Тыц, тыц, тыц.
Изящно повиливая пышным филеем и аккуратно переступая толстенькими передними лапками – след в след, как профессиональная топ-модель, – Вениамин Карлович выходит на звук открывшейся двери: наверняка это кто-то из хозяйкиных подружек пришёл. Или почтальон. Сейчас они будут Вениамин Карлычем восхищаться – это уж как всегда. Будут называть его Веничкой (безобразие, конечно, кто им дал право так фамильярничать, ну да что с них взять, с баб), будут даже пытаться погладить (но это уж фигу, конечно, не для них ВениаминКарлыч такие окорока отращивал!)…
В общем, всё как всегда – после этих визитов ВениаминКарлыч томно устаёт и заслуженно требует дополнительного рациона.
Тыц, тыц, тыц…
Тут главное – оказаться у дверей так, чтобы выглядело чистым совпадением: просто шёл мимо - «ах-какой-котик!» - продефилировать под бурные аплодисменты и не забыть красиво упасть у входа в кухню (он бы, конечно, лёг, но комплекция немножко против), вызвав дополнительный всплеск восторгов.
Такие визиты очень повышают Веничковую самооценку – скоро она прошибёт потолок и даже крышу и будет грациозно торчать из пробитого металлопрофиля, раскачиваясь на ветру.
Тыц! Тыц. Тыц… Ты…
- Что… Что это?! Хоспаде! Мама! Ма-а-а-ама!
- Ве-е-еня, солнышко! Это мы!
Это действительно мы – пришли к маме пить коньяк, водку, вино чай. А заодно и эмоционально разнообразить Вениаминовые будни. А то маман говорит, что «Веник зажрался, орёт и орёт постоянно – и непонятно, чего ему надо – любви или паштета из баночки!». Выдав титаническую порцию того и другого, маман капитулирует и вызывает детей на чаепитие. И вот они, дети!
Тыц-тыц-тыц-тыц-тыц. «Так, я никого не боюсь. Я просто иду в ванную. Очень быстро иду. Мне хочется в лоток. Срочно. Не споткнуться о порог! Ах, ёлки, споткнулся. Ну ничего, никто не заметил. Наверное, не заметил. Вот ванная! Я успел! Успел!»
- Ты чего тут корячишься? – интересуется маман, видя мои торчащие из-под ванны ноги.
- Да вот… Веника хотела сфоткать, а он как быстро убежал, я аж удивилась! Ведь неповоротливый, на пороге так хряпнулся!
- Ну уж ладно тебе – «хряпнулся»! – встала маман на защиту любимца. – Просто… немножко не рассчитал.
И вот! Вы просили свежих фото ВениаминКарлыча – они у меня есть! Ну, уж какие есть, такие и показываю, не придирайтесь)))
Впрочем, под ванной Веничек сидел недолго. Во-первых, там холодно. Во-вторых, темно. В-третьих – кто проконтролирует этих прожорливых детей?! Сказали, что пришли чай пить, а сами сейчас слопают все припасы на новый год! И как потом жить в это нестабильное время?!
И мысль о возможном голоде оказалась такой нестерпимой, что Венюшочек покинул безопасное пристанище и немым изваянием встал на пороге комнаты, где мы возлияли чаёвничали.
- И ты представляешь!... – что-то эмоционально повествовала я, размахивая руками.
Но тут муж резко приложил палец к губам, и я замолчала на полуслове. И вопросительно подняла левую бровь. Муж молча указал глазами на дверь, я увидела Ввеника и вернула бровь на место. Сейчас главное – не спугнуть! И мы втроём замерли, как истуканы. Зато сразу стало слышно, что телевизор орёт не менее эмоционально: там показывали каких-то мужиков в костюмах и даже в галстуках, которые собирались бить друг другу лица. Мама прошептала, что это «политическое шоу».
Я телевизор не смотрю, поэтому не в курсе, как давно политика превратилась в шоу с мордобитием? Может, вы знаете?
Но Веник – натура закалённая в этом плане. Мужики в костюмах, трясущие друг друга за галстуки, его не особенно впечатлили, тем более, что главные страшилища в это время сидели за столом и делали вид, что едят торт.
«Ага, торт!... А сами, небось, втихаря мою курочку того… прибрали уже» - в смятении думал Веничек, вдоль стеночки прокрадываясь за любимое кресло. По дороге он изо всех сил старался слиться с окружающей средой, то есть с мебелью.
Серафима в это время сидела на диване возле меня и презрительно наблюдала за сожителем. Она вообще не приветствует всей вот этой суеты.
Боишься – сиди и бойся молча, не отсвечивай! – считает Серафима. – А то устроил, понимаешь, шоу испуганного котика, артист недоделанный!
Вот она, Сима, пришла – и лежит. И позволяет себя гладить. Иногда и не очень интенсивно. А не вот это всё.
Но всё когда-то кончается. Закончился и «чай», и закуска, и пока остывал мой кофе, я, конечно, совершила очередное непотребство: вытащила ВениаминКарлыча из-за кресла и устроила фотосессию. По просьбам телезрителей, как говорится.
Посмотрите на эти счастливые глаза!