Бытует мнение, что мужчина выбирает женщину, которая напоминала бы ему некий обобщённый дамский тип, существующий в пределах его семьи. Грубо говоря, подсознательно ищет жену, в чём-то похожую на мать, ибо (тут я скажу красиво!) для человека образы его родителей являются некими «слепками вселенной», микрокосма и макрокосма единовременно. Однако же таким эталоном и маяком бывает не всегда мама. Иногда — бабушка, если она играет важнейшую роль в семействе, может себя поставить на пьедестал.
В роскошной юношеской драме «Вам и не снилось...» (1980) Ромка безошибочно влюбляется в маленькую, худенькую, не особо привлекательную девочку-манипулятора. Катя — тотальный антипод Ромкиной мамы — Веры Васильевны (Лидия Федосеева-Шукшина). Зато — начинающая копия хитрой и знающей себе цену бабушки (Татьяна Пельтцер). Если посмотреть внимательно, Катя и бабуля Ромки действуют совершенно в единой манере. Они резво подминают по себя людей и не сказать, что делают сие тактично. Как раз, особо не стесняются.
Умеют притворяться! Бабушка ловко изображает «смертельно больную»; Катя демонстративно перестаёт учиться, чтобы все видели: она страдает. У меня есть предположение, что Вера Васильевна, умело придушенная своей умелой маман и по большому счёту — уставшая от неё в юности, выбрала покорного Лавочкина (Альберт Филозов), ибо ей до ужаса надоели домашние манипуляции. И да — Вера Васильевна каким-то шестым-седьмым-десятым чувством разглядела этот тип в тоненькой, очкастой Кате — столь безобидной на первый взгляд.
По сюжету ненависть мадам Лавочкиной основывается на том, что когда-то её супруг обожал Катину мать — красавицу-блондинку (Ирина Мирошниченко). Но это на уровне разума. На глубинном уровне Вера Васильевна увидела нечто, гораздо более страшное и — знакомое. Чем берёт Ромкина бабушка? Умением притвориться и — привязать к себе того, кто обременён чувством долга. Чем занимается Катя? Изображает покорную, выпотрошенную и разнесчастную жертву. Тем не менее, обе — и старая, и молоденькая сделаны из одного и того же крепкого материала.
Отличная сцена, где две фурии (в обличье дивных и худосочных овечек!) сражаются за право распоряжаться Романом, его вниманием и душевными ресурсами — девица приезжает в Ленинград и пытается вторгнуться в те пределы, что охраняет бабка; тогда как последняя орёт: «Я взломаю дверь!... Мы повяжем тебя цепями, но спасём от этой девки!» Разумеется, и бабка поняла, с кем имеет дело — не со своей толстой и прямодушной дочкой-Верой, а с достойным противником — с девочкой-змеёй, с девочкой-удавкой.
Zina Korzina (c)