По осеннему брянскому лесу шли двое. Хотя шагом это трудно было назвать. Скорее они воровато пробирались сквозь лесную чащу и испуганно оглядывались по сторонам после каждого лесного шороха. Путники были молоды – каждому не более 25 лет. Одеты в новые армейские шинели без знаков различия. Лица небриты и волосы на головах беспорядочно спутаны. Со стороны их можно было принять за близнецов, настолько похожи эти двое были друг на друга.
Однако эти бывшие красноармейцы даже не были родственниками. Один из них лейтенант Василий Конюхов являлся командиром стрелкового взвода. Второй был его подчинённым рядовым Евгением Большаковым. Что делали они в октябре 1941 года одни в густом лесу? Этот вопрос солдаты всё чаще задавали сами себе.
- У тебя махорка осталась, Жень?
- Товарищ лейтенант, может, не будем курить сейчас? Опасно тут, да и предчувствие у меня плохое.
- Пожалуй ты прав…прав, – Конюхов помрачнел ещё больше. – Давай отдохнём, часов пять идём уже.
Солдаты присели у векового дуба, устало прислонившись к его могучему стволу.
- Что же мы наделали, то, Жень? – лейтенант наклонился к самому лицу Большакова. – Думаешь, нам теперь есть обратная дорога?
- Товарищ лейтенант, другого выхода не было. Вы же сам знаете.
- Да прекрати ты «выкать», - поморщился офицер. Мы же с тобой ровесники. Да и не командир я для тебя больше. Мы ведь даже не красноармейцы теперь. А кто мы теперь, Жень?
Рядовой Большаков с укором посмотрел на командира.
- Ну что вы в самом то деле? Зачем себя так корить? Если бы я не выстрелил в комиссара, то он никогда бы не дал нам уйти. А уходить было нужно. Немец в городе уже был. Сейчас, поди, Брянск и взяли то гитлеровцы.
- Мы ушли, а остальные остались.
- Остались там навеки. А мы живы. Вот о чём думать надо, командир. Да приди ты в себя уже!
Бывший красноармеец встал и толкнул лейтенанта в плечо. Тот отрешённо посмотрел на него и продолжил напряжённо о чём-то думать.
- Хана нам, рядовой. За то, что мы сделали, не прощают. К своим идти точно нельзя. Теперь нам только немцам путь лежит. И молись, чтобы они нас сразу к стенке не поставили. Говорят, у них столько наших пленных, что девать уже некуда. Ты зачем в ту женщину стрелял? Ладно, ещё комиссар, но тётку то за что?
- Сам знаешь, Вася. Она нас видела и могла сдать. Ты когда мне сбежать с фронта предлагал, разве не знал, чем всё может закончиться? Всё ты знал, лейтенант. И нечего теперь из себя праведника строить.
Рядовой Большаков всё больше начинал злиться. Его раздражал этот малахольный офицерик. Как таким только командовать доверяют? Он же в первом своём бою не мог даже из окопа вылезти. Командир второго взвода первым поднялся и повёл за собой людей. А этот подождал, пока все побегут и последним за спинами бойцов побежал, прятался за ними, словно испуганный заяц.
Немецкий артиллерист воевал очень легко, пока судьба не свела его с советским танком КВ-1
Сам предложил с фронта слинять, потому что немец подпирал, и было понятно, что Брянск не удержать. Сам подговорил его ночью дёрнуть из окопа, а когда на их пути неожиданно возник комиссар, то чуть штаны не намочил от страха. Хлюпик одним словом.
Может оставить его прямо здесь навеки? Могилку вырыть, да прикопать аккуратно. Никто не найдёт же. А если и найдёт, то разбираться не будет. Скоро немцы победят, и наступит новый справедливый режим. Рядовой Большаков криво усмехнулся. Вот тогда-то он заживёт, наконец, по-человечески. У немцев порядок и благополучие. Пойдёт служить в полицию или в армию вступит. А с этим плачущим лейтенантом он далеко не уйдёт.
Испанец понимал, что делает ужасные вещи, но боялся остановиться
Предатель посмотрел на бывшего командира, который сидел с закрытыми глазами, облокотившись спиной к стволу дерева, и полез в карман за пистолетом.
Спасибо, что заглянули на канал. У автора статьи также есть канал на You Tube, на котором регулярно выкладываются видео на исторические темы.
Все имена и фамилии в публикации вымышленные и являются плодом фантазии автора.