После поражения в битве под Жарновцем дела у Тевтонского ордена в Тринадцатилетней войне стали совсем плохи. Уже менее чем через год раздухарившиеся поляки осадили замок Меве, который называли Гневом. Этот бург на западном берегу Вислы имел стратегическое значение, благодаря речной переправе, которую прикрывал. По ней осуществлялась связь с Германией, откуда боевым монахам поступала помощь людьми и деньгами.
Гарнизон Меве держался из последних сил, и Великий магистр Людвиг фон Эрлихсхаузен принял решение идти на помощь. В Кёнигсберге начала концентрироваться флотилия, которая постепенно достигла 44 килей. Правда, по большей части это были рыбацкие шхуны, приспособленные для военных действий, но компанию им составили и несколько боевых галер. Предполагалось пересечь Фришский (Вислинский) залив с севера на юг, войти в дельту Вислы и плыть по ее правому рукаву с характерным названием Ленивка.
Корабли, экипажи которых насчитывали в общей сложности 1000 моряков, приняли на борт 1500 собранных орденом воинов. Однако приготовления к походу сохранить в тайне не удалось: шпионы противостоящего тевтонцам Прусского союза вскоре разнюхали про намеченный поход. И «союзники» решили действовать на упреждение, направив навстречу врагу свои корабли. Дело было за малым – собрать необходимое их количество.
В опытных флотоводцах недостатка не было. Лучше всего для этого подходили местные пираты. Уроженцы Данцига Винсент Штолее и Мэтью Колменер вместе с Якобом Фохсом из Эльбинга охотно согласились возглавить «союзную» армаду. Кое-чем и кое-кем помог и польский король Казимир IV.
Но рассчитывать пока можно было лишь на 9 купеческих легких парусников-сниксов. Тем не менее, посадив на них около 500 бойцов – главным образом арбалетчиков и аркебузиров, бесстрашные каперы велели отдать концы.
Впрочем, пока ввязываться в открытый бой Штолее, Колменер и Фохс и не помышляли – они, конечно, были храбрецами, но отнюдь не безумцами. Поэтому приказали затопить у места впадения Ленивки в залив несколько грузовых кораблей, перегородив фарватер. Чтобы устранить это препятствие, фон Эрлихсхаузену потребовалось довольно много усилий, а главное, времени. И к «союзникам» подоспела подмога из Эльбинга – еще полтора десятка вымпелов. Эта разномастная флотилия располагала около 700 морпехов и примерно таким же числом матросов.
Обнаружив, что силы противника существенно возросли, Великий магистр призадумался. Слишком уж неопытными выглядели команды его кораблей по сравнению с противостоявшими им «морскими волками». Числом-то раньше можно было рассчитывать взять, но вот теперь умением – это вряд ли
И фон Эрлихсхаузен решил, что собственная жизнь дороже рыцарской гордости, приказав возвращаться в Кёнигсберг. Шли с опаской, неспешно, стараясь держаться ближе к берегу. Как раз это обстоятельство и стало для тевтонцев роковым. Узнав от разведчиков, что враги отступают, лихая троица корсаров бросилась в погоню, 15 сентября 1463 года настигнув орденскую флотилию в юго-восточной части залива, примерно на траверзе современного польского поселка Сухач.
Не ожидавшие такого скорого появления «союзников» тевтонцы вначале лишь пассивно наблюдали, как неприятель охватывает их полукольцом и начинает теснить на мелководье. Когда, наконец, опомнились, было уже поздно. Данцигские и эльбингские мореходы, умело управляя парусами, раздробили тевтонскую флотилию на части, а потом приблизились вплотную и ринулись на абордаж (заглавная иллюстрация - картина Хенрика Барановского).
Итог не слишком продолжительного сражения для ордена оказался плачевным. Многие корабли сели на мель – но этим еще повезло попасть в плен. Остальных просто перетопили, как котят, ускользнуть удалось единицам. Среди беглецов, к своей неописуемой радости, оказался и фон Эрлихсхаузен.
Тевтонцы потеряли убитыми, утонувшими и ранеными около 200 человек, пленными - еще 550 (в том числе мемельского командора Ганса Гецеля), в то время как у «союзников» выбыло из строя не больше полусотни. Орденский военный флот фактически перестал существовать.
В результате этого поражения Кёнигсберг оказался отрезан от фатерлянда, перестав получать столь необходимые подкрепления и утратив контроль над морскими торговыми путями. Героический гарнизон Мневе все же сумел продержаться до начала 1464 года, но в итоге, так и не дождавшись помощи, был вынужден капитулировать. После этого прервалось и сухопутное сообщение между Тевтонским орденом и его западными друзьями. Инициатива в войне окончательно перешла к полякам и Прусскому союзу.