Всё началось с реплики героини русской трагедии, реакции на явную несправедливость:
- Я человек, и это меня возмущает!
Реакция критики лишь повторила реакцию публики: "Помилуйте, господа, разве женщина - человек?"
И это совершенно без намерения обидеть кого бы то ни было. С таким же успехом спросили бы, можно ли назвать человеком ребёнка. Или негра. Вообще "человеком" тогда чаще всего называли лакея!
Но если с точки зрения биологии?
Считалось аксиомой, что человек - это мужчина. Женщина - существо какой - то другой природы. Возможно, некое переходное звено между ребёнком и собственно человеком.
Но аксиома вдруг стала теоремой! Доказательств искали журналисты и врачи, правители и обыватели, и конечно писатели и читатели. Ни много, ни мало - сто лет!
Имели ли право голоса сами женщины?
Это как раз тот случай, когда "Права не дают - права берут"!
Аврора Дюдеван вошла в число "властителей дум" целого поколения.
Баронесса не рискнула подписать свои первые романы своим именем: знала, что дамское творчество публика считает не второсортным даже, а ... никаким. Не стоящим внимания. А быть услышанной необходимо.
И роман "Индиана" выходит в свет, подписанный мужским именем: "Жорж Санд".
Эта книга - ответ на вопрос, на который современники однозначно ответить не могли. В сегодняшних аннотациях уверяют, что "эта история любви прекрасной женщины никого не оставит равнодушным"... неужели те, кто это пишет, просто не читают то, что хвалят? Иначе нашли бы не столь затёртые слова.
Девятнадцатилетняя Индиана - запуганное, несчастное создание: она так боится своего старого, толстого и лысого мужа-полковника! При нём она буквально не смеет дышать, не смеет говорить со своим любимым кузеном Ральфом, хотя Ральф и живёт в их доме на правах родственника.
Но в доме при романтических обстоятельствах появился светский лев Раймон. Такой утончённый и благородный, такой храбрый и красивый... пылкое воображение юной креолки наделяет всеми мыслимыми достоинствами того, кого она полюбила. Впервые...
Раймон продолжает жить в своё удовольствие, "собирая нектар со всех цветов". Любить одновременно госпожу и служанку - это для него просто приключение. Пикантное - ведь девушка погибнет по его вине. Но даже гибель Нун - скорее подруги, чем служанки, ни в чём не разубедит Индиану. Ведь возлюбленный так страстно клянётся ей в любви... Лжёт? Даже думать об этом - кощунство!
Понимая, что разубеждать бесполезно, кузен Ральф просто следит за развитием событий, готовый прийти на помощь, когда это будет необходимо. И становится чуть ли не врагом: как он смеет думать, что её любимый - не лучший из людей, почему мешает им уединиться?!
Обманула-таки Индиана бдительность кузена, сбежала на ночь к Раймону. А наутро он не предложил жениться - так бедняжка чуть не утопилась...
Не "приключения" или "картина нравов", а именно вот эти мгновенные переходы от эйфории к отчаянию, от слёз к радостной надежде - содержание книги. Жизнь - это когда тебя любят (или хотя бы веришь, что любят). Без любви - смерть.
Наивность? Инфантильность? Да это вообще игра гормонов девочки-подростка при кругозоре младенца!
Не пытаясь, однако, осуждать или оправдывать, автор просто логически развивает ситуацию.
Полковник - муж увозит Индиану за океан, несмотря на её сопротивление: как и чем ей жить без Раймона?! Жизнь кончена...
Но на остров Бурбон приходит письмо. Раймон пишет, что без неё несчастлив. "Проснулась любовь и проснулась жизнь"! Героиня бежит на первом же попутном кораблике. Туда где, как она верит, её ждут. Добралась и узнала, что Раймон выгодно женился. Жизнь кончена!
И вправду могла бы быть кончена - воспаление мозга, чахотка... Верный кузен Ральф находит бедняжку в больнице для бедных. Сообщает, что она свободна - её муж умер.
- И я хочу умереть!
Противоречить ей бесполезно - Ральф это знает. И находит неожиданный выход:
- Давай, умрём вместе! Там, где родились, на нашем острове!
***
Через месяц Индиана поняла, что должна была любить верного и любящего Ральфа, через два умирать ей уже не хотелось...
Через год она уже спокойна и счастлива. Оба они счастливы в скромной хижине на берегу океана.
***
Искренность, мечты о возвышенной любви, способность жить сердцем и чувствами - это прекрасно? С точки зрения общества - да, именно такой женщина и должна быть.
Но... простите за прозу... а что это возвышенное создание будет кушать, если рядом не будет... человека? Того, кто возьмёт на себя её житейские проблемы? Ральфа?
И нельзя даже сказать, что бедняжку затиранили. Кто? Муж её, правда, груб и дурно воспитан, но совсем не похож на злодея. Да и если уж так ей не нравился - зачем выходила?
Так что же... не человек?! Нет. Человек - существо самодостаточное.
А все эти маниакально - депрессивные перепады настроения героини выглядели бы шаржем на "идеальную женщину", если бы цель такого художественного приёма не была очевидна: направить затянувшуюся полемику в другое русло.
Не "является ли человеком", а "кто виноват в том, что не является"?
Общество, именно общество преследует всякое проявление личности в женщине, полагая, что образование "портит нрав", самообразование "лишает женственности", и даже просто отсутствие кокетства - приговор. В 15-16 лет, когда мужчина ещё даже не начал думать о жизни всерьёз, женщина уже обязана быть замужем. Обязана. За тем, кого ей укажут.
Была ли у Индианы возможность развития, взросления, выбора? НЕТ!
***
Но куда более веским аргументом, чем все её романы, стала судьба самой писательницы.
Судьба, которую она сумела выстроить сама, в соответствии со своими представлениями о дружбе, любви, свободе, достоинстве, творчестве.
А общество... что общество? Осуждало, посмеивалось, морщилось... и привыкло. Жорж Санд стала центром притяжения для стольких великих современников!
И гордостью французской литературы. При жизни.
А случайно ли такое сходство, внешнее и внутреннее?
Русская Индиана - Наташа Ростова!
Есть у неё и свой Ральф - Пьер, и свой Раймон - Анатоль. И столь же абсолютная душевная незамутнённость... в начале романа.
Но здесь в Мир вмешалась Война.
Пока война лишь маячила где-то за горизонтом, романтичная барышня считала её "самой красивой вещью на свете" потому, что красивы мужчины в мундирах! Жизнь отрезвила. И пробудила в ней лучшие качества. Но значит было, что пробуждать, значит, были заложены!
Толстой не просто настаивает на идеальности своей любимой героини - он подчёркивает её человечность, надёжность, способность творить жизнь вокруг себя. Иногда Наташа поступает необдуманно, точнее, глупо? А разве кто-нибудь бывает умным с рождения? Но невозможно, чтобы Наташа мечтала умереть. Даже выпив отраву (какую-то не смертельную), она хочет лишь подчеркнуть своё раскаяние в опрометчивом поступке. При том, что несчастья она не сама себе выдумала. У неё они, увы, настоящие.
Значит, "вполне женщина" может быть и "вполне личностью", человеком лучше многих... носителей штанов?
Да, и для этого вовсе не нужно что-то менять в обществе, оно не виновато, оно просто не может быть другим. Лев Николаевич в этом убеждён. Он просто предлагает женщинам не играть на мужском поле, а понять, в чём их сила, в чём преимущество. В интуиции - качестве, которого у мужчины нет. Заменяют рассудком, житейским опытом, знаниями, наконец. Качествами приобретёнными.
Так стоит ли ради приобретённых качеств подавлять врождённые, считая их чем-то второсортным?
Ответ русского писателя французской писательнице читатели не сочли ни убедительным, ни тем более окончательным: великий роман поставил новые вопросы.
И вопросов этих куда больше, чем ответов: ведь и сам Толстой не претендовал на Абсолютную Истину.