Семидесятые выцветали медленно. «Лица стёрты, краски тусклы..» Спето в ту пору, а взгляд словно из будущего. Пройдёт немного времени – исход десятилетия покажется угасшим, притушенным.
Легко, ненапряжно было карнавалить в середине восьмидесятых, искрить и зажигать, прихотливо расцвечивать каждый день, снисходительно простившись с прошлым, не беспокоясь о будущем. «Куй железо, пока Горбачёв!» - кооперативный значок, украсивший чумовую грудь эпохи.
Семидесятые на этом фоне казались вегетарианством, сухофруктом. Но повороши-ка былое-отжившее – и сработает механизм припоминания, откроется файл, а там два слова: Солигалич и стройотряд.
Солигалич – город почти на самой границе Костромской и Вологодской области, где видно северное сияние, но не платят северных надбавок. Стройотряд – после первого курса почти все истпедовцы записывались в строители, даже те, что в жизни не держали в руках лопаты, мастерка или малярной кисти.
В окрестностях Солигалича мы строим склад фосмуки – удобрения, которое сначала будут откуда-то привозить, а потом куда-то развозить. Заливаем бетоном полы, возводим стены – кирпич на кирпич, штукатурим, белим. Завтракаем, обедаем, ужинаем в единственном в городе ресторане, который называется «Солигалич», но готовят нам не здешние повара, а бойцы стройотряда, тоже студентки, только учатся они не на истпеде, а в торговом техникуме. Официально для всех объявлен сухой закон, но почти все пьют, собираясь в тёплые, закрытые компании, в ближнем лесу, распаренном июльским ленивым жаром.
Что мы пьём? Иногда грузинскую «Хванчкару», иногда болгарский «Рислинг». Чаще - водку производства Галичского ликёро-водочного завода. Священный напиток нечерноземных берсерков, которым нужно затуманить, уничтожить сознание, подавить страх и впасть в состояние беспричинной, чистейшей ярости.
Галичскую водку нельзя пить как обычную сорокаградусную.
Вкус галичской водки, особенно если ты пробовал её впервые, казался немыслимо гадостным, как будто спирт походил возгонку в адских котлах, а потом ещё очищался угольным фильтром погибших душ потомственных алкоголиков. Даже бывалые хмелеборцы, принципиальные отказчики от запивона, глотнув галичскую, рефлекторно, словно младенцы к тите, тянулись к кружке с газированным напитком «Буратино».
Мы пьём галичскую водку – и грустнеем вместе с таким же, как мы, пьянеющим вечером. Мы говорим про женщин, знакомых или воображаемых, про стихи Вознесенского и цены на джинсы, про то, куда поедем на каникулах, когда закончим строить этот самый склад, про то, почему почти у каждого жителя Солигалича есть родственник в Ленинграде и про то, что вводить войска в Афган не будут, а вся заваруха тамошняя закончится к Московской Олимпиаде.