Явление 8. Второе похмельное утро.
Явление 9. Анастасия поступает на службу.
- Дочь, ты говорила с Анастасией?
- Да. Она обеспокоена дальнейшей своей судьбой. Работу ищет.
- Так у неё же есть какая-то?
- Она в универмаге работает в отделе парфюмерии и бытовой химии, график два через два, раньше в свободные дни она сидела с Ильей Федоровичем, а теперь его нет, как и подработки.
- Похвально, конечно, такое рвение к труду.
- Она сказала, что мечтает накопить и уехать учиться в город, вот и крутится как может. Боится, что из-за сокращения заработка теперь очень долго копить придётся.
- Ну так и возьми ее кассиром на бензоколонку, девушка она порядочная, по всему видно. Воровать не станет.
- Так вот я затем к вам и пришла, папенька, чтоб кандидатуру ее светлейшую вам предложить, девушка она хорошая, прилежная, воровать не станет.
- Да зачем ж воровать-то, - задумался Полковник, - Куда ж я ее дену-то? А на бензоколонках у тебя текучка, сама говорила.
- Да штабной писаниной какой-нибудь озадачил бы, мало ли у вас там должностей всяких. Она ж хрупкая как тростиночка, куда ей с дальнобойщиками работать, испортят девочку.
- Да какие ж у нас там должности, доченька. На каждую своя квота, указ сверху приходит. Дело государственной важности! У меня народ служивый, сама знаешь, гражданским там делать нечего. А за Настеньку не переживай, она ж от Ильи Фёдоровича не попортилась, что ей теперь какие-то дальнобойщики. Хоть замуж выдавай за самого лихого - все ей нипочём будет, крепкая девка, это сразу видно.
- Как же, крепкая! Илья Фёдорович знал, что коли обижать будет, то и стакан воды ему никто не подаст, а шоферюги ее вмиг сожрут! У тебя же связей по всему городу пруд пруди, пристрой уж девочку потеплее по своим каналам, войди в положение.
- Ну как ж я ее пристрою, доченька, у меня связи какие? По своим-то вопросам не тревожу, боюсь на смех поднимут, скажут: с такой мелочью пришёл, Валерий Никифорович, как из пушки по мухам стрелять. А тут за девку стороннюю просить. Не поймут. Секретарем ее возьми к себе, работа не пыльная, безопасная со всех сторон. Глядишь, и подучится чему, девушка она юркая, усидчивая, справится. А главное - можно вообще не переживать, что канцелярские изделия воровать будет. Мои-то вон, знаешь, вечно бумагу писчую таскают! И не подловить ведь, окаянных! Новые карандаши пришли, импортные, с ластиками, так за неделю целую коробку разбазарили! Штабу планы чертить нечем.
- А у меня что? У меня контракты, встречи, предприятие мое растёт ведь. С заводами контрактов знаешь сколько! А коли она мне напутает чего? Молодая же, ветер ещё в голове. Встреча сорвётся из-за неё, контракт на миллион, что я тогда делать буду? И держать такого сотрудника никак, и уволить рука не поднимется. Грех-то какой на душу! За целое человеческое будущее! Придумай уж что-нибудь, папочка, жалко же девчонку.
- Да что тут придумаешь, сама же говоришь - молодая, ветряная, конфет запихает побольше в рот, да сериалы смотрит, в частном секторе вон какие риски от неё, а мне чем предлагаешь рисковать - обороноспособностью Государства? - последнее слово было сказано с большой буквы.
- Что ж делать с ней?
- Позвони-ка, Катерина, Фёдору Михайловичу. Объясни ситуацию, попроси посодействовать.
- Почему я?
- Ну не я же!
- Да как ж не вы, коли он ваш друг! Вот ежели вам от моей Надюши понадобится чего, я ей позвоню, а своим друзьям извольте сами звонить, папенька.
- Да я ж тебе объясняю, дурёха, не могу я связи свои по таким мелочам использовать.
- Да какие ж тут связи, вы ж с ним с детства дружите!
- Доченька, не заставляй меня вслух говорить непроизносимые вещи. Сама знаешь, мы с ним морально по разные стороны баррикад, а тут ещё и Я! К нему на поклон пойду? Не быть этому. Позвони сама, скажи: «Дядя Федя, это я, Катерина Тимофеева». Поинтересуйся, не занят ли, так мол и так, просьба есть, может ли время уделить. Он такое отношение любят, к просьбам людским ему тоже не привыкать. Да и тебя любит с младенчества.
- Отправляете меня, папенька, у чужого дяденьки милости просить, которую сами мне оказать можете. Ну можете же!
- Доченька, я ведь не вечный, и железо ржавеет. Нужно тебе самой учиться, связями обрастать, Фёдор Михайлович очень полезный человек.
- Папенька, да вы ж ровесники, в один год помрете, небось! Останусь мало того, что круглой сиротой, да ещё и без связей. Одна-одинешенька на весь белый свет, - Катерина Валерьевна почаще заморгала глазами. Полковник глядя на неё шмыгнул носом, - Ну может, тогда хоть Селиверстовым позвоните, папенька? В муниципалитете всяко что-нибудь подберут ей, там таких Настенек любят, я вон давеча за справкой ходила, так чуть не удавилась в очереди. Позвоните Маргарите Андреевне.
- Этой бляди? Никогда и ни за что!
- Я думала, у них в семье одна только.
- Так Танечка, думаешь, в кого такая? Не в Николашку же!
- А может, Тане и сказать, чтоб родителей попросила. Они ей никогда не отказывают.
- Вот видишь, Катерина, какая ты умница у меня. Звони сейчас же, хорошие дела накоротке делаются, - и ушёл.
Ровно неделю Валерий Никифорович ничего не слышал о судьбе Анастасии, а затем они встретились в коридорах части. Его части.
- Ой, Валерий Никифорович! Валерий Никифорович! Я уж и не чаяла вас встретить, третий день хожу-высматриваю, все глаза проглядела! Спасибо вам огромное! Как вы поживаете?
- Настенька, а что вы здесь делаете третий день? - Полковник был растерян, если не сказать хуже - напуган.
В ответ она захихикала:
- Так ведь я на службу к вам в часть поступила, Валерий Никифорович, по вашей же с Катериной Валерьевной протекции. Вот я вас и высматриваю по коридорам, спасибо сказать. Я уж так рада была, когда из отдела кадров позвонили, аж котёночка бездомного с соседней улицы приютила - раздобрилась от вашей милости.
Сугубо гражданская Анастасия поступила на службу к нему в часть. В голове Полковника нарастала паника. Нужно было отделаться от неё поскорее и расследовать ее появление:
- Хорошо, Анастасия, идите трудитесь. Мне срочно надо… - Полковник посмотрел вглубь длинного коридора, - ...вон туда! Всего доброго, - и, откашлявшись, едва не побежал прочь.
Войдя в кабинет, словно во сне, он взял телефон и набрал рабочий номер дочери. Никто не отвечал.
- Вот же вырастил заразу на свою голову! И ведь как исхитрилась только! В обход батьки пристроила же, зараза!
Полковник был глубоко возмущён поступком дочери, а главное, что интересовало его - где та брешь в стене его крепости, через которую Катерина подкинула ему свинью.
Он вновь поднял трубку и набрал номер бухгалтерии.