Увольнение по статье или примирение. До последнего сражения оставалось две недели. Меня подвешивала переаттестация, которую я по прежнему мог не пройти. При этом у меня оставался выход - согласиться на условия куратора и проскочить, что называется между струйками. Или Сциллой и Харибдой, как недавно любил повторять наш президент (а вслед за ним и другие чиновники).
Неделю из этого срока я потратил на то, чтобы добиться от директора выплаты последней части долга. Справедливости ради скажу, отказываясь его выплачивать, он был по своему прав. Долг этот возник вообще за два директора до него, как не смешно это звучит.
Более того, откровенно говоря, этот полтинник за реорганизацию технологии нашей работы я подвесил конторе в общем-то сам. Но менее принципиальным от этих фактов вопрос для меня не становился.
К тому же я готовился отомстить, что называется за все. А когда у тебя есть заряженное орудие, очень трудно отложить его в сторону. Так и тянет жахнуть по полной. Тем более, что сдерживал я себя очень давно. Даже, в общем-то от угроз старался воздерживаться. По двум причинам. Во-первых, на всякий случай оставлял себе путь мирного отступления. Во-вторых, не хотел, чтобы мои противники в руководстве нашей организации и в министерств смогли подготовиться к отражению удара.
Всю неделю, директор, вовсе не подозревая о моих коварных планах просто всячески от меня ускользал. передавал через начальницу отдела нелепые отмазки, ссылался на бухгалтерию, на занятость, в общем. все, как обычно. Что настроения моего вовсе не улучшало. И умножению добра в окружающем мире не способствовало.
Так что я свою "Мертвую руку" решил все-таки запустить. И нанести своей, в скором времени бывшей организации максимальный урон. Поэтому написал заявление об увольнении по собственному желанию.
С таким расчетом, чтобы уволиться за день назначенной переаттестации. Спокойненько пришел к начальнице отела и отдал его ей. С любопытством послушал ее запинающиеся речи, мол как же так....
Куратору опять же демонстративно ничего не сказал, и даже не зашел, чтобы поболтать и объяснить свои мотивы. Настроен я был, пожалуй, насмешливо-агрессивно. Оставил заявление и пошел себе домой. На работе я решил все эти две недели особо не появляться. За это выгнать по статье они бы меня не решились, чтобы лишний раз не бесить. Они ведь не знали, что я уже в бешенстве.
Однако, работу свою делать продолжал. До последнего дня, это нужно, чтобы соблюсти некоторые аспекты Трудового кодекса.
Вечером следующего дня на сотовый мне позвонил сам директор. Нашлось у него все-таки время на беспокойного сотрудника. Да и консультации с куратором и всеми заинтересованными сторонами дали о себе знать.
Разговор он начал, поинтересовавшись причинами моего желания уволиться. Чем, честно говоря, меня рассмешил. так что разговор я так и вел в смешливом и спокойном тоне. Объяснил ему, что он мне должен денег и не отдает. Выслушал опять надоевшие мне отмазки.
Объяснил ему нежелание работать в некомпетентном болоте, напрасно растрачивая свое бесценное время на преодоление непреодолимого.
Тут уж он аккуратно сослался на куратора. Мол, через него не прыгнешь. Вообще, надо отдать должное опытности и грамотности директора. Говорил он очень взвешенно и осторожно. В отличии от меня.
Может взвешенности и продуманности у меня в словах было и побольше - все-таки я долго готовился, думал обо всей ситуации. А вот осторожности не было совсем. После увольнения я намеревался не только отомстить, но и радикально сменить отрасль своей жизнедеятельности.
Вполне оправданно рассчитывая, что никого из этих людей вообще никогда больше не увидеть. Если сам того вдруг не захочу. Никогда не общаться. В общем - полная и безоговорочная точка на этом.
Поэтому я четко и даже с некоторым давлением озвучил свои мысли по поводу взаимоотношений с куратором. Также не оставил в стороне и компетентность других ответственных сотрудников нашей конторы.
Мол, они просто мне мешают.
Тут директор слегка потерялся и поплыл. Я вывел его на скользкую почву. Поэтому он просто назвал мои слова практически аморальными. Типа, негоже обсуждать других людей за их спинами. Чем опять меня насмешил. Лишний раз уверился я в глобальном своем превосходстве в переговорном плане.
Да и вообще, я начал терять интерес к этому разговору. Поэтому, предложил директору встретиться, с тем, чтобы обсудить эти вопросы уже, что называется, лицом к лицу. В том числе и с теми, о которых я только что упоминал.
Тут уж директор заскользил и заюлил изо всех сил. Из достаточно беспорядочного и невнятного набора слов стало ясно, что встречаться он не хотел бы. Но испытывает печаль по поводу моего предстоящего увольнения. И просит меня подумать еще раз. Что нерешенных проблем не бывает и все прочее...
Я обещал подумать. Обещал, конечно же не серьезно. Ничего обдумывать я уже не собирался - я все уже обдумал. Просто эти мои слова давали мне как раз желанный покой перед днем увольнения. Меня теперь точно никто трогать не будет - все будут рассчитывать, что я передумаю в последний момент.
Фокус этот удался. Через пару дней мне передали слухи, о том, что увольняться я не буду. И заберу все-таки заберу свое заявление обратно. Это мне и было нужно. Я хотел последние деньки провести как можно спокойней...
Продолжение следует...
Предыдущий эпизод:
Последняя попытка примирения. Меня увольняли почти год
ЧИТАЙ ЕЩЕ:
Меня увольняли почти год. Оглавление
Бюджет организации - не личный кошелек руководителя