Интересно, что этот текст, как и пара предыдущих, это – облегченные варианты статей. Облегченные по трудоемкости. Я, затевая цикл #критика с любовью планировал писать портреты бардов. В основном своих друзей и добрых знакомцев, конечно, хотя и в сторону классиков и звезд тоже поглядывал с аппетитом. Но оказалось, что написать хороший портрет – работа большая. Больше скажу, его просто не напишешь, тут подходят другие глаголы - его нужно буквально ВЫНОСИТЬ и РОДИТЬ. А Дзен требует текста если не каждый день, то уж три-четыре в неделю-то обязательно. Вынашивать и рожать в таких количествах немыслимо. И я вспомнил самое начало канала, да и наши с Володей Бересневым споры и мечты, которые и послужили основой концепции канала. А там, между прочим, шла речь, в том числе, и о легкой критике в адрес не только конкретных людей, но и в адрес отдельных их творений. Песен, то есть. И вот оказалось, что критику песен писать легче и быстрей.
Так что сегодня осмысленный старт видоизмененной #критики с любовью . Я не стану подбирать для этого изменения отдельного имени. Мне просто хочется, чтобы читатели мои знали причины этого заметного виража. Пока я тут «вынашиваю» большие тексты, я буду угощать вас текстами облегченными. О конкретных песнях. И первая песня, после виража – песня дуэта ИВАСИ «Письмо К».
Не буду категорически заявлять – это гениально. Скажу скромнее, признаки гениальности на лицо. И один из таких признаков заключается в очень простой вещи – БЛИЗКО и ПОНЯТНО. Однако, прежде, чем говорить именно об этом признаке, я, против правил, сразу поставлю песню.
Я думаю, это чисто русская песня, если ее показать иностранцу, как тут делают с обзорами кино, едва ли самый продвинутый иностранец поймет, что тут важного. Скорее сочтут это легкой ироничной пародией на театр абсурда. Ну, какой, в самом деле, смысл жаловаться какой-то там Едрене Фене на погоду и слишком часто рожающую кошку? Да даже если и министерству связи?
А ведь 90% самого Дзена – это же и есть такие письма. Человек в какой-то момент жизни постигает Толстого – «Не могу молчать», идет и либо напивается, либо вешается, либо вот так – пишет неизвестно что неизвестно кому. Этому «неизвестно кому» заведомо по фигу ваши страдания, но вы все равно пишете. Потому, что надежда ваша на «неизвестно кого» сродни надежде на Бога. Мы можем сколько угодно говорить о феномене «Русской тоски», но на выходе из этих разговоров – нечто невразумительное. Объяснить, чего это русский затосковал невозможно. Это в нас есть. Во всех, от первого олигарха до последнего бомжа. И сказать об этом удается не многим. Вот Ивасям удалось. Да еще как удалось!
Не знаю, как вам, дорогие читатели, а мне понятно, что это можно было бы петь в любой момент нашей с вами тысячелетней или даже многотысячелетней, как некоторые считают, истории. И любому человеку. А ведь написано-то это в 80-е годы прошлого века. Еще в СССР. Страна другая, люди поменялись, а о чем люди страдают понятно на уровне спинного мозга. И над чем иронизируют тоже понятно. И так же хочется не то нажраться, не то застрелиться, не то просто песню послушать и всплакнуть сквозь улыбку.
Мне вот вспомнилось одно небольшое, но потрясающе близкое к гениальности стихотворение Леонида Аранзона. Фрагмент, понятно.
Чтоб застрелиться тут, не надо ни черта:
ни тяготы в душе, ни пороха в нагане.
Ни самого нагана. Видит Бог,
чтоб застрелиться тут не надо ничего.
Не об этом ли самом написана и одна из самых известных песен Владимира Высоцкого.
И, обратите внимание – образный ряд очень похожий. Высоцкому, конечно мало кошки и грязи, но беспричинные обиды, среднерусская тоска, и какое-то мычание от невысказанной боли – это все точно такое же. Именно поэтому такие песни хороши для любых времен на Руси, и для любого человека. Большие поэты ухитряются почти без слов рассказать о том, что время от времени мучает любого из нас. Мучает без мысли, без слова. Мы мычим, как коровы, потому, что не обязательно говорить вслух или даже думать про себя какие-то лишние блеклые слова, и бросаемся на стены от непонятной боли. Потом все проходит. Начинается восстановление организма и душевного покоя.
Знаете, получается, что мы таким абсурдным образом в какой-то момент поговорили с Богом, или в кого вы там верите. Без слов, одной болью и тоской. И Бог, или в кого вы там верите, нам ответил. И нам стало легче.
Один мой добрый приятель, тоже замечательный автор Константин Завалин, написал об этом необъяснимом чувстве, может, даже еще точнее, чем Иваси или даже Владимир Высоцкий. И назвал свою песню скромненько и со вкусом «Матерок».
Вы только представьте себе! Весь наш мат, произнесенный вслух или только мелькнувший в душе в момент тоски – это наша молитва. Чисто русский способ поговорить по душам с Богом! И, что особенно потрясает до самых глубин – мы же понимаем, когда наш мат дошел до адресата. Мы чувствуем, как нас в ответ погладили по голове отеческой рукой, когда сама природа настроилась с нами в унисон и затосковала тоже на какое-то время, разделяя нашу невысказанную боль. Да и невысказуемую в обычных словах, конечно. Только матерок способен достичь горних высей и вернуться с ответом. Утешить.
Нет, конечно, молитва тоже способна. Но, положа руку на сердце, что случается с нами чаще? Молитва? Или вопль в небо – Твою ма-а-а-а-а-ать! Про себя-то могу сказать точно – второе, конечно. И я в этом своем вопле чист и безгрешен, друзья. Потому, что ответ есть всегда. И всегда утешительный.