Начало романа читать здесь
Глава 16
Вся лестничная площадка была в дыму. Слышался мат вперемежку с кашлем. Кто-то крестился, стоя на коленях. Кто-то спешил скорее покинуть дом.
Двери моей квартиры были открыты нараспашку. Во всех комнатах царил бардак. В разбитое окно тянуло дымом. Неожиданно "проснулся" сотовый.
– Эдуард. – Голос отца срывался на свистящий шепот. – Объясни, наконец, что происходит. На даче все перекопано, участковый на крыльцо даже не пустил. Ты никому ключи не давал?
– Пап... езжайте... домой... Потом все... объясню...
– Что ты объяснишь, углан недоделанный!
– У меня нет... времени, пап! Как мама?
– Держится пока...
– Счастливо!
Я отключился, так как дальше говорить не мог – меня душил кашель.
Наводить порядок в квартире времени тоже не было. Быстро переодевшись, я кинул в спортивную сумку все самое необходимое.
Спустя полчаса я, в новом костюме и солнцезащитных очках, вышел, хромая и пошатываясь, из подъезда. Обошел пожарные расчеты, несколько бригад «Скорой помощи», милицейские «уазики» и огромную толпу зевак. Метров двадцать было огорожено полосатой лентой. Я бросил небрежный взгляд вверх: на кухне Руслана Садриева взрыв выворотил целую плиту. Из пустого квадрата валил густой дым вперемежку с языками пламени.
Я брел к Ларисе. Голова кружилась, сильно мутило. Несколько раз я отдыхал, сидя на скамейках или прислонившись к чему-нибудь.
Итак, я убийца... Слово-то какое винтообразное – у-бий-ца – словно шуруп в ДСП вгрызается. Что делать? Как там у Г.Уэллса – выпил лекарство и стал невидим. Мне бы сейчас не помешало!
Достав сотовый, позвонил Ларисе.
В ее голосе чувствовались слезы.
– Ты где, Эдик?.. Куда слинял?... Ведь я просила...
– Пичужка, я жив, и это главное! – как можно непринужденней начал я. – Ты вот что: захвати мои причиндалы...
– Ты имеешь в виду пистолет?...
– Все, все я имею в виду! – перебил я ее. – И направляйся к магазину «Мелодия».
– Ты хочешь сказать, что в моей квартире находиться небезопасно? Что нас вычислили?
– Береженого, как говорится, бог бережет!
– Господи... Как они смогли? – испугалась она не на шутку. – Ведь мы соблюдали...
– Значит, как-то смогли. – Озираясь по сторонам, я переминался с ноги на ногу. – В общем, жду, пичужка. Постарайся не привести «хвоста»!
– Постараюсь...
Через полчаса Лора сидела слева от меня за рулем видавшего виды «Запорожца» и пыталась выжать из него максимум. Я же внимательно следил, чтобы не было «хвоста».
Машину мы позаимствовали на одной импровизированной стоянке.
Рассказав Лоре в общих чертах, что со мной случилось сегодня, я не ожидал, что она тут же начнет всхлипывать:
– Зачем ты открыл дверь?
– Пичужка, если они на нас вышли, то проникнуть в квартиру – дело техники. Это понимаю даже я, далекий от квартирных краж человек.
– Как бы этот карлик попал в квартиру? – не унималась она.
– Он бы не стал попадать, – со знанием дела разъяснял я девушке элементарные вещи. – Есть масса других способов выкурить меня. Ты лучше следи за дорогой. Вон, видишь, «Фольксваген» за нами уже третий светофор как приклеенный...
– Врешь ты все. – Все еще всхлипывая, она улыбнулась. – У него просто не было возможности нас обогнать. Сейчас выедем на автостраду...
– Кстати, заправиться бы не мешало!
– Так заправка по пути! – убедительно заявила она. – Около километра еще проехать.
– Хату бы снять приличную, – мечтательно произнес я. – Причем незаметно и желательно на окраине. Чтоб комар носа не подточил. А то менты сейчас начнут рвать и метать. Я такое осиное гнездо разворошил, вспомнить страшно!
– Что они тебе шьют, Эд?
– Убийство, пичужка... – выдавил я из себя.
– Ты?!! Убить?!! Мозги у них усохли, наверное! – нервно рассмеялась Лора. – Ну кого ты способен убить?
– Любимую девушку, на которой собирался жениться...
– Что ты плетешь! – вскипела она. – Ни в трезвом, ни в пьяном виде ты на такое не способен!
– По всему выходит, что я накачал ее наркотиками, потом жестоко избил кастетом... Как из всего этого выпутываться?..
– Хватит самодеятельности, Эд, умоляю! – почти как моя мама произнесла она. – Едем к шефу. У него возможностей побольше будет.
– Ага, – с иронией добавил я. – И утечка информации покруче нашей!
– Что ты имеешь в виду? – она вытаращила глаза.
– Алеся кокнули через час, как мы от Базиля выехали. А меня пытались убить на даче. Кто им растрепал, что я там буду? Сорока на хвосте принесла?
– Додуматься, что ты поехал на дачу шефа, не так уж сложно. Ведь тебя с ним видели эти, как ты говоришь, из «Опеля»...
– Допустим. Кто же тогда пытался изрешетить нас на дороге? - Опустив стекло, я выплюнул на асфальт кровавый сгусток. Прокушенный язык постоянно напоминал о себе.
– Думаю, это те, кому ты весь кайф испортил, раскроив черепушку «обезьяне»...
– Возможно, – кивнул я. – Но тогда получается, что у Базиля есть стукач, который сообщил браткам о нашей поездке. И этот стукач, – щелкнул я пальцами от пришедшей догадки, – был с ним в казино, докладывая обезьяне о всех передвижениях твоего шефа.
– Надо просто принять меры предосторожности перед встречей с шефом... Вот и все...
– И все?! – вспылил я. – Как просто у тебя получается, однако... Меня пару часов назад чуть на нары не упекли. Затем я себе чуть яйца не покрошил, приземлившись на чужом балконе...
– Успокойся, Эд! – попыталась она остановить поток косноязычия, но меня уже несло.
– Меня чуть взрывом не выкинуло с десятого этажа. Газ звезданул, прикинь! Трех ментов, не мудрствуя лукаво, в преисподнюю отправил. Это тебе не хухры-мухры!
– Хорошо, хорошо. – Лора подрулила к ресторану «Горный хрусталь». – Сейчас сиди тихо, не высовывайся, жди меня... Или моего звонка.
– Смотри, осторожней там!
– Ты мне прямо как муж...
На последний ее выпад я не нашелся что ответить. Лора хлопнула дверцей. Я же размышлял: кому понадобилось подставлять меня? Ведь никому дорогу не перебегал, черт возьми! А что, если сам Левушка? Но ведь гиббон на чердаке отнюдь не блефовал, готовясь к выстрелу!
Тогда кто? Нет у меня больше врагов в этом городе! Хотя... за пятнадцать лет врачебной практики случалось всякое. Может, стоит покопаться в памяти? Однако покопаться не пришлось: на горизонте появилась Лора.
– Шеф... велел подождать, – усаживаясь за руль, сообщила она.
– Где он, твой шеф? Появляется, как Фигаро – то там, то здесь... – Я начал раздражаться. – Мне тут, понимаешь, чуть...
Закончить фразу я не успел, поскольку из-за ресторана вырулил черный «Ролс-Ройс» и подкатил к нашему «Запорожцу».
Грешным делом я подумал, что из-за стекла появится автоматное дуло. Но вместо ствола я увидел затемненные очки Левы Базилевича.
– Езжайте прямо по компросу, свернете на Луначарского. – Он снял очки и посмотрел на Лору: – Знаешь, где это?
– «Мангуст»? Разумеется, капитан! – отрапортовала Лора, врубая зажигание.
– Нас не ждите, заходите сразу же со двора, где висит надпись: «Посторонним вход воспрещен». Рассаживайтесь в кресла и ждите.
– Пока нас не уроют? – не выдержал я.
– Урыть тебя, Эдичек, можно было раз сто, не меньше... Совсем не обязательно при этом приглашать в «Мангуст».
Глава 17
До «Мангуста» мы добрались без происшествий.
Увидев, как я прячу сзади за поясом «макарова», Лора снисходительно улыбнулась:
– Ты совсем свихнулся, Эд! Зачем тебе в «Мангусте» пистолет? Здесь чужих нет. Отдай мне, все равно обыщут и конфискуют.
Пришлось повиноваться.
Лора вела себя так, словно «Мангуст» был ее вторым домом: пока я листал «Космополитэн», успела перекинуться парой слов с гардеробщицей, позвонить подруге по внутреннему телефону, поинтересоваться у медсестры насчет сауны и солярия.
Сумочку с «макаровым» она то и дело забывала то на журнальном столике, то на стойке гардероба.
Ждать мне пришлось недолго. Вскоре меня пригласили в медицинский кабинет, где доктор в зеленом халате обработал мои ушибы и кровоподтеки, наложил пару повязок с лекарствами.
– Где учились, коллега? – спросил я его, поднимаясь с кушетки и одевая брюки.
– Во втором московском. А вы?
– Я местный, – чуть слышно промямлил я. – Работаю хирургом в городской...
– Знаем, наслышаны, – перебил он меня. – Думаю, что скоро вы поправитесь...
– Второй московский кончали, а что ж практикуете в нашей дыре? – Любопытство просто распирало меня.
– Что вы называете дырой?
С этими словами он достал из кармана предмет, похожий на пульт «ДУ», и нажал на нем кнопку. Серый занавес, от пола до потолка, на который поначалу я не обратил внимания, с мягким жужжанием пополз в разные стороны.
Довольно просторное помещение, оказавшееся по ту сторону занавеса, было буквально напичкано медицинской аппаратурой. Даже компьютерный томограф присутствовал в арсенале секретного медицинского исследовательского центра.
– И... вы со всем этим управляетесь? – поддерживая отвисавшую челюсть, спросил я.
– Разумеется, – без намека на браваду ответил доктор. – Попадаются весьма сложные случаи.
– Кто финансирует ваши исследования?
Круглое лицо доктора вытянулось, словно я спросил о его сексуальной ориентации.
– Завтра попрошу прийти на перевязку. В это же время. – Не ответив на мой вопрос, он указал на дверь.
В следующей комнате мне провели сеанс расслабляющего массажа, а потом я оказался в небольшом баре – за столом, уставленным холодными закусками. Но, видимо, я порядком испортил свой желудок за последнее время – на еду я даже смотреть не мог.
Кроме меня за столом сидели Базиль и человек лет сорока с загорелыми щеками и небольшой бурой плешью на макушке. Седеющие волосы венчиком обрамляли плешь. Солнцезащитные очки он не снимал даже во время еды.
– Отведай, Эдуард, чего душа желает. – Базиль жестом радушного
хозяина пригласил к трапезе. – Разговоры отложим на потом. Тем более что ... обстоятельства изменились.
– Я не голоден, спасибо, – придав, насколько было возможно, лицу приветливое выражение, ответил я.
Левушка никак не отреагировал на мои слова. Брови же его соседа поползли вверх, а челюсти на мгновенье замерли.
Вскоре официантка принесла горячее. На плоских тарелочках дымилась баранина, запеченная с курагой и миндалем.
– Ни хрена себе! – присвистнул мужчина в темных очках. – У вас здесь салон здоровья или трактир... этот, который на Пятницкой? С таким меню печенку не поправить!
Лева устало улыбнулся:
– Эх, Глеб, Глеб... Да неужто ты всерьез думаешь, что посетители у нас баранину лопают? – С этими словами он нагнулся и вытащил из «дипломата» металлическую фляжку.
– Коньяк? – поинтересовался Глеб.
– Армянский. Другого не признаю.
Наполнив хрустальные стопочки, Базиль поднял свою:
– Хочется мне, мужики, выпить за наше чертовское везение. Чтобы оно и впредь сопутствовало нам.
– Ты намекаешь на то, что испытаниям конца пока не видно? – не преминул съязвить я.
– Пути господни, сам знаешь, – Базиль поднял глаза вверх, – неисповедимы!
Они выпили, я лишь пригубил. От баранины я также воздержался. Глеб ел жадно, глотал, казалось, не пережевывая.
– Ну а теперь к делу. – Промокнув салфеткой губы и слегка выпирающий подбородок, Базиль отодвинул от себя тарелку и достал из кармана сигареты. – Познакомься, Эдуард Филиппыч...
– Мы вроде знакомы...
– Вы еще раз познакомьтесь: Глеб Чукавин, человек, который помог мне уничтожить группировку, доставившую нам в последние дни столько хлопот.
– Значит ли это, – с трудом подбирая слова, спросил я, – что можно играть отбой воздушной тревоги? Возможно ли такое?
– Еще как возможно. – Базиль закурил и откинулся на спинку кресла.
– И каким же образом?
– Глеб мега-супер-хакер.
– К нему каким-то образом попала информация о готовящемся покушении? – осторожно предположил я.
– Ну, попала, или сам нарыл - неважно, - поправил Глеб. - Информация об одной стрелке. Судьбоносной, я бы так сказал.
– Глеб сориентировался быстро, позвонил мне, мы встретились. – Левушка стряхнул пепел с сигареты на пол и продолжал: – Все совпадало, прикинь, Эд... Я поначалу не поверил, но некоторые детали... Короче, мне ничего другого не оставалось, как накрыть их.
– Если я правильно понял, то тебе больше опасаться некого? – резюмировал я.
– И тебе тоже, Эдуард, – хлопнув меня по плечу, заключил Глеб. Меня же всего передернуло от его прикосновения.
– Мной теперь менты займутся, – опустив голову констатировал я.
– Кстати, – спохватился Базиль. – Как тебе удалось улизнуть от них?
Я медленно достал из пачки Левушки сигарету и начал прикуривать. Мне не хотелось откровенничать в присутствии Глеба. Но тот неожиданно сам выдал:
– Пару часов назад звездануло неподалеку... Я на очке сидел, запором маялся. Так после взрыва процесс пошел, как в молодости...
– Не твоя, случаем, работа? – подхватил идею Левушка. – Здесь мужики все свои, так что...
– Мне шьют убийство, – еле слышно буркнул я.
– Тебе? – Брови Левушки взлетели одна выше другой. – Врачу?
– Когда я уходил, – затараторил я, – она была жива, я пульс проверял.
Повисла неловкая пауза: получалось, что я просил о помощи бывшего врага.
Базиль поднял обе руки вверх, как бы успокаивая меня:
– Не волнуйся, Эд, я сделаю все возможное...
– Это непросто будет, – цокнул языком Глеб, утирая тонкие губы салфеткой. – После взрыва мусора такое крутят по городу. Даже крысы на помойках попрятались.
– Мы прорвемся! – подмигнул мне Левушка. – У меня есть знакомый пластический хирург, который мне многим обязан...
Тут взгляд Базиля изменился. В нем появился страх. Настоящий страх за свою жизнь. От былого снобизма и следа не осталось. Он сделал два глубоких вдоха, на лбу проступили крупные капли пота. Схватившись обеими руками за живот, Базиль взбрыкнул, задергался и захрипел. Позеленевшее лицо его напоминало маску, по подбородку текла пена.
– Что?! Что такое? – Глеб резко вскочил, начал обегать стол. – Его от... от... от-травили?
До покойника он не добежал. Ноги подвернулись, перестав слушаться. Упав на колени, он повернул голову ко мне. В глазах его был... даже не страх, а какое-то сумасшествие. Такое выражение бывает у больных эпилепсией незадолго до припадка.
Глеб рухнул, стащив скатерть со стола вместе с бараниной и коньяком.
Глава 18
Я осмотрелся и увидел в углу над входом в бар небольшую вращающуюся видеокамеру. Они видели, что я не притрагивался к еде.
Перепрыгнув через агонизирующего Глеба, я пинком открыл дверь и кинулся в коридор. Увидев на одной из дверей надпись «МАССАЖ», пнул ее ногой. На кушетке лежала полностью обнаженная Лора. Смуглая темноволосая китаянка колдовала над ее ногами. Увидев меня, массажистка завизжала и упала пластом на пол.
– Шеф отравлен! – рявкнул я. – Глеб тоже. Одевайся быстро, линяем!!! Ну!!! Где пистолет?!!
– Что? Как? – забыв прикрыть грудь, Лора вскочила, похожая на взбешенную волчицу. – Они... Ты... Не может быть!
Очевидно, мой внешний вид говорил лучше всяких слов. Она бросила мне сумочку с «макаровым» и оделась в считанные минуты. Выхватив пистолет, я больше с ним не расставался.
По коридору грохотали шаги. Лора схватила меня за руку и потянула к окну. Ноги у меня заплетались, палец плясал на спусковой собачке, ладони вспотели так, что рукоятка выскальзывала из рук.
– Сюда, Эд, я знаю...
И снова мы бежали, пригнувшись, между кустами. Теперь надеяться нам было совершенно не на кого. Впереди ждала полная неизвестность.
– Только бы успели, только бы успели, – повторяла она, застегивая на ходу блузку и подталкивая меня по асфальтированной дорожке вперед.
– Успели куда? – недоумевал я.
– Да присмотрела тут одну... яму.
– Компостную, что ли? – мрачно пошутил я.
– Ты что, совсем уже? Это бомбоубежище... Во втором классе нас туда водили на экскурсию.
– Ты думаешь, нас там ждут с распростертыми объятиями? Как же! Держи карман!
Бомбоубежища не понадобилось. Нам удалось выскочить на проспект Мира, нырнуть в подземный переход. Миновав несколько дворов, мы оказались в уютном сквере. Я тотчас плюхнулся на первую же скамейку:
– Почему мы не можем пойти ко мне? – раздраженно спросила Лора.
– Потому что Базиля с Глебом отравили. Уверен, это сделали те же люди, что подбросили меня мусорам. Хотя меня и убеждали, что группировка Зубра уничтожена...
– Зубра? Кто это? Первый раз слышу.
– Тот, кто решил убить Базиля, кто нас преследовал, а меня подбросил ментам...
– В моей квартире нам ничего не угрожает, – чуть не плача твердила Лора. – Тебе надо отдохнуть, принять душ.
– К тому же, – сказал я, – менты открыли настоящую охоту. Уверен: аэропорт и вокзалы уже перекрыты. Схорониться надо как-то, а у тебя же, пичужка, может быть засада. Даже приближаться к твоему дому не следует.
– Сколько нам еще так болтаться?! – теряя терпение, взмахнула руками Лора. – Если у тебя нет никаких мыслей, то сиди и помалкивай!
– Что ты предлагаешь?
Не ответив, она достала из сумочки мобильник и набрала номер. Не отрываясь, я наблюдал за ее решительными движениями.
– Дэйв, привет, это я, – потеплевшим голосом заворковала она в трубку. – Слушай, ты не смог бы нас забрать и увезти в тихое место?.. Меня и Эда. Я тебе о нем рассказывала.
– Зато мне ты ничего не рассказывала ни о каком Дэйве, – бесцеремонно вклинился я в паузу. Лора махнула рукой: мол, заткнись.
– Мы находимся во дворе, который примыкает к центральному гастроному справа... Да? Неужели? Давай скорей, ждем!
Положив трубку в сумочку, Лора взглянула на меня в упор:
– Что ты успел натворить, Эд? Вся милиция города на ушах! На выезде кордоны!
– С чего же ты взяла, что это из-за меня? – решил я прикинуться дурачком.
– Кончай брить бакенбарды, Курылев! Тебе надо срочно менять масть! Залечь на дно и не высовываться!
– С измененной мастью? – изобразил я удивление. – Ты лучше расскажи о Дэйве. Хотя бы пару слов. Кто таков?
– Просто мой хороший знакомый. – Немного помолчав, она добавила: – Когда-то, в другой жизни, был моим любовником.
– Ты говоришь об этом так спокойно? Что у вас там не склеилось?
– Удивляюсь я тебе... Сейчас не время закатывать сцены, Эд! Он сейчас какая-то шишка в городской Федерации восточных единоборств.
Эд, у тебя что, крыша поехала?
Дэйв оказался поджарым великаном с выцветшими бровями и ежиком рыжих волос. В движениях чувствовались сила и уверенность. Он вышел из темно-синей «Ауди Кватро».
Увидев синяки с кровоподтеками на моем лице, присвистнул и повернулся к Лоре:
– Что ты в нем нашла?
– Аналитические мозги! – опередил я с ответом Лору и тотчас пожалел об этом. Длинный и словно отлитый из стали указательный палец Дэйва поддел мой подбородок и рванул вверх. Будто окунь на крючке, я метнулся, налетев на капот иномарки.
– Вот что, утенок. – Слегка косящие бесцветные глаза Дэйва, видимо, мигать вообще не умели. – Твой обугленный циферблат украшает большинство досок для объявлений, не говоря о телевидении и прессе. Чтобы так залететь, надо не только аналитические мозги иметь, но и...
– Дэйв, прекрати! – втиснулась между нами Лора. – Если бы тебе досталось так же, то еще неизвестно, где бы ты сейчас находился. Эд! В машину!
Минут десять мы ехали молча.
Мне отчего-то вспомнилась моя последняя ночь с Наташкой. Проведенная на грани безумства. Словно интуитивно чувствовали оба, что эта ночь окажется последней.
На следующий день, помню, моей несостоявшейся супруге (вдруг!) предложили усовершенствование. Уверен – неспроста! Вот только связать одно с другим раньше у меня мозгов не хватало, а теперь... похоже, поздно.
Вечер, помню, выдался божественный... После работы я брел не спеша, семечки лузгал... Ветерок кудри трепал, лужи после дождичка поблескивали... Красота!
Однако всю дорогу не выходили у меня из головы слова больного Архипова, которому удалили желчный пузырь. Выходя из наркоза, он промямлил несколько слов...
Операция – ничего особенного. Мы с Труновым такие за полчаса прокручивали – по нескольку за день.
Пациент уже дышал самостоятельно. Анестезиолог Борис Титыч Архипова слегка по щекам похлопал. Давай, говорит, Игнаша, просыпайся. Скоро в палату поедешь...
Помню, везли его на каталке мимо меня. Борис Титыч попросил приглядеть за больным, ему что-то срочно приспичило в ординаторской захватить. Я, разумеется, согласился. Архипов, не открывая глаз, вдруг как выдаст: «Второй кирпич за коммунизмом!»...
Я, помню, рассмеялся. Переспрашиваю: мол, какой еще кирпич? А он замычал, губами зашлепал, закашлялся.
Потом, когда его в палату отвезли, он не вспоминал ни о каких кирпичах. Но слова Архипова всплывали в памяти... Несколько раз за день.
Каждый пациент по-своему из наркоза выходит. В основном все спят чуть ли не весь день. Реже – матерятся или смеются. Но чтобы так – второй кирпич, да еще за коммунизмом...
Короче, подошел я к своему подъезду в глубоком раздумье по поводу коммунистических кирпичей.
Наташка, едва открыв дверь, меня тотчас раскусила:
– Кто ж тебя, Эдичек, так сегодня заземлил?
– Да задел, понимаешь, громоотвод, выходя из оперблока, – попытался я отшутиться.
– Не хочешь – не говори. – Бесцеремонно прервав поток моей фантазии, она стерла со своего лица улыбку. – Салат из топинамбура будешь есть?
– С удовольствием, – согласился я. – Не сердись, Натка... Укатали Сивку крутые горки...
– Как будто я не знаю, как выглядит укатанный Сивка!
Любил я смотреть на Наташку, когда она сердилась. Словно у бодливой козочки, движения становились порывистыми.
Занятый своими мыслями, а неосторожно, помню, сделал большой глоток и, поперхнувшись горячим чаем, закашлялся, втайне надеясь, что она додумается похлопать меня по спине. Не тут-то было! Как ни в чем не бывало она пила чай мелкими глотками. Задохнись я, изойди судорогами на полу, – у нее ни один мускул на лице не дрогнул бы. Обида превыше всего!
Но постель – незаменимая вещь в деле примирения. Я знаю несколько супружеских пар, которые днем могут глотку друг другу перегрызть, но наступает ночь...
Когда спустя час, растащив потные тела по разным углам кровати, мы слушали позднюю перебранку соседей сверху, я и... проболтался:
– Мужик у меня сегодня, выходя из наркоза, брякнул... «Второй кирпич за коммунизмом» ... Представляешь?
К моему удивлению, она поверила сразу и рассмеялась.
– Чего только в жизни не бывает! Давай спать, – сказала она и юркнула под одеяло.
Помню, уснул тогда, как младенец. Утром что-то с будильником стряслось, не зазвенел вовремя – проспали мы. Собирались бегом: не до коммунистических кирпичей было. Затем в обеденный перерыв Наташка в ординаторскую заскочила, торопилась: мол, так и так, усовершенствование, уезжаю, целую и все такое...