Вот почему пока парень в женихах ходит, он мил и уступчив, любовь обещает, а как начнется семейная жизнь - время, когда себя мужиком проявить надо, на глазах меняется? Живет по принципу: "я не я и хата не моя." И взятки с него гладки.
Анатолий свою будущую жену на базаре углядел. Он с отчимом картошку продавал, а она рядом в молочном ряду бабке торговать помогала. Хороша девчонка - глазастая, носик пуговкой, губки, как малина. И улыбка с круглого личика не сходит. Понятно, что, как и он из деревни, но вот из какой? Покупатели табуном идут, только успевай ведра картохой наполнять, а у Толяна одно на уме: как с девушкой познакомиться.
Но отчим строгий, не отойдешь. Да еще и покурить смотался:"Торгуй, Толик!" А вернулся, когда незнакомка с бабкой ушли к автобусам, распродав сметану с творогом. Горько стало Толяну, на отчима набычился. А тот хитро так говорит:"Из Лесного твоя краля. Настеной кличут."
Дело осенью было, а следующим летом свадьбу играли. Поселок Лесной, в котором выросла Настя, как и многие сельские поселения не мог похвастаться ни возможностью трудоустроиться, ни комфортом. Но лес на грибы-ягоды богатый, рыбешка в озерах водится. Жители, в основном, пенсионеры, которым бежать некуда. Ну и семейный народ здесь жил, трепыхался, как мог.
Мать Насти давненько за счастьем куда-то подалась и дорогу в поселок забыла. Бабушка - вдова внучку вырастила. С трудом великим содержали корову, огород засаживали. Настя почтальонкой бегала да пенсия бабки немного поддерживала.
Деревня Анатолия покрепче выглядела. Он в ней с Настей счастье строить намеревался. Но отчим, человек настроения, заартачился:"Сколько можно возле моего бока тереться? " А мать промолчала: у них двое общих ребят подрастало, зачем с мужем ссорится? Закусив от обиды губу, переехал Анатолий в дом молодой жены.
Да если б дом - развалюха! Парень, 22-х лет от роду, не был глуп или ленив. Но рос он в семье, где все изначально было. Ладный дом, теплицы, удобства в доме, газ проведен. Так было при отце, который погиб, когда Толик в школу пошел. Так сохранилось и при отчиме.
Новый муж матери был пасечником, что приносило неплохой доход. Человек-распорядитель, он знал кто, что должен делать и как. Толик просто послушно выполнял его указания: копал, поливал, помогал с пчельником или в каком-то ремонте. Он думал, что это другие, бестолковые, бедно живут. А он не позволит обстоятельствам себя в бараний рог согнуть.
Женившись, и став хозяином мало благоустроенного быта, с дырявым карманом, Анатолий растерялся. Профессии у него особой не было. В армии, правда, права получил. Но в поселке Лесном и дорог толком не наблюдалось. Перетерев проблему с местными мужиками, он пошел по пути многих, устроившись вахтовым охранником на крупное предприятие.
Вахта могла длиться от двух недель до бесконечности. Платили мало, кормили плохо, требовали жестко. Людей вечно не хватало. Только за счет отчаявшихся деревенских и выезжали. Получив за две недели 15 тысяч, Толян приехал к жене королем. Первая официальная зарплата в жизни не казалась ему маленькой. На нее можно было купить новый телефон, пива и воблы.
Настена объявила, что следует купить дрова. В сарае осталось на пару холодных месяцев, а зима длится шесть. За покос травы для коровы, тоже на зиму, заплатить следует. Сами они вряд ли сколько нужно заготовят. "Готовь сани летом, Толик! А еще я беременна,"- пропела, повиснув на муже Настя. Ему не понравилась ни одна ее фраза: дай, заплати, обеспечь - звучало в каждой из них.
"Я че-то не пойму, как вы с бабкой до меня жили? И когда ты успела забеременеть?"- нахмурился муж. Настя, еще обид не хапнувшая, засмеялась колокольчиком. И принялась пояснять, как обходились: мясное - курицу готовили только на о-очень большой праздник. Картошка, овощи с огорода, зимой соленья. Если по деньгам не укладывались, прекращали сами пить молоко или есть творог - все на продажу. Так и с яичками -два себе, 10 на рынок.
"А ты ворчишь, если щи постные. Каждую неделю приходится покупать курицу. Я понимаю, что твои родители живут зажиточно и ты привык, но нам придется экономить или зарабатывать больше! И чтобы жена не залетала только один стопроцентный способ есть - спать раздельно,"-заявила Настена.
Бойкость молодой жены задевала и раздражала Анатолия. Он помнил об авторитете отчима. Ему хотелось такого же уважения и подчинения. Не учитывал, что стоят они на разной высоте. Мать видела в муже добытчика-умельца многое на благо семьи сделавшего. А Настя растерянного, без особых хозяйственных планов молодого парня. Фраза про зажиточных родителей тоже кольнула. Ведь могли принять его с женой в хозяйство, а спровадили!
Тем не менее, первую зарплату Анатолий почти полностью отдал Насте. Взял себе пива, чипсов и расположился в теньке под яблоней. И нарвался на выговор. Оказывается, вокруг дел невпроворот. Его и так две недели не было, нужно наверстывать. Как будто он загорать ездил!
Настино командирство закончилось довольно скоро. Анатолий быстро перенимал "опыт" бывалых мужей не просто оставляющих семью без своих денег, а пропивающих их в несколько дней. "А я не пью, не курю! Кулаками не размахиваю. Отчим с мамкой советовался насчет серьезных трат, а я не буду!"- хорохорился Толян.
Он стал отдавать жене половину, а то и меньше зарплаты. Остальное спускал на свое усмотрение. Мог купить что-нибудь вкусное и слопать тайком. Настя вдруг ощутила свою беременность в полной мере. Отеки, тошнота, большая прибавка в весе.
Она с трудом исполняла свои почтальонские обязанности тем более, что за корреспонденцией приходилось ездить на центральную усадьбу, где были расположены администрация, почта, поликлиника, школа, супермаркет. Именно она определяла и направляла жизнь поселка Лесного и еще нескольких мелких поселений.
Вот где бы хотела жить Настя! Свой поселок она давно не любила, но дом в нем продать невозможно. Молодая женщина рассчитывала выбраться из Лесного за счет материнского капитала: сохраняя тайну, Настя ожидала двойню.
Появление первенцев-сыновей, поначалу вселило гордость в Анатолия: вот он какой не бракодел! Мать с отчимом дали денег на коляску, кроватки. Кое - какая родня надарила детское приданое - новое и в хорошем состоянии. Отцовство, особенно после выпитой рюмки за здоровье мальцов, перестало пугать. А еще в Анатолия вошли свои планы на "детские деньги."
Он предложил жене, примеры были, обналичить материнский капитал путем лже покупки части дома у кого-либо из соседей. Разумеется, придется отстегнуть по договоренности. Обычно не больше тридцати тысяч. Зато на остальные можно купить легковушку, а лучше взять новую в кредит. При внесении половины стоимости, вряд ли откажут. Тогда Толя сможет пойти таксовать. Но и будет на чем молоко на продажу возить. А то все на на автобусе!
Настя охладила пыл мужа. Все муки по вынашиванию и родам ей достались и решать куда капитал направить, она будет. "Я какой-ни то домок в Усадьбе куплю. Там и с работой легче и условия лучше. Тот же детсад имеется." Словом нет и нет. Анатолий затаил обиду. По всему выходило, что никакой особой радости он от женитьбы не заимел.
Одни заботы и разочарования. Пацанва орет день и ночь. Бабка ворчит да воздух портит. Настя из девушки-березки превратилась в простоватую, поплывшую низом деваху. Наденет, что придется, расчешется кое-как и все на занятость сваливает. Анатолий стал оставаться на вахте месяц, а то и дольше. Только семья от такого его подвига не выигрывала.
Умаявшись, но получив приличную по деревенским меркам сумму, он снимал недорогой угол на месяц и жил вольной городской жизнью. Кино, знакомства с доступными девушками. От 30 тысяч кое-как выкраивал "пятерку" на сыновей. Вразумить или пристыдить его не представлялось возможным.
Если считал, что жена слишком допекает, набирал на тысячу в супермаркете - кофе, конфет, палку сервелата и ехал в гости к родителям. Там видели в нем уважительного сына и формирующегося в правильном направлении мужика. Про невестку и внуков мать мало спрашивала. Ну есть и есть.
Для Насти теперь в свободном доступе была лишь пенсия бабушки да мизерное пособие на детей. Толян давал мало и неохотно, называя Настю не экономной. Получалось, что Настя замуж вышла, чтобы усложнить жизнь себе и старушке.
Мальчикам пошел второй год, когда стало известно, что ставка поселкового почтальона сокращена. Теперь квитанции и обычную почту привозили в местный магазинчик. Пенсию доставлял работник почты с усадьбы на машине. Насте предложили рабочее место в почтовом отделении, непосредственно в центральной усадьбе. Но это совсем не подходило маме двух малолетних детей.
Расстроенная Настя взялась искать подработку в поселке: прополоть, побелить. Ходила заготавливать траву для коров наравне с мужиками. Но чаще расплачивались с ней не деньгами, а продуктами - картошкой, десятком яиц. Немного давала продажа грибов и лесных ягод. Но их нужно было весь день собирать, а дома старая бабушка с двумя малыми детьми.
В голове Насти неотступно крутились мысли на что купить дрова, а потом распилить да перетаскать в сарай. Как заготовить достаточное количество сена для коровы. Она считала сколько выручит от продажи картошки осенью да сколько выйдет прибыли, если молоко оставлять лишь детям, а остальное отдавать на продажу.
Муж бывал наездами. Ходил недовольным гостем, как будто не был сам деревенским парнем и представления не имел куда руки приложить. Ворчал:"У всех жены, как жены, а моя только слово "дай" знает. " Отцовские чувства в нем напрочь отсутствовали. Толян понимал, что поспешил жениться. Жена, как лотерейный билет: берешь с надеждой, а выигрыша не дождешься.
Миновало еще два года. Умерла бабушка Насти. Толик был на вахте и упорно не брал телефон. Пришлось наскоро продать корову-кормилицу, чтобы похоронить старушку, хотя бы самым скромным образом. Мужа Настя встретила скорбными упреками, а он, узнав, что корова продана, смекнул дела по своему:
"Ты ведь не все деньги на бабку ухайдакала? Значит есть на что детей кормить." И в голову не взял, что на остаток денег Настя заказала дрова, которые следовало наколоть да в сарай уложить. Покрутился и был таков.
В зиму Настя с сыновьями вошли без доходов, поизносившимися и унылыми. От однообразной, бедной еды мальчишки росли плохо. Каждую копейку у Анатолия приходилось выпрашивать. Он открыто критиковал жену, сравнивая с городскими девушками.
Настя пыталась его разжалобить, говоря, что она без него не справляется. Он надежда и опора, глава семьи. "Ты ведь, как стена защитная нам должен быть, Толенька,"-говорила она. И услышала в ответ:"А зачем тебе стена? Ты сама кого хочешь прикроешь. Вон как раздалась!" Преувеличивал, конечно, но ему нравилось остроумничать.
Женщина решилась на поездку к свекрам. Хотела и мальчишек взять да не решилась: за все годы свекровь их в гости не звала и сама с мужем не приезжала. Оставила пацанов с соседкой. Мать Анатолия сначала встрепенулась:"С Толиком все в порядке?"
Узнав, что сын на вахте, утратила интерес. Свекр по делам отсутствовал и она домовничала с младшими детьми. В доме пахло щами, картошкой с мясом. Во всем просматривалось довольство. Понятно, что все трудом далось, но вот как у таких тружеников безответственный сын вырос? Или здесь в строгости держали, а вырвался и нагуляться не может?
Но это все внутри Насти осталась. Она ощущала себя бедной родственницей-просительницей и вела себя соответственно. Обсказала про нужду, что без коровы теперь. Кур съели. Печь она топит чуть-чуть, экономя дрова. У детей с одеждой плохо. Свекровь, слушала, перебирая крупу.
Потом, сузив глаза, спросила:"А куда ж ты деньги, которые мой сын зарабатывает, тратишь?! Я ведь знаю, что он по 2-3 вахты вкалывает, а это и поболе 30 тысяч выходит!" Настя оторопела. Объяснила, что никогда таких денег в руках не держала. У Толика, похоже, зазноба есть в городе. Вот на нее и спускает денежки. Зря так сказала. Свекровь велела ей не наговаривать на мужа и уезжать по добру по здорову.
Настя заплакала горько и сползла на пол, к ногам свекровки. Та, в общем-то, не самого злого характера, растерялась. Усадила Настю за стол. Наконец поесть налила. А та все плачет:"Вы лучше в банку налейте, детям возьму."
Ну, потом состоялся у них разговор. Мать сердцем почуяла, что и впрямь дурит ее старшенький. Наверное, в отца своего пошел. Тот все ходил, задрав голову. Работать не любил. Спасибо, что жили с ее родителями - их руками хозяйство держалось. Потом муж утонул на рыбалке, а со вторым супругом повезло - деловой, в голове сто забот держит. И строгий - ни пасынку, ни своим детям не позволял расслабляться.
Но понять не значит-принять. Так и сказала:"Поняла и верю, но не к себе же мне вас взять. Муж не одобрит. Он Толю отрезанным ломтем считает и уверен, что все у него хорошо. Помогу маненько, но не более." Накрутила узлов с продуктами, вещами. И денег дала. На взгляд Насти очень много - 20 тысяч. Возвращать не велела. И тем самым дала понять, что больше на ее помощь рассчитывать никогда не стоит.
Потом позвонила кому-то и велела невестке торопиться : к соседям сын с центральной усадьбы приезжал погостить. Он и подбросит Настю до ее захудаленького поселка. Так Настя познакомилась с Иваном. Он был многодетным отцом, хоть и чуть старше Толяна. Тоже, женившись на девчонке из усадьбы, родное село покинул, но к самостоятельности приспособился.
Пожалев Настену, предложил:"У нас в артель повариха требуется. Свои не хотят - работа на два-три месяца, а там декретница выходит. На постой я тебя к бабке жены своей определю. Ну, уберешься у ней, в бане попаришь - она древняя. Зато с детьми живая душа пока ты кашеваришь. А там весна - видно будет. Что скажешь?"
Настя только кивала, в горле комок. Уговорились, что через два дня, в субботу, он за ней приедет. А пока договориться, она соберется. Все это время Настя не переставая молилась о том, чтобы не сорвалось обещание Ивана. Мало ли - вдруг жена приревнует или место окажется занятым. Но все сложилось. Наконец-то и на Настиной улице грузовик с пряниками перевернулся.
Жена Ивана шефство над ней с детьми взяла. Одежонки, обуви мальчишкам натащила из которой свои дети повырастали. Поселила ее у своей бабушки - божьем одуванчике. Старушка рада была Настиной заботе. Та и приберет, и баньку затопит, и снег вычистит. Родня-то ей набегами помогала до жилички - своих дел по горло.
При столовой сытно оказалось работать. Насте открыто разрешили излишки домой брать. Каждый день и супец и второе своим приносила. Раздохнулась молодая бабенка и ребятишки повеселели. Толян с вахты прибыл - дом поселковый закрыт накрепко. Туда-сюда, нет жены! А соседка сплетничает:"За ней полюбовник на "Калине" приезжал да на усадьбу увез."
Поехал разбираться. Нашел Настю. С гонором наехал. Дескать, пока он "героическим трудом" копейку зарабатывает, жена шашни завела. Ни рубля, кричит, не дам.
А у Насти тоже уверенность окрепла и голос прорезался. Так и выдала, что наболело:"Что же мне с детьми от холода-голода помирать пока ты работаешь, а потом деньги проматываешь?! Добрые люди помогли нам. Теперь я работаю, не пропадем. И на алименты подам. А ты, сокол ясный, гуляй сколько хошь!"
Срок работы в столовой прошел, но на почту позвали. Дело Насте знакомое. И карьерный рост пообещали - место оператора, со временем. И еще радость неожиданная: жена Ивана предложила Насте у нее избу бабкину выкупить.
Да не жадничала. Сказала, что по бумагам одну сумму укажут, а на самом деле она только 300 тысяч возьмет. С наваром Настена останется. Будет на что корову купить и на трудный день припрятать. Конечно, было условие о бабушке до последней минуты заботиться.
Настя к бабке, как к родной прикипела, мальчишки к ней "бабуся" обращаться стали. Изба, конечно, очень эконом класс. Но туалет в доме устроен. И газ проведен - дров не надо. А помыться и в бане можно.
Вот и стала Настя, не без помощи, конечно, стеной себе и детям. Жизнь обернулась - лучше не надо. Работа, изба своя, сынки в сад приняты. Бабушка Ивановой жены и ей близким человеком стала. Корова у них образовалась с курочками. Огород, в положенное время, плодит. Поддерживающие люди вокруг. И алименты она оформила. Пока без развода.
Ванькина жена ей было посоветовала развестись да заново судьбу женскую устроить, а Настя руками машет:"Чур меня, чур! " Ну, да может отойдет еще, обретет веру в мужской народ.
А Толян что? В поселок Лесной, ясен пень, больше не поехал. Сунулся к родителям да встрепку получил. Отчим был готов его принять на условиях прежнего послушания раз семейным быть не получилось. Толик покрутился да уехал. Разбаловался, отвык деревенским мужиком быть. Вроде теперь в Москву на вахту подался. Супермаркет охранять. Вздыхает, когда в расчетке алиментный вычет видит. Жалеет. Денег? Или что где-то его мужички без него растут?
Благодарю за прочтение. Жду отзывов. Подписывайтесь, кто впервые заглянул на канал. Проголосуйте, пожалуйста для поддержки канала. Лина