«Почему Церковь не принимает гомосексуальные браки?»
Потому что это ненормальное состояние. Если человек по разным причинам желает вступить в такой брак, то это не будет браком. Если Церковь, например, признает такой союз равноценным традиционному браку, то это будет совершенно неправильно. Там нет никакой равноценности. В нормальном браке, традиционном, это естественно и Богом благословлено. А вот другое ― противоестественно, то есть не по естеству. В случае, если человек родился с этой наклонностью (то есть «не с жиру бесится», а у него такое сознание), то он должен относиться к этому как к проблеме. У него поврежденное сознание!
И в физическом, и в психическом развитии бывают отклонения. Они могут быть незначительные, а могут быть и серьезные. У нас у всех они в той или иной степени имеются, просто у кого-то они остро проявляются именно в этой сфере. Человек должен признать, что это его немощь, его крест, который он должен нести. Если он будет нести с достоинством, не уклоняясь в эти греховные связи, то Царствие Божие для него не закрыто: мы все с грехом в душе живем. А благословить такой союз означает его легализовать, сказать, что это естественно и хорошо. Церковь не может этого сделать!
«Почковаться гораздо проще».
Если научатся делать клоны, значит, человек начнет почковаться. А если научатся человека клонировать, значит, можно будет легализовать однополые браки? На самом деле, духовное состояние человека будет повреждаеным. Суть греха в чем? В том, что некий поступок (например, кража) наносит вред душе, ломает ее, искажает. Если человек будет жить такой жизнью ― это греховно, это будет искажать его естество.
«Гомосексуальность ― это не проблема. Проблема в гомофобии. Общество должно принимать любого, если тот не покушается на жизнь других».
Насчет общества я не спорю. Вопрос был по поводу Церкви. Вот сейчас, например, скажет человек: «Мы хотим жить в гомосексуальном браке, это наше право! Принимайте нас такими, какие мы есть!» А завтра скажут: «Давайте легализуем педофилию. Мы лишаем детей права!» И что? Давайте и детей туда же? Это будет еще хуже, так что предшествующее цветочками покажется.
«Я считаю, что Церковь должна пересмотреть свои взгляды на проблемы гомосексуальности».
Я думаю, что это абсолютно бесперспективно. Может быть, со временем будет пересмотр, но это будет означать деградацию Церкви, и не более того, ее сползание в саму гомосексуальность. Церковь должна свидетельствовать об Истине. И мы свидетельствуем и говорим, что вот это ― белое, а это ― черное, это ― хорошо, это ― плохо, это ― добро, это ― зло. Не нравится ― пожалуйста, не слушайте нас. Но Церковь все равно будет это утверждать!
А нам говорят: «Давайте пересмотрим свои взгляды! Церковь должна поменяться!» А Бог может поменяться? Нет, Бог неизменен. Раз Бог неизменен, значит, что было черным, то черным и останется. Во все времена будет так и никак иначе. Церковь может перестать свидетельствовать об Истине, начать лукавить, начать политику по смягчению позиции: «Давайте смотреть шире! На самом деле всё не так просто и однозначно». Но в таком случае Церковь перестанет свидетельствовать об Истине, тогда грош ей цена! А Истина как была, так и останется.
Церковь нормально относится к людям, которые страдают таким духовным недугом, если они родились с ним. И совсем другое дело, если человек просто от излишества, от избытка, от пресыщенности сползает в этот грех. Например, мужчине быть с женщиной стало уже неинтересно, его тянет на что-то особенное. Это уже от пресыщения, такое никогда не будет нормальным. К таким людям Церковь будет относиться строже, значительно строже.
«Те, которые родились с этим, ― просто не виноваты, что у них сознание такое».
Конечно, к ним можно относиться нормально, но воспринимать это как какое-то повреждение. Есть люди, которые рождаются с желанием украсть что-то мелкое: зашел такой человек в супермаркет, и его так и тянет что-нибудь стащить. Это болезнь — клептомания. Есть другие какие-то отклонения ― фобии. Человек страдает, и это ненормально. Если он это понимает и противостоит, такого человека можно только уважать. На его долю выпал такой крест, который довольно-таки тяжело нести.
Я бы не стал говорить, что наличие такой болезненной тяги является крахом, великой катастрофой. Мы же не позволяем себе многих вещей! И в этом случае тоже: не надо себе позволять греховного.
