Южная (авторская) версия событий связанная с летописными Аскольдом и Диром основывается на предположении, что они явились в Киев не с севера, как об этом толковал Нестор, а с юга, конкретнее, из региона Приазовья и Придонья. В этом случае, проблема преодоления днепровских порогов отпадает вообще, как и вопрос о дате нападения варягов на Царьград.
По скандинавскому эпосу, скандинавы появились в Придонье с незапамятных для них времен. К середине IX века они массово расселились не только в низовьях Дона, но и по Кубани, Днепру до днепровских порогов. Это было племенное этнократическое протогосударство господствующее над местным земледельческим населением, которое греки относили к скифам-пахарям. Славяне появились в этих местах позже к концу XI века. В этом плане, характерно именование всего населения этих земель, господствующими над ними скандинавами, как "инородцев", т. е. этнически иного рода, именования сохранившегося в среде казачества, как потомков скандинавов Придонья. Греки же звали варягов Придонья тавроскифами.
В пользу южной версии говорят имена Аскольда и Дира. Их современник арабский ученый Аль-Масуди (ок. 896-956 гг.) высказал предположение, что в действительности это было одно лицо: "Первый из царей славянских ад-Дир" [Древняя Русь в свете зарубежных источников (под ред. Т.Н. Джаксон и др.), тт. I-V. – М., 2009, т. III, с. 114]. Если говорить не о совмещении имен, а о топонимах, то совмещение двух корневых основ "Аскольд" + "Дир" вполне близко к топониму Асгард- центру Русской Нормандии Придонья. Это означает, что эти лица оттуда и пришли в Киев на земли полян. Беэр по этому поводу замечает: "Сноррон о Асгарде пишет: в городе был князем, именем Одик: там, в обычай пошло, дабы двенадцать правителей, от прочих знатнейшие. Диар, и Дроттуар, то есть господа называемые, старались о священнослужении, и народу бы суд и расправу чинили…. И Оскольд из таковых Королей, прежде Рюрика Князем в Киеве был" [Беэръ Феофилъ Сигефръ. Диссертацiя о варягах. Спб., 1767, c. 21].
Нестору, судя по всему, было знакомо именование Асгард, но не более того. Нестор писал летопись единодержавия Рюрика по связанной линии его наследников по лекалам одномерной варяжской схемы - с новгородского севера на киевский юг. Поэтому, Нестор искусственно и временно посадил в Киев придуманных им Аскольда и Дира, которые "испросились" у Рюрика, затем, их публично убил регент Олег-правитель, восстановив тем самым нарушенную схему единодержавия Рюриковичей.
К середине IX века варяги Русской Нормандии Придонья окрепли настолько, что решили всерьез посягнуть на могущество Византии на Черном море. Как известно, норманны служили в личной гвардии византийских императоров, составляя ее лучшую часть. Некоторые из них могли быть выходцами из Русской Нормандии, будучи в курсе византийских внутриполитических событий. Именно через них варяги Придонья могли получать достоверные политические сведения.
Начиная с ранней весны 860 г. в Византии началась интенсивная подготовкой армии к новой кампании против арабов, и в начале июня император Михаил повел византийскую армию в Малую Азию. Узнав о столь выгодной для военного набега на Константинополь ситуации, варяги Придонья немедленно начали подготовку похода флота и войск на Царьград. Кто ими конкретно руководил, не столь важно, для устранения исторической путаницы этих лиц можно вполне именовать конунгами Аскольдом и Диром. Здесь важно то, что судя по их именам, они были разных родов. Особенно интересно имя Аскольда, оно вероятно относится к древнейшим скандинавским поселенцам на Дон, к легендарным ассам, возможно имевших привилегированный характер относительно более поздних скандинавских пришельцев. Значит, Аскольд был не случайно конунгом, так же как и впоследствии, Асмуд был воспитателем великого Князя Русского Святослава.
Для формирования многочисленного войска из тысяч воинов, нужно было набрать их из весьма обширного региона Приазовья. включая Придонье. Дон, длиной 1870 км., - пятая по протяженности река Европы, вытекающая из северной части Среднерусской возвышенности, граничащей с ареалом власти брата Рюрика Синеуса. Вполне вероятно, что в войске Аскольда и Дира были и скандинавы рода Руси.
Помимо Нестора, важным источником о походе Аскольда и Дира на Царьград, являются свидетельства очевидца этих событий патриарха Константинополя Фотия. Он сообщает, что врага «отделяло от нас большое количество стран и царств» [Photios. The Homilies of Photios Patriarch of Constantinople. Cambridge, Mass., 1958, p. 98]. Это вполне реально относится именно к обширному региону Придонья.
Фотий был вполне сведущий в военно-стратегических делах. Известно, что он, до избрания патриархом, был государственным секретарём и командующим императорской лейб-гвардией, пройдя за шесть дней, в нарушение церковных канонов, все степени священства: монаха, чтеца, иподъякона, дьякона и священника
Имеющегося время, около трех месяцев, было вполне достаточно, чтобы снарядить более сотни судов и набрать войско из нескольких тысяч воинов. Суда не нужно было строить, они уже были готовы, разбросанные по обширному ареалу Азовского моря. Вдобавок это были именно морские. но не речные суда. Расходы на снаряжение войска были небольшие, нужен был провиант на десяток дней похода. В дальнейшем, как правило, воевали "в зажитие", т.е. кормились за счет населения врага. Варяги двинулись в поход, надеясь на богатую добычу, но действительность превзошла все их самые необузданные ожидания.
По летописцу к стенам Царьграда подошли 200 судов на которых плыли около 10 тыс. воинов. Плывя мимо стен Царьграда они подняли свои мечи «как бы они угрожали городу смертью от меча» [Там же, p. 101].
Жители Константинополя, по Фотию, полагали, что «варварское племя» является непобедимым. Греки укрывшись за неприступными стенами Царьграда, как и при нашествии славян с аварами на Византию в 628 г., уповали лишь на чудо, и вновь, теперь уже в 860г., случилось такое же чудо заступничества, в виду того же храма Влахернской богородицы, и с тем же результатом - разразившаяся буря разметала варяжский флот. Заслуги греков в их иллюзорно сказочной победе над варягами не было никакой - это сделала за них природа.
Фотий ни одним словом не упоминает о военном поражении варягов Аскольда и Дира императорскими сухопутными или морскими силами. Из его слов можно заключить, что он сам не знал причины ухода варягов и что они ушли никем не потревоженные. Ничего он не говорит и о буре поднявшейся якобы немедленно после погружения христианской реликвии в море [Там же, II, p. 222]. Возможно, этой бури никогда и не было.
Сообщение Фотия, подтверждает письмо папы Николая I императору Византии Михаилу III, от 28 сентября 865 года. В этом письме римский папа, в русле политической полемики с православием, в частности, пишет: «Наконец, не мы, убив многих людей, сожгли церкви святых и предместья Константинополя, почти прилегающих к его стенам. И однако не было наложено никакого наказания на тех, кто является язычниками, иноверцами, врагами Христа [Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. - М., c. 73-74]. Очевидно, что под язычниками напавшими на Константинополь римский папа разумеет варягов Аскольда и Дира, безнаказанно ограбивших окрестности столицы Византии.
Продолжатель Феофана пишет: «Набег россов (это скифское племя, необузданное и жестокое), которые опустошили ромейские земли, сам Понт Евксинский предали огню и оцепили город (Михаил в то время воевал с исмаилитами). Впрочем, насытившись гневом Божиим, они вернулись домой – правивший тогда церковью Фотий молил Бога об этом, - а вскоре прибыло посольство в царственный город, прося приобщить их Божьему крещению. Что и произошло» [Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. - Спб., 2009 , c. 129-130].
Нестор сообщает несколько иную версию событий набега Аскольда и Дира. Когда норманны объявились близ Константинополя, «епархъ» послал к Михаилу цесарю, что «Русь на Царьгородъ идеть, и вратися царь». Михаил «едва въ градъ вниде с патреярхомъ съ Фотьемъ», после чего они «всю нощъ молитву створиша», в результате чего разразившаяся буря «смяте безбожных Руси корабля, и изби я» [Лѣтопись по Лаврентьевскому списку. - Спб., 1872, с.79, c. 21].
Есть греческие историки, которые иначе описали эти события, произошедшие уже позже 867 года, при патриархе Игнатии: «Император не имея возможности победить россов, склонил их к миру богатыми дарами, состоявшими в золоте, серебре и шелковых одеждах. Он прислал к ним епископа, посвященного Игнатием, который обратил их в христианство» [Карамзин Н.М. История государства российского. - М., 2004, с. 43]. М. Щербатов пишет по этому поводу: «Император Василий не токмо старался им отомстить за учиненное нападение на Константинополь, но, напротив того, заключил с ними мир» [Щербатовъ М. Исторiя россiйская. Томъ 1.- Спб., 1770, c. 196].
По мнению А. Нечволодова: «заступничеством Божьей Матери был чудесно спасен Царьград от полного истребления. Русы же возвратились из своего смелого набега домой в Киев с богатейшей добычей и громкой славой» [Нечволодовъ А. Сказанiя о русской земле. - Спб., 1913, с. 93].
В «Венецианской хронике» Иоанна Диакона (Ioannis Diaconi Chronicon Venetum) (рубеж X-XI вв.) сообщается, что в 860 году «народ норманнов (Normannorum gentes) на трехстах шестидесяти кораблях осмелился приблизиться к Константинополю. Но так как они никоим образом не могли нанести ущерб неприступному городу, они дерзко опустошили окрестности, перебив там большое множество народу, и так с триумфом возвратились восвояси» [Древняя Русь в свете зарубежных источников (под ред. Е.А. Мельниковой и др.). - М., 1999, c. 291].
Норманны Аскольда и Дира понимали явную бессмысленность штурма огромного города. Не встречая никакого сопротивления, захватив огромные богатства в окрестностях Царьграда, где стояли виллы византийской знати и зажиточные монастыри, варяги, вероятно, узнав о подходе крупных вооруженных сил греков, отошли от стен Царьграда также внезапно, как и появились.
Под водительством норманнских конунгов Аскольда и Дира была одержана одна из самых блестящих побед. Не потеряв ни одного воина, взяв огромные трофеи и ценности, они заставили трепетать имперскую Византию от одного только имени варягов Придонья.
Через два года после набега на Царьград, в 862 году, обретя известность и силу, варяжские конунги решили поколебать экономическое могущество Хазарского Каганата, отторгнув от него киевское Поднепровье. Аскольд и Дир с небольшим варяжским отрядом вышли из Придонья на земли полян, и одним своим появлением в киевском градке на горе заставили бежать прочь хазарскую свору, более века грабивших полян. Летописную дань полян Козарам Аскольд и Дир перевели на себя. Хазары поняли, что на киевских Горах обосновались «серьёзные люди», и сочли за благо впредь здесь уже не появляться.
Есть еще одно немаловажное обстоятельство о котором упоминают летописи и греческие источники. Речь идет о легендарном крещении некоторых норманнов, якобы устрашившихся Божьего гнева при набеге на Царьград и, возможно, крещения самих Аскольда и Дира. Летописец соотносит с культом христианства места их погребения: Оскольда «на горѣ, еже ся ныне зоветъ Угорьское, кде ныне Ольминъ дворъ; на той могилѣ поставилъ церковь святого Николу; а Дирова могила за святою Ориною» [Лѣтопись по Лаврентьевскому списку. - Спб., 1872, c. 23].
По отсутствию каких либо достоверных артефактов о киевском периоде правления Аскольда и Дира, вопрос об их крещении относится к области легендарных предположений. Примером таких измышлений является утверждение составителей Никоновской летописи, что «бысть въ Кiевѣ плачь велiй» [Лѣтопись Патрiаршая или Никоновская. – Спб., 1862, c. 9] при известии о поражении Аскольда и Дира под Царьградом. В.Н. Тати-щев сочинил вымысел, будто князь Оскольд, как крещеный христианин, был назван Блаженным [Татищевъ В.Н. ИсторiΙя Россiйская. Книга первая. Часть первая. - М., 1768, кн. I, ч. I, гл. 4, пр. 31, с. 48]. Митрополит Макарий рисует фантастическую картину [1] мифического крещения руссов при Аскольде и Дире, и называет имя посланного из Греции епископа – Михаил. «Как только прибыл к руссам епископ для проповедования им Евангелия, царь руссов созвал совет (вече), на котором присутствовали его бояре и бесчисленное множество народа и долго рассуждали между собой о перемене веры… Аскольд и Дир сами приказали созвать вече, сами присутствовали на нем и, подобно другим, видели чудо несгорев-шего Евангелия… И если бы они не крестились, то, можно сказать, и никто бы в Киеве не крестился» [Макарий (Булгаков) Митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. – М., 1994-1996, c. 210-214].
Эти фантазии о русском архиепископе построены на основе измышлений византийского патриарха Фотия, который в своем окружном послании к восточным церквам торжествующе заявил: «Не только болгары обратились к христианству, но и тот народ, о котором много и часто говориться и который превосходит других грубостью и зверством, т. е. так называемые русские. Поработив соседние народы и через то, чрезмерно возгордившись, они подняли руку на ромейскую империю. Но и теперь и они переменили эллинскую и безбожную веру, в которой прежде всего содержались, на чистое христианское учение, вошедших в число преданных нам и друзей, хотя незадолго перед тем грабили нас и обнаруживали необузданную дерзость. И в них разгорелась такая жажда веры и ревность, что они приняли пастыря и с великим тщанием исполняют христианские обряды» [Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. - М., 1956, c. 77].
«Глаголы» Фотия поражают, в частности, утверждение о том, что русы язычники исповедовали эллинизм, что приняв христианство, вошли в число преданных Византии друзей, [2] а что касается мифического христианского византийского пастыря на Руси, то никто не знает, ни его имени, ни места обитания.
Измышления Фотия дружно подхватили византийские хронисты, добавляя все новые и новые «подробности» крещения русов-язычников Аскольда и Дира. В частности, Константин Порфинародный сообщает, что не Фотий, а патриарх Игнатий послал к языческой руси архиепископа, он по требованию язычников положил евангелие в огонь, и оно остается нетленным, и тогда русь, пораженная чудом, крестилась и приняла архиепископа. Этот рассказ повторен более поздними писателями: Скилицей-Кедриным, Зонарой и Михаилом Гликом [Там же, c. 78].
Совершенно неясно, кого именно территориально разумели Фотий и Константин под крестившимися руссами, ни тот, ни другой не дают ни одного географического названия.
По данным археологии, в Киеве IX века не обнаружено ни одного захоронения по христианскому обряду, его населяли сплошь язычники, хоронившие людей в могилах курганного типа. Летописные сказания о том, что на могиле Аскольда была поставлена церковь св. Николая и что «с 860 г. мы можем констатировать в Киеве существование какой-то христианской общины» [Там же, c. 88] - относятся к сфере легендарных вымыслов.
То, что Аскольд и Дир были были похоронены в двух разных местах Киева, говорит прежде всего о том, что они были разных родов и правили в отдельных поселениях Киева, где и были погребены. Киев в древности не представлял собой единого городского образования, это подтверждает древнескандинавская «Сага об Одде Стреле», в которой Киев именуется во множественном числе Кэнугардами [Древняя Русь в свете зарубежных источников (под ред. Т.Н. Джаксон и др.), тт. I-V. – М.,2010, т. V, c. 264].
Судя по всему, мифическая легенда о крещении части норманнов в эпоху Аскольда и Дира имела определенные реальные основания: «Нет сомнений, что византийские миссионеры, которые были агентами византийского правительства, после похода 860 года, появились и на Руси» [Лебедевъ А.П. Исторiя разделенiя церквей в IX-XI вв. - М., 1900, c. 77].
Киевская эпоха правления Аскольда и Дира по летописцу длилась 20 лет до 882 года, когда варяжские конунги Аскольд и Дир были вероломно убиты Олегом-правителем.
[1] В качестве превоисточника Макарий использует Кормчую книгу, Четьи-Минеи, предисловие к Киево-Печерскому патерику.
[2] В действительности, «друзья-русы» в течении последующего века организовали три мощных похода на Византию при языческих князьях - Олеге, Игоре и Святославе – Авт.
---------------------------------------------------
Полный авторский курс лекций по древнерусской истории можно найти в поисковике по адресу: Яндекс-Дзен-Сергей Михайлов. Там же открыт клуб любителей истории Ленинграда (1924-1991). По каждому году будет представлено 100 уникальных фото.
