Целая вечность.
Маня всю жизнь хромала на правую ногу. Да и глаз правый плохо видел, и опущен был ниже левого. Знайте так бывает, иногда парализует с рождения. Родилась и в тот же миг всё пошло наперекосяк. Да и потом лучше не становилось.
Защищать её было некому, братьев, сестёр нет, отца тоже. Мать, когда Маня выросла, сказала:
- Рожала для себя, поздно.
Самое счастливое время было - детский сад. Дети понимают что-то не так, но это не отвлекало. Принимали её с особенностями.
Всё началось в школе. Почему-то там дети учатся кусаться, причем сильно так, чтоб на память. Учительница в начальной школе ещё как-то защищала, а в старших - был ночной ужас. Это когда холодный пот тебя пробивает и жить не хочется. Но Маня жила, ради мамы. Она у нее единственная. Других родственников нет, может и были, но к ним в гости кроме соседки никто не заходил.
Как-то в 9 классе, Паша сказал:
- Лучше тебя в роддоме оставили, ты жизнь пугаешь своим видом, страшная, жесть.
-Да он был прав. Я страшная. И невезучая в придачу, говорю же, всё пошло не так с самого рождения.
О семейной жизни Маня не мечтала. У мамы с миловидной внешностью не получилось, что уж ждать от нее. Но она хоть родила для себя. А с ней такое не прокатит, да и врачи не советуют, бояться что парализует всю правую сторону.
Маня закончила институт. Заочно. Чтоб молодых людей не видеть. Знаете, больно когда вокруг такие счастливые голубки воркуют, а она одна, никому не нужная. А ведь хочется как в Алых парусах, как Ассоль дождаться своего любимого. И что, что ты хромаешь, и глаз не видит?! А сердце оно здоровое, такое же как у всех, любви хочет. И мечты как у людей. Но в силу своей внешности Маня боялась. Боялась поднять голову, показать своё истинное лицо. Боялась получить вдогонку "ей, ты, прокаженная".
Вот и пряталась от жизни самой. Да, была одна первая любовь в школе. Мальчика звали Семёном. Только всё быстро закончилось. Пытался поцеловать, знаете, когда глаза закрывают. Но тут любопытство вверх взяло, глаза открыл, ну и сами догадываетесь, что там он увидел, отвернулся. Больше не звал. В начале было больно, когда ей очередной гвоздь забили. А Маня была вся в этих торчащих гвоздях. Потом ржавеет. Живёшь с ним, свыкаешься. Ну а что предлагаете, с моста прыгнуть? Пыталась не раз, только не смогла, жалко стало маму.
С такой внешностью выбора работы было мало, устроилась в деревне работать библиотекарем. Благо 3 км, пешком можно ходить. Пыталась велосипед освоить, плохо получается, когда ноги разной длины. Так и шла, хромая до работы.
В деревне не обращали внимания. Там своя жизнь. Особая. Некогда внешность рассматривать, знает своё дело и благо. Пусть работает. Так и время шло. Приходили и молодые читатели. Были и в возрасте. Но никто дурного слова не сказал. Улыбались и здоровались при встрече. В такие моменты забываешься, начинаешь принимать себя.
Зачастила как-то баба Вера одна. Говорила что жениха мне надо. Я молчала, за годы привыкла не отвечать. Говорит у нее внук есть. Вот на лето приедет. Познакомит нас. Пропустила фоном. Поддакивала в ответ.
Лето наступило. Внук у бабы Веры приехал. Пришёл знакомиться. Представился Семён. Ну думаю снова, те же грабли, но ответить надо:
- Мария. Что-то будете брать?
- А что посоветуете?
- Скажите какие жанры вас интересуют, авторов каких любите?
- Люблю прозу читать. А авторы можно Проскурина, Астафьева, Васильева, можно Бондарева.
- Значит фронтовиков читаете. Хорошо, вот этот стеллаж, посмотрите, выбирайте.
- А что читаете Вы? У вас книга раскрыта.
- "Возможность выбора" Бэкман.
- А он есть, этот выбор!
- У вас всё? Заполнять формуляр?
- Да вот эту, пожалуйста.
Семён вышел. Маня бесилась, тоже мне, выбор есть. Пришёл тут. А чего эт я взбесилась?! Ну поговорил, захотелось человеку.
Вечером Семён ждал у ворот. Проводить предложил. Ну я и ляпнула:
- Глаза разуй, когда откроешь, увидишь может.
Он оторопел, не ждал такого негатива. Тоже мне. Знали мы одного тут Семёна. Ещё один. Ну и пошла, хромая. А он стоял, вслед смотрел.
Книгу сдал. Взял другую. Молча заполнила и выдала ему книжку. Он ушел. Пошла ставить Бондарева на место, а тут записка выпала. Прощения просил, если обидел. Рад был бы познакомиться. Не ответила. Ну право, ещё мне тут этого, любви не хватало.
Зашла баба Вера. Привет передала.
- Ты бы присмотрелась Марья к внуку моему. Он же богом помеченный, как и ты. Сердце плохо работает. Внешне хорош. Здоровьем слабоват. Из-за этого волнуется часто, не решается.
- А мне что предлагаете? Встречаться с ним?
- Ну дело молодое, может встречаться, а может и дальше пойдет. Ты подумай Марья. Он хороший парень. Бог, он ведь создал нас каждого таким, чтобы мы мир другого увидели его глазами. Не всем дано, быть помеченными его рукой. Всё даётся по силе нашей, - баба Вера вышла.
- Ну, загнула баба Вера. Легко им всем, когда себя в зеркале каждое утро видят и улыбаются. А мне смотреть не хочется.
Я тогда никого не послушала, и мама советовала подружиться с Семёном. Струсила, своё спокойствие, выстроенное годами, было родней.
С Семёном мы встретились спустя 13 лет, на похоронах бабы Веры. Люди взрослее становясь, чаще встречаются на таких мероприятиях, конечно есть ещё свадьбы. Но это отдельно. Меня на такие мероприятия не приглашают.
Поговорили, вспомнили как баба Вера сватать нас пыталась. Рассказал о себе. Был женат, развёлся. Жена ушла. Детей нет.
-А я? У меня как было 13 лет тому назад, так всё и осталось. Живу с мамой, работаю в библиотеке. Захочешь почитать, заходи. (Подумав добавила). Можешь так зайти, просто поболтать.
Летом он вернулся. Стали жить вместе. Счастье было тихое, для них, дарованное обоим. Маня жалела об одном, слушать надо старших, иногда. Семён успел построить дом, а через семь лет его не стало. Сердце не выдержало. Маня осталось с Верой (дочуркой, очень похожа на отца). Родила, не слушала врачей. Любовь иногда творит чудеса.
Стоило ли оно того, когда такое счастье короткое? Кто знает, для кого-то год как один день, а кому то день целая вечность.
Спросите у Мани...