Свой родовой знак хорошо смогли сохранить язычники, те, кто не принял христианство.
Пус показывает принадлежность роду (воршуду). Удмуртский пус – это и личная печать человека, и знак родовой принадлежности, знак собственности, и своеобразный оберег.
Все воршуды имели имена, которых известно около 70. Они сохранились и в названиях деревень. Подэм пус, бортное пятно, или тамга – широко бытовали среди удмуртов вместо подписи и печати. Как сообщают дореволюционные ученые, этими знаками удмурты подписывали документы, прошения. Воршудный знак был наследственным. Этот знак вначале, в период матриархата, был материнским, а потом стал передаваться в роду от отца к старшему сыну, он добавлял в него черточку, указывающую влево вверх. Средний добавлял вертикальную черту. А младший чертил палочку, показывающую вправо.
Еще в начале прошлого века каждый удмурт знал, к какому воршуду он относится, какие у его рода покровители, которых тоже называли воршудами. Обычай ставить родовой знак исчез после Второй мировой войны, когда почти все мужчины погибли, семейную подпись ставить стало не кому.
История удмуртских пусов хорошо исследована еще дореволюционными этнографами. Так, Михаил Худяков, например, считал, что пусы – дошедшие до нас остатки древней письменности. В переведенном им на русский язык удмуртском эпосе «Священная книга» читаем: «Сделав книгу из бересты, старцы в книге начертали… пусами молитв порядок, и суда, и всех обрядов. Книгу эту поместили у ватка, в земле удмуртов, и хранить ее велели старцу древнему – вӧсясю». О существовании такой древней книги с записью религиозных текстов говорится во многих легендах. Упоминается и место, где книга была сожжена главным жрецом-хранителем, чтобы она не попала в руки врагов, – в лесах нынешнего Глазовского района на месте древних молений..