"... Нравилось начальнику советского стрельбища приезжать к себе на службу пораньше. Автобус останавливался в центре деревни Помсен, и далее Тимур шёл пешком по широкой улице мимо красивых домов с чистыми окнами. За невысокими декоративными заборами виднелись уютные дворы с гномиками на газонах, цветами и елочками.
Молодого гражданина страны Советов всегда удивляла национальная особенность саксонцев постоянно украшать свой дом, неутомимое стремление обустроить своё жилище оригинальней и красивее. Рабочий день в ГДР начинался рано, обычно с семи утра все предприятия уже работали. В сельской местности работа начиналась ещё раньше.
В понедельник, с утра пораньше прапорщик Кантемиров с протяжным: «Гуутен Моорген!» пожелал доброго утра всем знакомым и незнакомым сельчанам, встретившимся по главной улице. Так было принято в саксонских деревнях. Да и этого русского младшего офицера с соседнего Шиссенплатц (стрельбище) многие жители деревни знали и приветствовали по имени.
Вообще, саксонцы, в основной своей массе, народ общительный и доброжелательный. Они любят рассказывать анекдоты про жителей других земель и при случае обязательно напомнят, что их родная Саксония была когда-то королевством. Однако, в гости к себе друг-друга немцы зовут редко, предпочитая встречаться в гаштетах...
Обычно к восьми утра начальник стрельбища находился на своём боевом посту и начинал рулить полигоном. Этой ночью на трёхдневный полевой выход прибыл Отдельный Десантно-Штурмовой Батальон (ОДШБ) из Лейпцига.
Обычно советские войска старались передвигаться по дорогам ГДР ночью – и секретность сохранялась, и автомобилей меньше на узких дорогах. Только выдвижение на учения танковой колонны одной дивизии перекрывало движение транспорта на несколько часов, а вонючий выхлоп солярки ещё долго витал в близлежащих немецких поселениях.
Предполагалось, что ОДШБ будут использовать в интересах армий. На учениях десантники постоянно отрабатывали захват ракетных баз. В боевой обстановке все десантные батальоны срочно отбывались для охраны штабов своих армий.
Видимо оттуда их и предполагалось направлять на конкретные боевые задания. Первоначально для секретности десантники ходили с красными погонами, и только с 1985 года их начали переодевать в форму ВДВ, но тельняшки и береты так и не выдали. И, если у офицеров и прапорщиков были свои тельники и береты с прежних мест службы, то десантникам-срочникам ГСВГ под дембель приходилось выкручиваться самим. Какой же ты дембель ВДВ без тельника и берета?
Десантура часто стреляли на Помсене, периодически стояли лагерем на полигоне, и начальник стрельбища знал многих офицеров, прапорщиков и солдат. Студент Кантемиров каждый раз в своих отпусках покупал в военторгах по несколько тельников и беретов для знакомых операторов-наводчиков и механиков-водителей БМД. Денег с десантников принципиально не брал, за что и пользовался среди бойцов некоторым авторитетом...
Но, даже такой авторитетный прапор не мог уследить за всеми десантниками на своём полигоне. И если лейпцигский ОДШБ становился лагерем на войсковом стрельбище Помсен, то начальник стрельбища обязательно переезжал в свой отдельный домик в расположение полигонной команды на постоянное место жительство. Сам себя переводил на казарменное положение. Контроль и ещё раз – контроль!
Гвардейский 67 Мотострелковый полк начинал стрельбу с графического решения командира полка, и заканчивалось решением командира роты или отдельного взвода, которое вывешивалось на видном месте в ротных канцеляриях, где красным цветом обозначалась стрельба, синим вождение и так далее. Так эти графики на стенах просто горели красным…
Этот знаменитый график стрелковых тренировок и выполнения зачётных стрельб из всех видов оружия нашего мотострелкового полка взяла на вооружение вся гвардейская 1 Танковая Армия.
Пехота стреляла по три-четыре раза в неделю, днём и ночью на стрельбище Помсен и на стрелковом огневом городке (СОГ), который располагался за парком боевых машин в сторону второго караула, где стрельба велась на сокращенные дальности из малокалиберного оружия (винтовки и автоматы), пистолет и спортивное упражнение. Там же пристреливали боевое оружие.
На самом стрельбище стреляли из штатного оружия мотострелкового полка: БМП, РПГ, АК, РПК, СВД, ПК (ПКМ) и пистолет; а также метали боевые гранаты, в том числе и противотанковые. Начальник стрельбища лично за пять лет службы метнул с пяток противотанковых боевых гранат. По боевой гранате в год…
Директриса БМП – это три дорожки и плюс огневой городок боевых машин, которые были установлены на специальных качалках, имитирующих движение машины. С качалок стреляли пулькой, то есть имитировали выстрел из пушки трассирующей пулей, а на дорожках стреляли чаще всего штатным инертным выстрелом.
Боевые кумулятивные снаряды использовали редко, для этого мишени «Танк» ставили «на вкоп» и подальше от дорожек. В эти дни пехота как раз получили много осколочных выстрелов. Наводчики просто душу отвели, стреляли до одури: и на разделение, и на сосредоточение огня, и по раздельным целям.
Пилорама стрельбища работала на полную мощь, и приданные бойцы не успевали колотить мишени. Начальник стрельбища знал, что полугодовой лимит боеприпасов отстреливался за три месяца и далее стреляли, не снижая темпа из всего, что имели.
И если мотострелковый полк прибывал на свое родное стрельбище строго по графику, утверждённому командиром полка, то ОДШБ выступал в роли просителя и вклинивался в стрельбу пехоты. Многие офицеры десантуры и пехоты перезнакомились друг с другом и расходились по-братски, договариваясь стрелять через смену.
Иногда смены путались, бойцы различных родов войск сходились чуть ли не в рукопашную, офицеры (вы не поверите…) орали матом, и в этом споре начальнику полигона со своим журналом расписания стрельб приходилось выступать арбитром. Арбитра вместе с его журналом периодически и с двух сторон посылали куда подальше, а стрельбы продолжались. Грохот выстрелов заглушал ругань, мат и смех стреляющих, а ветром повсюду разносилась пыль и сизый дым от БМП и БМД.
Теперь мы все представили, что это такое – полевой выход десантников на войсковом стрельбище Помсен. Но, эта была только дневная картина. Затем наступала ночь... Ночью к этой картине приплюсуем зарево от стрельбы и фейерверк трассеров по всему небу. И если вы предполагаете, что десантники после ночного марша, дневной и ночной стрельбы будут мирно спать в своих палатках, то вы глубоко ошибаетесь.
Десантники ровно в полночь вдруг вспоминают, что они диверсанты и уходят в темноту. Луна, тельняшки и береты придают им небывалую силу, ловкость и дерзость. Недаром сказал их легендарный Батя Маргелов: «Не становись на пути десантника – ты рискуешь стать загадкой для хирурга...».
По договорённости с начальником стрельбища близлежащие деревни Помсен и Оттервиш десантники не трогали, разве что рейд совершат в ближайший яблоневый сад. Диверсанты идут вглубь вражеской территории, и только под самое утро успокаиваются и возвращаются в свои палатки, где немного отдыхают до подъёма, чтобы вновь повторить свой начертанный судьбой путь десантника...
В понедельник от пехоты по графику стреляла разведрота, и ротный разведчиков уже успел поспорить с ротным десантуры на бутылку водки «Кристалл», чья возьмёт после дневной и ночной стрельбы. Операторы-наводчики БМД тоже заключили пари со своими коллегами на БМП, но только на период дневной стрельбы.
Десантники осторожничали, а Кантемиров хорошо знал, что на Директрисе БМП десантура редко перестреливала пехоту. На кону стоял обеденный компот, а день обещался стать жарким.
Начальник стрельбища носился по всему полигону и решал текущие служебные задачи. Рутину прервало одновременное прибытие командира полка, подполковника Григорьева и комбата десантников, подполковника Вергуна..."
(часть 2 - https://zen.yandex.ru/media/gsvg/praporscik-kantemirov-nagrada-chast-2-5f310ff0f8aa134f803dece6 )
P.S. Обе книги про гв. прапорщика Кантемирова продаются здесь: https://www.chitai-gorod.ru/books/publishers/kamrad/
