Кто стоит за грандиозными экологическими аферами: расследование
Текст, фото и видео: Дмитрий Беляков
Работы стоимостью 7 млрд рублей, направленные на снижение экологического вреда в Нижегородской области на печально известных экологических клоаках «Черная дыра», «Белое море» и «Игумново», должны были завершиться 31 мая 2020 года. Этого не произошло. Расследование «Репортера» доказывает: вместо снижения экологического вреда на этих объектах происходит имитация деятельности, опасная для среды. Несмотря на это подрядчик, за которым стоит козыряющий своими высокими связями и сомнительными технологиями владелец фирмы «Газэнергострой» Сергей Чернин, получил большой контракт на Байкальском ЦБК, что, по мнению многих экспертов, грозит новой экологической катастрофой огромного масштаба: вопреки действующим нормам подрядчик планирует сжигание накопившейся массы вредных веществ с выделением диоксинов.
Факты и доказательства
Собственный репортаж
"Черная дыра", Нижегородская область. "Поперек мрачного водоема, усыпанного трупиками птиц, тянется парадоксально нарядный мостик-понтон голубого цвета. Края резервуара, окруженного дикорастущим березовым лесом, обсыпаны толстым слоем песка. На берегу горбится ржаво-черная груда промышленных бочек.
— Слышь, парень… — раздается у меня над ухом, — не ходи к железякам. У нас рабочие их экскаватором собирали и одну зубьями ковша проткнули, а из нее дым повалил… Два дня дымила! Может, там иприт или еще какая дрянь.
Контракт в Нижегородской области по факту сорван
По единому контракту о рекультивации объектов накопленного вреда в Нижегородской области, заключенному между Нижегородским правительством и «Газэнергостроем», окончание работ было намечено на 31 мая 2020 года. Но этим планам не суждено было сбыться. Нижегородские власти получили уведомление от подрядчика «о наличии обстоятельств непреодолимой силы в связи с коронавирусной инфекцией». Оно было своевременно подкреплено заключением Торгово-промышленной палаты РФ, и губернатор Никитин подготовил распоряжение о продлении контракта. Однако коронавирус был лишь одним из оснований… Вторая, значительно более весомая причина заключалась в том, что на объекте выявили дополнительные 5,562 куба пастообразных отходов.
Мы попытались выяснить загадку «лишних» пяти тысяч в ходе интервью с министром экологии и природных ресурсов Нижегородской области Денисом Егоровым и директором ГБУ Нижегородской области «Экология региона» Максимом Левиным. Но ответ нам и экспертам кажется невнятным — как будто в таком важном деле объем оценивают механически и вдруг обнаружили новый.
Максим Сергеевич, вы можете объяснить, почему был выявлен дополнительный объем?
Эта паста — она не то что лежит где-то здесь, она еще такими вкраплениями плавает в более жидкой среде… И, соответственно, когда мы с определенной сеткой механическим образом померяли вот это дно, оно оказалось глубже, чем мы думали раньше, — за счет того, что эти слои пришли в движение.
Вы пытаетесь сказать, что с первого раза как бы не достали до дна?
Достали… до псевдодна.
Видео с дрона
«Репортер» сделал свою съемку «Черной дыры» с дрона.
— Вот я смотрю на размер водоема — и понимаю, что если там убавилось, то ненамного, — рассуждает вслух руководитель известнейшего в регионе нижегородского экоцентра «Дронт» Асхат Каюмов. — А если сравнить изображения «Черной дыры», снятые спутниками за последние два года, то совсем интересная картина получается: ведь если герои из «Газэнергостроя» в самом деле сожгли 15 тысяч кубов, как они уверяют, то они их должны были оттуда вынуть, и уровень должен был опуститься.
Экспертиза специалистов
— С выявлением дополнительных 5,562 кубов пастообразных отходов очень занятная штука! — смеется Максим Шингаркин, депутат Госдумы VI созыва, учредитель Общественного регионального экологического фонда «Гражданин».
— Электросейсморазведка, с помощью которой ищут нефть на глубине от километра, выдает значения с точностью до сотни, и это самая точная методика измерения в мире. Но сотрудники «Газэнергостроя» рассказывали, что новые объемы они обнаружили путем шестовой промерки… Это анекдот: они в XXI веке ходили по льду, тыкали дурацким шестом — но посчитали объем с точностью до двух тонн!
Источник проблемы — федеральный
— Максим Левин работает недавно, эта «Газэнергострой» досталась ему в наследство, и он нервничает, потому что могут прийти с наручниками, — говорит ветеран экологического движения Асхат Каюмов.
— А прийти могут с вопросом об эффективности использования федеральных денег, так как деньги потрачены, а объект остался, и господин Левин не хочет в тюрьму… Потому что сейчас выяснится, что на объекте федерального контроля «накосячили», деньги ушли, работы в полном объеме не выполнены. У нас системная проблема в стране: когда с чиновника спрашивают, он не может сказать: «У меня возникли сложности, я не справился».
В марте 2016 года, на четвертом году своей работы в должности председателя правительства, Дмитрий Медведев поручил выбрать единого подрядчика для работы на всех трех объектах. 6 апреля 2016 года Владимир Иванов, исполняющий обязанности губернатора Нижегородской области, подписал распоряжение № 396-р «Об определении заказчика выполнения работ по ликвидации объектов накопленного экологического ущерба на территории Нижегородской области», в соответствии с которым заказчиком назначалось ГБУ «Экология региона», а 28 апреля 2016 года вышло распоряжение правительства № 804-р за подписью Дмитрия Медведева, согласно которому ООО «Газэнергострой — Экологические технологии» определялось в качестве единственного исполнителя. 25 июля 2016 года был подписан контракт с указанной компанией. Цена вопроса — 7,2 млрд рублей…
Кто такой Чернин
Компанию «Газэнергострой» рекомендовала (в числе прочих) Общественная палата, в которой комиссию по экологии и охране окружающей среды возглавлял Сергей Чернин, президент «Газэнергостроя».
— Господину Чернину неоднократно и чудесным образом удавался один и тот же трюк: потратить бюджетные средства и потом за это не сесть. Он умудрился даже стать председателем комиссии по экологии в Общественной палате! — возмущается председатель общественного движения «Зеленая альтернатива», бывший заместитель руководителя Росприроднадзора Олег Митволь.
— Несколько раз я видел Чернина в разных местах и очень удивился, что он получил доступ туда, куда ему вообще-то путь должен быть заказан. Я говорил с губернатором Никитиным, и на мой вопрос, как так получилось, Никитин сказал, что этого гениального «изобретателя» и «кандидата на Нобелевскую премию» с парочкой мутных историй в багаже, закончившихся уголовными делами, выбрали до него. Правда, это не снимает с губернатора ответственности перед жителями Дзержинска, во дворе у которых что-то жгут и чем-то непонятным травят.
О ситуации на печально известном Байкальском целлюлозно-бумажном комбинате нам удалось поговорить с Александром Фроловым, бывшим заместителем гендиректора «ВЭБ-Инжиниринг», который четыре месяца (с октября 2017-го по февраль 2018-го) проработал на байкальской площадке.
— Чернин напоминает мне Остапа Бендера — в плохом смысле. Или, скорее, Хлестакова в современном исполнении, — говорит Фролов. — Он использовал, как он сам любит говорить, свой «волшебный ресурс» — старшего брата Николая Платоновича Патрушева, Виктора Платоновича. Чернин регулярно пользуется табличкой с его именем! 13 января 2020 года в Иркутске на совещании под руководством Игоря Ивановича Кобзева (и. о. губернатора Иркутской области. — «Репортер») по вопросу «Выбор технологических решений по ликвидации последствий негативного воздействия отходов, накопленных в результате деятельности ОАО “БЦБК”» я сам видел табличку, где было написано: «Виктор Платонович Патрушев, “Газэнергострой”». Она стояла на столе у губернатора в течение всего выступления Чернина. И присутствующие как зачарованные суслики на нее смотрели! Хлестаковщина в чистом виде — ведь самого Виктора Платоновича никто в глаза там не видел.
Правда, потом табличка таинственным образом исчезла, и, что характерно, фамилия «Патрушев» была изъята из списка участников совещания. Но в оригинальной версии она была — под номером 24, аккурат между фамилией самого Сергея Яковлевича и его зама по развитию ГК Корпорации «Газэнергострой», Дмитрия Александровича Зайда. Виктор Платонович был указан как представитель ГК Корпорации «Газэнергострой». Кстати, обратите внимание: Чернин не раз заявлял, что он руководит «государственной корпорацией». Но какая она, к черту, государственная?
Что такое «Газэнергострой»?
У ООО «Газэнергострой — Экологические технологии» до нижегородского проекта не было опыта выполнения госконтрактов. У компании отсутствовала проверенная на практике технология ликвидации особо опасных химикатов. На момент принятия решения правительством фирма не имела лицензии на обращение с ядовитыми отходами такого класса, которые содержались в «Черной дыре».
Сама структура корпорации вызывала вопросы. По данным ЕГРЮЛ (единого государственного реестра юридических лиц) у ООО «Газэнергострой — Экологические технологии» имелся учредитель, фирма «Союзэнерго», у которой, в свою очередь, имелся единственный московский акционер — ООО «Континент», представленный двумя учредителями: «Альянс Проджект Инк» и «Интерэнерго Энтерпрайс корп». Обе фирмы были зарегистрированы на Сейшельских островах, то есть являлись офшорами. В правительстве закрыли глаза и на это, и на нарушение антимонопольного законодательства (ФАС выступала против того, чтобы права на работы передавались одной компании).
Технология на «нобелевку»
Левин уверяет «Репортер», что термолизные реакторы Чернина, которые находятся в основе всего комплекса рекультивации, не дают никаких выбросов от сжигания отходов:
— У этой печки нет выбросов. Смотрите, вот эта печь… Стоит камера дожига, которая соединена также и с барабанной печью, и с пиролизными реакторами, и при температуре 1100–1200 °С происходит сжигание пиролизных газов, которые образуются здесь. То есть из реактора, кроме отжигания природного газа, который никак не взаимодействует с отходом, никаких выбросов нет!
Олег Митволь, как все наши эксперты, высмеивает это объяснение:
— Господину Чернину надо Нобеля по химии давать — любой химик вам скажет, что это научный прорыв! Вот если Чернин действительно за госбюджет получит сейчас «нобелевку», это хотя бы каким-то объяснением для меня послужит, потому что все прочее не имеет физического объяснения — это, попросту говоря, паранормальное явление. Любой специалист вам скажет, что сжигать — значит создавать выбросы. В нашем случае — диоксины.
— Установка дожига — образователь диоксинов, подчеркиваю! — соглашается Максим Шингаркин. — Как только у вас есть кислород, вы начинаете замыкать цепочки, а если у вас там есть хоть чуть-чуть хлора, он начинает «развешиваться» на этих цепочках, вот и получаются диоксины.
Фальшивое оборудование
Автор репортажа видел «гидролизные печи» Чернина: дизайнер всей промплощадки, очевидно из желания бросить вызов суевериям, забил на такой традиционный предрассудок, как покраска конструкций, и, прикрыв площадку легким навесом, предоставил погоде полную свободу действий. Вследствие чего всякий может лично убедиться: не пораженных ржавчиной стенок, лестниц, цистерн, бункеров, труб и желобов уже не осталось! Дополняют картину немереное количество жирных масляных пятен на бетонных плитах пола и толстый слой промышленной пыли вокруг.
Иностранные надписи на пластинках и шильдиках, украшавших стенки контейнеров-печек, не вводят в заблуждение: продукция явно отечественная, из разряда «тяп-ляп».
Меня интересует ответ на конкретный вопрос: сколько вы заплатили за каждую термолизную печку?
Заказчик Левин: С монтажом или без? За каждую с монтажом? С обвязкой? С элементами АСУ ТП (Автоматизированная система управления технологическим процессом. — «Репортер»)? С подачей там… различных там… азота… и так далее, или отдельно… или…?
Сама по себе печка — во сколько она обошлась?
Министр Егоров, резко: Нет-нет! Сама установка… она сколько…
Заказчик Левин: Сама установка… в сборе…
— Да! Сама установка!
Долго смотрят друг на друга.
Заказчик Левин: Вот там еще система безопасности, система пожаротушения… АСУ ТП, контроль выбросов… ну…
Так сколько?
Заказчик Левин: Д-два и…
Министр Егоров, резко: Нет-нет! Один и шесть.
Заказчик Левин: …миллиарда.
Печи с космодрома «Восточный» и увод денег в ЕС
Об источнике оборудования прямо говорится в попавшем в распоряжение «Репортера» депутатском запросе заместителя председателя Комитета по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Государственной Думы Н. Р. Будуева на имя председателя Счетной палаты А. Л. Кудрина: «…По замыслу Чернина С. Я., основной способ вывода финансовых средств заключался в закупке так называемых термолизных реакторов за пределами российской юрисдикции; для этих целей им были закуплены по остаточной стоимости агрегаты, ранее предназначавшиеся для утилизации твердых коммунальных отходов на космодроме “Восточный”, и после переделки на Сосновоборском машиностроительном заводе и промышленном объекте, располагающемся по адресу г. Санкт-Петербург, ул. Арсенальная, д. 66, вывезенные в Латвийскую Республику на предприятия, подконтрольные Чернину С. Я., после чего были закуплены для целей исполнения работ по государственному контракту».
Фальшивые термолизные реакторы размером с несколько морских контейнеров сначала были смонтированы в цехе обращения с ТКО на космодроме «Восточный», где позже было установлено, что это ненадлежащее оборудование, и его как некондицию вернули по месту поставки, — рассказывает Шингаркин.
— И вот тогда один сомнительный деятель рассказал о них Чернину. Потом был организован вывоз этого металлолома в Прибалтику, где на одном из предприятий Латвийской Республики его подвергли «апгрейду» — покрасили и налепили шильдики. А потом торжественно, с помпой, привезли в Российскую Федерацию, выдав за абсолютно новые уникальные «made in E.U.» агрегаты и не забыв оставить за рубежом 1,6 миллиарда наших с вами денег.
Байкальский контракт
Удивительно, но при столь сомнительных успехах «Газэнергостроя» на площадках накопленного вреда в Нижегородской области фирма смогла получить дорогостоящий контракт на Байкальском ЦБК. И, более того, перебить контракт у 100-процентной дочки «Внешэкономбанка» — «ВЭБ-Инжиниринга». На Байкале по заказу Росгеологии «ВЭБ-Инжиниринг» проектировал меры по рекультивации карт-шламонакопителей и удалению оттуда шлам-лигнины, остававшейся на территории БЦБК.
Рассказывает бывший советник губернатора Иркутской области Юрий Фалейчик:
— Если первый проект «ВЭБ-Инжиниринга», на который реально были истрачены деньги, стоил 131 миллион, то второй проект, который «ВЭБ-Инжиниринг» по заказу Росгеологии делал, был заявлен стоимостью 396 миллионов. Проект «Газэнергостроя» будет стоить уже 950 миллионов! Объект проектирования один и тот же, а стоимость проекта в руках виртуозов выросла более чем в семь раз! Хороший повод Счетной палате поинтересоваться, почему!
Те же технологии — все сжечь
— Как ни прячь за техническими терминами «термолизная деструкция», предложенная Черниным технология термолиза есть не что иное, как сжигание лигнина! Вы понимаете, что будет, если начать сжигание? Сероводород будет провоцировать сернистые соединения, которые на выходе дают серную и сернистую кислоту при контакте с атмосферной влагой. Метилмеркаптан, к «радости» байкальчан и туристов, окажется в воздухе и будет вонять до рези в глазах за десятки километров весьма убедительно, — продолжает Юрий Фалейчик.
— Байкал превратится в экологическую катастрофу, химическую бомбу, — заявляет политик-эколог Шингаркин. — При сжигании лигнина и хлорных соединений образуются диоксины, которые сохраняются в окружающей среде более 100 лет. Двигаются в пищевых цепочках, распространяются на колоссальные объемы и многократно проходят через все организмы, убивая их. Это значит, что будет отравлена и вся байкальская рыба. Если будет сожжен весь лигнин на Байкале, все жители города Байкальска подвергнутся настоящей токсической атаке!
Сжигание на Байкале — катастрофа
Зампред комитета Госдумы по природным ресурсам Будуев предложил внести запрет на использование технологий сжигания для утилизации отходов Байкальского целлюлозного комбината в новые, разрабатываемые Минприроды нормативные акты о Байкале. В проекте постановления правительства содержится норма, позволяющая сжигание отходов производства в экологической зоне Байкала.
— Мы боимся, что Чернин обойдет 643-е постановление, изменив его версию. Уже сейчас идет подковерная борьба. Мы недавно заметили, что со стороны правительства начались введения хаотичных поправок в нормативно-правовую базу, и в силу бессистемности процесса было ощущение, что какие-то лоббисты что-то пытаются проломить. Одной из таких инициатив, которые вызвали мою настороженность, были попытки «скорректировать» 643-е постановление, регламентирующее запрещенные виды деятельности на Байкале. Среди этих корректив есть и разрешение на утилизацию отходов путем термолиза, то есть сжигания… На Байкале в центральной экологической зоне сжигание отходов запрещено законодательно! — Фалейчик грозит пальцем невидимому сопернику. — Есть 643-е постановление правительства. Пока есть. Но оно сейчас «ремонтируется».
Кто стоит за Черниным
— Мне стало понятно, что где-то в системе принятия государственного решения есть чиновник, который проложил Чернину дорогу на самый верхний уровень, — объясняет Максим Шингаркин. — В расследовании, которое я начал с другими экспертами, меня больше всего занимало должностное лицо, позволившее Чернину дотянуться до 7 млрд рублей. Я начал искать того человека, который превращал откровенно липовые документы Чернина в безупречные докладные и клал на стол должностных лиц.
Так выяснилось, что «руками» Чернина был Константин Николаевич Румянцев — в прошлом сотрудник аппарата зампредседателя правительства Хлопонина, позже — зампредседателя правительства Гордеева, а ныне заместитель главы Минприроды РФ Дмитрия Кобылкина. Именно Румянцев является соавтором подложных документов, на основании которых Чернин получил сначала статус единственного поставщика по объекту накопленного вреда «Черная дыра», «Белое море» и «Игумново», а впоследствии — статус единственного поставщика по ликвидации накопленного вреда на Байкальском ЦБК.
На решение по Байкалу (назначение ООО «Газэнергострой — Экологические технологии» единственным исполнителем) повлияло экспертное заключение, подготовленное сотрудниками аппарата правительства РФ. Никто кроме Константина Румянцева не мог так организовать документы для премьера Медведева, по сути, имея на руках критические и отрицательные выводы проверки Росприроднадзора по «Черной дыре». Этот подлог и сыграл свою роль при подготовке распоряжения правительства… Таким образом, в основе критического решения по Байкалу стоимостью 10 млрд рублей ложь и некомпетентность.
Конец аферы близок
Байкал — это зона, которую считают зоной своей ответственности самые разные люди и инстанции, от Сибирского отделения Академии наук до Росгеологии. В том числе, конечно, правительство Иркутской области, многочисленные международные и региональные, общественные экологические организации, политики, не боящиеся хлестаковых. А вместе с ними и СМИ.