти и воспитал меня».
Она была для многих словно изысканное вино, с манящим и пряным вкусом.... Она была их мучительной головной болью, искусом сердца, невероятной, головокружительной высотой.
.Люсьен Лелонг, выдающийся парфюмер, стилист, создатель модного дома Франции, увидев ее на одном из светских вечеров, был ошеломлен, обворожен и потрясен настолько, что принялся немедленно ухаживать за нею, почти преследовать, покорять и создавать для нее.
Среди созданного им были: платья, вечерние наряды, аксессуары - сумочки и шарфы. Но самым удивительным и непостижимым среди сотворенного Люсьеном Лелонгом, капризным и придирчивым маэстро от Кутюр, были ошеломляющие, невероятные по почерку и стилю собранного аромата, духи.
Они назывались немного странно: « Нескромность», но полно и ярко выразили суть их странного с русской княжной - изгнанницей романа, будоражащего общество всерьез: между ними была огромная разница в возрасте. Ей - двадцать с небольшим (даты колеблются в разных мемуарах), ему - тридцать шесть.
Создавая для Натали Палей эксклюзивный парфюм Лелонг сумел эмпатически тонко и довольно дерзко уловить саму суть натуры русской девушки с удивительно трагической судьбой, которая запечатлелась во времени и стала в какой то мере его ярчайшим символом, его, клише, печатью, факсимиле.
Натали Палей была похожа на загадочного сфинкса, на сдержанное пламя под коркой льда, на прохладную ночь, окутанную дерзким дуновением лилии, томным и дразнящим.
И в своем аромате, наколдованном ее образом Люсьен выразил именно это: затаенный восторг от пламени и прохлады аромата, в котором затаился лимон с его горечью, терпкий и страстный бергамот, с его щекочущим сердце волнением, окутанный едва прочерченной горьковатой прелестью тонкой розы. Окутанной смолистым шлейфом, уснувшей пихты, сосны, чьи нижние ветви припудрены слегка росистой влагой лепестков ириса.
Этим дерзостным приношением своего первого мужа, избранника Лелонга, Натали восторгалась долго, ничем особо восторга не выказывая, и мучительно дразня супруга перепиской и вдохновенным общением с другими мужчинами: Дали, Кокто, Поль Моран, Серж Лифарь, гений балета.
Духи «Elle” – « Она» Лелонг создал в разгар их ссор и отдаления друг от друга, хотя Натали, по прежнему, оставалась главной моделью его сезонов, его коллекций готовой одежды - prêt-à-porter (написания этого термина высокой моды немного разнятся в источниках): на нее все равнялись, ее выхода в свет, ее приглашения в их общий с Полем дом - ревниво ожидали, ее секреты старались разгадать.
А секреты. Секреты воплощались в создании горьких, фантазийных нот аромата «Elle” .
Его составляющими были: кожа, запах с твердой, плотской нотою, одетый в цветочную пыль: тонкую розу, переплетающиеся с ароматом стойкой гвоздики и дерзкой циветты, сочетание томной свежести, вопроса, загадки.
Аромат духов - недорисованный, изысканный, словно серебряным карандашом, лишь слегка намеченный, портрет Натали.
Поль Лелонг рисовал и писал его для нее не как тонкий упрек, а как симфонию своего растерзанного, удивленного, разбитого разлукой сердца.
Но симфония была далека до завершения. Последним, самым торжественным и пронзительным аккордом в ней стали духи «Ле Эн».
«Ненависть. Натали. Навсегда", Каких только легенд не создавали вокруг этого аромата!
В прощальной симфонии от Лелонга для его богини Натали были поистине чарующие, горькие, моцартиевские * ноты: холодный аромат ириса, нежный, горьковатый, как туманное видение, в серебряных брызгах туманной воды, свежесть срезанного фиалкового листа, апрельский пронзительный ветер. Первая версия духов была создана в двадцать восьмом, потом Лелонг не раз тщательно их переделывал, добавляя отдельные ноты, но неизменно возвращаясь к основным: лиловый белый ирис, фиалковый лист, едва срезанная сирень, ее чуть горьковатый, ивовый привкус, привкус вечного, томительного девичества. Это то, чем всегда веяло от Наташи Палей. Веяло и тогда, когда он в первый раз увидел ее. Это было давно. На излете, острие Серебряного века.
Когда Натали Палей - Лелонг, во втором браке Уилсон, уже уходила из этого мира, то последним, к чему она прикоснулась, была бумага, слегка надушенная ароматом «Ле эн», загадочных духов, волнующих время. На ней Натали написала несколько слов и затем приняла снотворное. Ее отвезли в больницу, делали операцию. Она умерла, не приходя в сознание. Аромат витал над нею, запомнился окружавшим ее.
Лелонг не знал этого. Он ведь умер давно, еще в 1958 году, в мае, от острого сердечного приступа. Он давно стал призраком. Это она, Натали, осталась жить навсегда. В его духах, ароматах, силуэтах платьев. В росчерке сияющей вечности.
________________
"Моцартиевское" - полустаринный оборот речи, в духе восемнадцатого столетия, подчеркивающий связь времен. Автором употреблено специально.